Кристофер Сташеф - Шаман

— Сами увидите, — ответил Манало и повернулся к полуэльфу. — Не печалься так, Лукойо. И без меня управитесь.

Лукойо вмиг преобразился. Он и не знал, что его чувства так сильно отражаются на лице.

— Он печалится не меньше меня, — проворчал Огерн, но у него вид был скорее грустный, нежели обездоленный… — Хотя… ходили же мы сами в Байлео, когда вызволяли тебя тюрьмы. Пойдем и теперь одни, если уж так надо.

— Славно сказано! — воскликнул Манало и хлопнул Огерна по плечу. — Не сомневайтесь, мы увидимся вновь, встретимся в Куру, а то и раньше. Когда придет время штурма, я непременно буду с вами, но очень вас прошу: не предпринимайте нападения до тех пор, пока не дождетесь меня.

— Обещаем! — пылко воскликнул Лукойо. — Не сомневайся, Учитель, мы же не захотим, чтобы без тебя началось победное торжество!

Манало рассмеялся и обнял полуэльфа за плечи, после чего положил руку ему на голову. Лукойо почувствовал странное покалывание, словно что-то перетекло от мудреца к нему, но Манало отнял руку, и все исчезло.

Мудрец посмотрел на Огерна.

— Ты тоже должен дать мне обещание, Огерн.

— О, обещаю, клянусь, — ответил кузнец-великан и усмехнулся. — Не такой я дурак, чтобы штурмовать без тебя город, Учитель, без тебя, когда со мной будет только мое племя. Нет, мы дождемся тебя и тех, кого ты приведешь с собой.

— Хорошо сказано! Что ж, пойду и соберу остальных. Да будет путь ваш легким, а дорога прямой.

С этими словами мудрец развернулся и зашагал в сторону выветренного склона. Дойдя до него, Манало обернулся и помахал рукой, а потом скрылся из глаз.

Лукойо стало страшно. Он бросился было за мудрецом, но Огерн поймал его за руку и удержал.

— Пусть идет, Лукойо. Мы, в конце концов, не малые дети, а он нам не отец. Пошли, отыщем дорогу, что ведет на юг. — И Огерн подхватил свой дорожный мешок.

Лукойо показалось, будто от этих слов кузнеца ему на голову опрокинулось ведро с ледяной водой. Душа его бунтовала, но он тоже подобрал мешок и закинул его за плечо. Конечно, Огерн был прав. Конечно, никто им не нужен, кроме друг друга. Вот только кузнец даже и не догадывался, как задело Лукойо напоминание об отце.

До сих пор он прекрасно обходился безо всякого отца и теперь обойдется! На самом деле настроение у полуэльфа было такое, что он бы и совсем один дальше пошел, даже без такого прекрасного спутника, как Огерн.

Но не такой Лукойо тупица, чтобы распрощаться и с Огерном. И полуэльф, стараясь не отставать, зашагал следом за кузнецом на юг.

— Но это глупо, — возмущался Лукойо. — Солнце село. Скоро стемнеет и зажгутся звезды! Нам нужно было выбрать место для ночлега до заката! Почему мы все идем и идем?

— Неужели у тебя ноги уже устали? — буркнул Огерн.

На самом деле да, устали, но признаваться в этом Лукойо не собирался.

— Приспешники Улагана любят нападать ночью, тогда почему ты настаиваешь, чтобы мы продолжали идти?

— Не знаю. — Огерн с собачьим упрямством покачал головой. — Знаю только, что так надо. Хочешь, называй это чутьем, хочешь, знанием, данным мне Каким-то богом или духом, но это есть — есть уверенность, что нам пока рано отдыхать. Если хочешь, оставайся и отдохни, Лукойо. Когда сумею, вернусь за тобой.

Ночевать в одиночку на этой пустынной равнине! Огерн наверное, решил, что Лукойо рехнулся! Кто знает, что тут могло случиться с полуэльфом без поддержки и защиты?

— Ой, ну ты же знаешь, что я тебя не брошу, — проворчал Лукойо. — Кто послужит тебе правой рукой, если меня не будет рядом?

Огерн ответил улыбкой.

— Что ж, благодарю тебя, моя правая рука. И не переживай — не думаю, что мы будем идти слишком долго.

Лукойо посмотрел в сторону высокой каменистой гряды, тянувшейся справа от них.

— Надеюсь, — фыркнул он.

Ему было невдомек, откуда на плоской, как стол, равнине берутся эти гранитные гряды и почему их тропа пролегает либо рядом с ними, либо рассекает их. В голову Лукойо лезли разные мысли, но одна прямо-таки не давала покоя: какое славное местечко для засады — будь его воля, он бы именно такое и выбрал. Но тут, конечно, не было ни единого живого существа, не считая пташек и маленьких грызунов.

И вдруг впереди послышались крик и звон оружия.

Лукойо замер, кто-то еще решил, что здесь отличное место для засады!

Да, идти осталось совсем, совсем немного, — мрачно пошутил Огерн. — Пошли, лучник, и приготовь свой лук! Пойдем глянем, кто там с кем дерется!

И они пустились бегом. Лукойо взбежал на вершину каменного гребня, словно какой-нибудь лемур. А видел он в темноте уж точно не хуже лемура. Хоть что-то ему перепало от его безымянного папаши. Лукойо лег на живот и свесил голову с уступа.

— Что видишь? — послышался сзади взволнованный голос Огерна.

Там горстка людей. Их осаждают гоблины! — прошептал Лукойо. — Иди, сам посмотри, только тихо! У них такие уши, у этих чудищ, что они ползущую мошку услышат!

Он отполз назад и встал, а Огерн занял его место.

Внизу он увидел кольцо факелов, смыкавшееся вокруг пяти-шести человек с дорожными мешками за спиной и мечами в руках. Люди отчаянно размахивали мечами. Чудища, многие из которых получили серьезные раны, уступали людям ростом, но почти вчетверо превосходили их числом. Они подпрыгивали на лягушачьих лапах, приземлялись на громадные ступни, кололи людей короткими копьями, зажатыми в неуклюжих с виду, но мускулистых руках. Огромные, похожие на блюдца уши были развернуты внутрь, и того, что кто-то идет на помощь людям, они слышать не могли.

— Сможешь подстрелить гоблинов, не задев людей? — спросил Огерн.

— Да, если буду целить в тех, которые дальше всего от людей.

— Давай. И в меня гляди не попади! — С этими словами Огерн перемахнул через каменный гребень.

Лукойо чуть было не вскрикнул, но вовремя спохватился и припал к камню, чтобы посмотреть, как спрыгнет на землю его друг. Огерн благополучно приземлился и побежал вниз по склону, на бегу обнажив свой широченный меч. Лукойо беззвучно выругался и приготовил лук к стрельбе.

Огерн смерчем ворвался на поле боя — безмолвная сокрушительная сила обрушилась на гоблинов. Кузнец врубился в задние ряды гоблинов, размахивая мечом и закрываясь небольшим круглым щитом. Гоблины, вскрикивая, падали. Затем, когда замешательство врагов прошло, Огерн издал вопль берсеркера. Гоблины так перепугались, что расступились, а Огерн, развернувшись, заработал мечом направо и налево.

Лукойо ругался и натягивал лук. Если бы не Огерн, полуэльф обошел бы драку стороной либо засел бы где-нибудь в укромном местечке и наблюдал за ходом боя, радуясь зрелищу. Сочувствие полуэльфа вообще-то было на стороне гоблинов, но раз его друг решил сражаться за людей, что мог поделать Лукойо? Но даже если бы Огерн дал ему возможность выбрать…