Сергей Юрьев - Хрустальная колыбель

Когда Ойван передавал Юму лук и колчан со стрелами, в него уперся недовольный и непонимающий взгляд волхва, который ни слова не понимал на языке Холма.

— Так надо, — только и успел сказать ему Герант, не отрывая взгляда от всадников, которые были уже в трёх сотнях локтей.

Видя, что нарушители границы вроде бы не собираются ни бежать, ни сопротивляться, предводитель стражников поднял вверх растопыренную пятерню, и его всадники рассыпались цепью, убрав при этом в ножны свои клинки. Вскоре четвёрка пришельцев была взята в полукольцо, а предводитель, по всему видно, благородный эллор, не спеша приближался к Служителю, поскольку все остальные были одеты по-варварски, и разговор с ними был унизителен не только для высокородной особы, но и для простого дружинника.

— Кто такие? Чего вам надо? — спросил эллор коротко и ясно тоном, требующим такого же короткого и ясного ответа.

— Я — странник из Храма, а это — мои слуги и проводники, — отозвался Герант. — До нас дошли слухи, что из Холм-Эста были изгнаны все Служители, и теперь некому освящать ваше серебро, исцелять больных Именем Творца и напутствовать души, покидающие этот мир.

Несколько мгновений эллор разглядывал Служителя, и было заметно, что он несколько растерян.

— Значит, говоришь, только забота о ближних заставила тебя тащиться через варварские леса… — Эллор наморщил лоб и начал теребить аккуратно подстриженную, с редкой проседью бороду. — Что ж, Служителей изгонял прежний лорд, а новый о вас ещё не вспоминал. Ты можешь пройти, но варвары пусть уходят. У нас сейчас война с ними.

— Вы воюете с эссами, а это — саабы, — заметил Герант, которому вдруг показалось, что эллор более благосклонен к пришельцам, чем старается показать.

— Знаешь, странник, мы сейчас воюем со всеми подряд, а иногда — и между собой, так что — эссы там или саабы — нам всё едино.

— Я знаю тебя, эллор, — вдруг заявил Служитель. — Ты — Орвин из славного рода Хуборгов, ты командовал сотней из Холм-Эдда во время похода против бледных меченосцев.

— И я знаю тебя, Святитель Герант. — Орвин загадочно улыбнулся. — И одного из твоих варваров я тоже знаю. — Он кивнул в сторону Юма, который старался держаться за спиной волхва.

— Ты пропустишь нас, Орвин? — спросил Герант, казалось, не сомневаясь в ответе.

— Не так всё просто, Святитель. — Орвин оглянулся на своих воинов, словно желая в чём-то удостовериться. — Не так всё просто…

— Я рад, что повстречал здесь именно тебя, Орвин, — сказал Служитель, глядя прямо в глаза собеседнику. — Это не просто случай, это — Знак.

— Святитель, я уже присягнул на верность лорду Иллару, но, похоже, им вот-вот овладеет тот же недуг, который погубил лорда Вэлда. На замке Холм-Эста лежит проклятие, и всякий, кто им владеет, становится безумцем. — Орвин говорил достаточно громко, чтобы его слышали все, давая понять, что у него нет секретов от своих воинов. — И, я думаю, не отказать странникам, просящим дать им стол и кров, не означает неверность владетелю Холма.

До заставы добрались еще засветло. Несколько наспех срубленных домиков, наполовину вкопанных в землю, два ряда частокола из заострённых дубовых брёвен — всё это больше напоминало варварскую засеку, чем лагерь воинов Холма. Дубовые ворота со скрипом распахнулись перед эллором Орвином, и несколько дюжин воинов моментально построились живым коридором. Герант заметил, что в молчаливом приветствии замерли и дружинники, которые только что играли в кости за длинным наспех сколоченным столом в дальнем углу внутреннего двора, и два кашевара, хлопотавших возле печи.

Орвин махнул рукой, и все тут же вернулись к своим делам.

— Все твои люди пришли с тобой из Холм-Эдда? — поинтересовался Герант, привязывая лошадь к коновязи у входа в засеку.

— Нет, некоторые прибились по дороге — в Холм-Але и Вольных Селищах. — Эллор сам ослабил подпругу своего коня. — После похода за Северную Гряду много воинов осталось без работы. Так. — Он окинул взглядом гостей. — Варвары пусть идут на кухню, там их и накормят. А ты, Святитель Герант, и вы, лорд, пойдемте в мои хоромы.

Ойван уже хотел возмутиться, но, перехватив сочувственный взгляд Геранта, передумал. В конце концов, можно было только удивляться, что вот он уже целый вечер провёл в обществе воинов Холма, и на него до сих пор не нацепили рабский ошейник. Пров тоже был на удивление тих и смотрел на то, что происходит вокруг, скорее с любопытством, чем с брезгливостью. Обычно волхвы презирали всё, что находилось или происходило за пределами капища.

— Давай-ка прикинем на всякий случай, куда бежать, если что, — предложил Пров, глядя, как Герант и Юм кланяются дверному косяку, проходя в нутро единственной в крепости дозорной башни. — Может, их сейчас того…

— Нас бы всех уже того… Если бы хотели, — заметил Ойван.

— А чего — того?

— А ты о чём подумал?

От печи, стоящей под открытым небом, тянуло густым запахом ржаной каши, приправленной щавелем и чесноком.

— Чтоб я, Пров, сын Одила, как собака у порога ел! — вдруг заявил волхв. — Да лучше мне век без медовухи прожить, да лучше с голоду сдохнуть…

Желудок волхва, похоже, готов был уже вывернуться наизнанку от приступа голода, вызванного соблазнительными запахами, но Пров, видимо, решил, что достоинство превыше всего.

— Может, мне за двоих поесть, — предложил Ойван и тут же получил тычок под рёбра твёрдыми костяшками Провова кулака.

— Ты ещё зубоскалить будешь, паскудник! — Волхв попытался отвесить Ойвану затрещину, но тот успел увернуться.

Дружинники, только что деловито готовившие к ужину ложки, начали потихоньку подтягиваться к двум варварам, между которыми вот-вот должна была начаться забавная потасовка, но Пров остыл так же быстро, как и взбеленился. Или сделал вид, что остыл…

— Эй, варвары! — крикнул какой-то дюжинник, показавшийся у входа в бревенчатую башню. — Святитель Герант желает, чтобы вы прислуживали за столом.

— Что он там лопочет? — поинтересовался Пров, делая вид, что стряхивает с рукава пылинку.

— Говорит, что нас к столу зовут. — Ойван решил, что не стоит лишний раз злить волхва. — Рябчиков с бобами откушать…

Посередине стола действительно дымилось большое блюдо с жареными рябчиками, вокруг которого выстроились пять корчаг с медовухой. Стопа ржаных лепёшек возвышалась, словно сторожевая башня, возле противня с печёными яблоками. Дюжинник, позвавший саабов в трапезную, остался за дверью, и Герант, задумчиво жующий лепёшку, кивнул вошедшим на свободную скамейку.

— …и кто его знает. Для него титул лорда — подарок судьбы. Смуглолицый ведун надоумил его выждать, пока половина благородных эллоров Холм-Эста перебьёт друг друга. А потом он, словно вор, прокрался в замок и вырезал почти всех, кто вовремя не упал на колени. — Эллор Орвин только искоса глянул на Прова и Ойвана, усевшихся по левую руку от него, и продолжил рассказ: — Если бы не пограничная стычка, замок сейчас принадлежал бы мне. Но на мою дружину навалилось несколько сотен варваров, и две дюжины дней мы обливались кровью врагов и собственной кровью. И только после того, как я отправил к Иллару гонца с вассальной присягой, он прислал мне подмогу. Наверное, мой лорд поступил со мной не очень благородно, но с прочими он обошёлся гораздо хуже. Да, многое из того, что вытворяет мой сюзерен, мне не по душе, да и сам он на редкость неприятный человек… Он слишком заносчив, и вряд ли у него хватит здравого разумения, чтобы достойно править Холмом. Но я не хочу становиться клятвопреступником только оттого, что мой господин мне не по нутру.