Мари Сойер - Селин Баст. Жизнь во сне

— Я останусь, — Сэм словно понял направление моих мыслей. Ург поморщился, но не стал возражать.

Мы вернулись в лагерь уже на рассвете. Вестей от Барона все еще не было. Сэм присоединился к нам вечером, и мы продолжили свое наступление. В течение следующих двух недель нам удалось взять еще одиннадцать вышек и потерять лишь шестерых бойцов. Приближался момент, когда нам потребуется армия, обещанная Бароном.

Следующие два дня прошли относительно спокойно. Мы разбили лагерь примерно в трех милях от того места, где, по нашим данным, располагался центральный штаб варваров. Наташа и еще двое разведчиков доложили, что все идет по плану, и командиры варваров там, где им и следует быть. Завтра мы нападем на штаб, и максимум через два дня наша кампания закончится. Я написала очередное письмо на имя Барона, в котором выразила надежду, что обещанная армия прибудет точно в срок.

Я сидела у костра и забивала трубку (никак не могу отказаться от этой привычки), когда ко мне подсел Ург.

— Я вижу, как ты переживаешь.

— Армия может не успеть подойти вовремя. Задержка хотя бы на один день может свести все наши успехи к нулю.

— Я сейчас говорил не об армии, Селин. Ты переживаешь из-за Барона.

— Вовсе нет.

— Обстоятельства могли измениться. Армия может не прийти. Что мы будем делать тогда?

— Отставить панику. Это была твоя идея, разве нет? Мы будем действовать согласно первоначальному плану. Если Барон пришлет людей, то мы сделаем то, что мы должны сделать. Если он передумал, то наши смерти окажутся напрасными.

— Я так и думал, что ты продолжишь начатое. Мне бы не хотелось умирать одному.

Я кивнула и отправилась спать. Сегодня мне не хотелось делиться с Ургом тем, что тревожило меня. Я пролежала несколько часов, но сон не шел. То земля мне казалась слишком холодной и жесткой, то начинали донимать насекомые. Мне удалось уснуть только под утро, за несколько часов до подъема. Сонная и злая, я выбралась из своей палатки за несколько минут до побудки и направилась в палатку к Ургу, чтобы обсудить с ним последние нюансы предстоящей битвы.

Откинув полог палатки, я увидела Урга и Сэма, тесно сплетшихся в объятиях друг друга.

— Прошу прощения, я не знала, что вы…

Я поспешила отвернуться и покинуть палатку. Я думала, что у Урга нет женщины, потому что он постоянно на войне. А все оказалось вот так. Наши короткие вылазки, в которых эти двое прикрывали спины друг друга, открылись мне в совершенно ином свете. И от осознания того, что даже мои братья по оружию нашли свое счастье, мне стало как-то особенно тоскливо.

Они подсели ко мне, когда я уже заканчивала завтракать. Сели по разным сторонам, справа и слева от меня. Я, стараясь сосредоточиться, начала излагать свое видение битвы, они молча кивали в знак согласия. Потом Сэм сослался на какие-то важные дела и оставил нас с Ургом.

— Слушай, прости. Я не знала, что вы… Не стоило врываться к тебе без предупреждения. Короче, мне жаль, что так вышло.

— Селин, все нормально. Никто никогда не делал из этого секрета.

— Хорошо, тогда пойдем?

Через пять минут все наше немногочисленное войско уже было в седлах. Закованные в легкую броню, с мечами наголо, мы представляли собой довольно живописное зрелище.

Мы градом обрушились на поляну, где располагался штаб командования варваров. Палатки были пусты. Поляна, запертая в чащу из гор, представляла просто идеальный обзор для обстрела.

— Назад! В горы! Это засада!

Я развернула лошадь и повела строй за собой назад в горы. Мы практически добрались до хребта, когда человек пятьдесят варваров обрушились на поляну. Пятьдесят против двадцати трех моих солдат. Краем глаза я старалась следить за Наташей, которая одна отбивалась от трех или четырех противников, я не могла к ней пробраться. Арбалетные болты кончились несколько минут назад, сейчас на исходе были патроны для револьвера. Я старалась проложить путь до Наташи, чтобы вытащить ее оттуда, понимая, что ее смерть будет тяжелым ударом для всех нас. Патроны тоже кончились. В одной руке меч, во второй был зажат кинжал. Я пробивалась в сторону Наташи, облитая чужой кровью и грязью. Мне оставалось около пяти шагов, когда она упала.

— Наташа! — я бросилась в гущу битвы, плечом отводя клинок, направленный ей в сердце. Каленая сталь распорола мышцу, и я завопила от боли и ужаса, пытаясь остановить горячую кровь, упругим потоком хлеставшую из раны.

Падая на землю, я услышала рокот приближающегося войска. Секунду спустя на склоне горы появилась армия, обещанная Бароном…

Несколько сотен отлично вооруженных бойцов за полчаса закончили вырезать варваров и смогли добраться до нас. Из двадцати трех нас осталось тринадцать. Грязные, израненные, вымазанные своей и чужой кровью, мы, наверное, представляли собой страшное зрелище.

Ко мне подошел один из солдат, который знал меня, но был мне незнаком, и протянул мне руку, помогая встать.

— Барон все же прислал армию, — я улыбнулась, сбрасывая с себя груз сомнений, который убивал меня все эти дни. Он отвел взгляд в сторону.

— Армию прислала Элена.

— Нет. Этого не может быть…

«Армию прислала Элена». Эти слова весь вечер разъедали мне душу. Это была первая веселая пирушка с того самого дня, как мы покинули лагерь. Утром мы выйдем на поле битвы, чтобы раз и навсегда очистить эту землю от варваров. Корона и Барон получат новые земли, а я… Я исчезну, как будто меня и не было вовсе. Как будто не было никогда того летнего леса, в котором я проснулась после больничной палаты.

— Выше нос, завтра мы все будем свободными людьми, — Ург хлопнул меня по плечу и протянул кубок с вином. Я выпила залпом, стараясь отогнать от себя воспоминания о его руках на своем теле, о его голосе, который манил меня в далекое, неведомое будущее. Я не стану плакать. Ведь я наемник.

Я ничего не ответила. Какая-то часть меня, которая отвечала за чувства, мысли и разговоры, погибла сегодня на той поляне. Я опрокинула в себя еще пять или шесть кубков вина и отправилась спать. Закрывшись в палатке, я дала волю слезам.

Утро мы встретили бравыми песнями. Почти шестьсот бойцов, закованных в серебристую броню, играющую в солнечных лучах. Я ехала среди них, одетая в удобный кожаный костюм и кованую кирасу. За спиной был прикреплен меч, щит на левой руке. Кинжалы, обработанные ядом, за голенищами обоих сапог. На перевязи висел револьвер, заранее вычищенный и заряженный. Я старалась не думать о том, кто мне его подарил.

Варваров было немного, и они были рассеяны по большой территории. Победа уже была наша. Мы врезались в эту кучу варваров с такой же легкостью, с какой раскаленный нож входит в масло. Мы разнесли их жалкое подобие строя меньше чем за час активного наступления.