Кристофер Сташеф - Шаман

А седобородый накапал огненной жидкости на чистую тряпку и приложил ее к ранам Огерна. Огерн от боли закусил губу, но, когда отпустило, спросил:

— Откуда у вас противоядие от гоблинских укусов?

— Мы постоянно странствуем. Такова наша жизнь, — объяснил седобородый, продолжая обрабатывать рану кузнеца. — Все, что у нас в мешках, мы меняем на то, что нам предлагают другие. Мы везем с юга разные безделушки, меняем их на меха и олово, на янтарь и золото. Когда нам удается выторговать столько, что можно нагрузить все это на трех ослов, мы снова идем на юг, и там горожане покупают у нас то, что мы привезем, а мы снова набираем всяких безделушек, да и для себя кое-что покупаем.

— Значит, вы купцы?

— Верно. И потому мы носим с собой снадобья на все случаи жизни — даже от гоблинских укусов.

— Мудро, — похвалил Огерн. — Раз вы такие предусмотрительные, вы должны процветать.

— Те из нас, кто возвращается домой целым и невредимым, могут себе это позволить, — печально отвечал седобородый. — Ну а вы, путники, кто вы такие и куда идете?

— Мы — люди с севера, а идем на юг, — пояснил Огерн, но не сказал зачем.

Купец, видимо, решил больше ни о чем не спрашивать. Наверное, он считал, что всякий, кто не живет в городе, должен просто-таки мечтать попасть туда.

— Что ж, раз вы идете на юг, берегитесь ваньяров.

— Ваньяров. — Огерн и Лукойо переглянулись. — Мы про них кое-что слыхали, но очень мало. Расскажите нам побольше. К примеру, почему они пришли в наши края!

Лукойо сдвинул брови и наклонился вперед.

— Мы их видели издалека, поняли, что они ужасные разбойники, но с лодками управляются кое-как. Но что они такое?

— Ну, все-таки, наверное, «кто», а не «что», — поправил Лукойо купец и протянул руку. — Что же насчет «кто», то я — Бреворо.

— Меня зовут Огерн. — Кузнец прижал ладонь к ладони Бреворо.

— Лукойо, — представился полуэльф и также коснулся ладонью ладони Бреворо. — Он из племени бири, а меня это племя приняло.

— А, да, как же, знаем-знаем. Народ, который живет на севере и западе. — Бреворо кивнул и опустил руку. — Я торговал у людей вашего народа, но в вашем племени вроде бы не бывал. Ну, ваши-то куда гостеприимнее, чем ваньяры.

— Я о ваньярах раньше и не слыхал, — хмуро проговорил Огерн. — Они — южный народ.

— Они — народ новый по крайней мере в этих краях. Мне говорили, что их страна называется Ваньяр и идти к ней надо сначала на юг, а потом на восток. Там простираются широкие равнины и замыкает их высокий горный хребет. Отсюда это будет тысяча лиг, если не больше.

— Тысяча лиг! — Лукойо резко выпрямился. — Быстро же они одолели такое огромное расстояние!

— Да не то чтобы… Кое-кто из здешних мне рассказывал, будто бы эти ваньяры родину-то свою и не видывали никогда один только там и бывал, а он теперь очень стар. В общем, он решил туда вернуться, а остальные не хотели… даже из любопытства. Они хотели лишь захватить побольше новых земель на западе, обратить побольше людей в рабство, чтобы каждый из них смог жить как король.

Огерн фыркнул:

— В алчности им не откажешь?

— Они ужасно самоуверенны, хвастаются, будто способны одолеть любого врага, ибо силу им якобы дает сам Улаган.

Огерн и Лукойо застыли. Немного погодя полуэльф проворчал:

— Хорошо, что мы не попали к ним в гости. Ну а вас они пробовали заколоть, когда вы спали, или ограбить?

Бреворо хитро улыбнулся.

— Ни разу, хотя, наверное, не погнушались бы ни тем, ни другим, но их кузнец точно знал, что у него будет нужда в наших товарах и в этом году, да и в будущем тоже. Но мы день и ночь были начеку, выставляли стражу. Никто нам не угрожал, хотя мы ловили на себе много ледяных взглядов, а на наши товары было устремлено не меньше горячих. Ведь мы не знали, насколько вождь ваньяров держит их в узде, тем более что все они наглы и себе на уме. Словом, мы чувствовали, что каждую минуту наша жизнь подвергается опасности, и вздохнули только тогда, когда отъехали подальше от их поселения. Прошло два дня, а на нас никто не напал. — Торговец усмехнулся. — Я так говорю, потому что после отъезда от их поселения мы решили днем устроить привал, но передумали, так как увидели позади на дороге облако пыли. Один из нас взобрался на дерево и разглядел, что по дороге скачет погоня.

— А их вождь знал об этом? — сердито спросил Огерн.

Бреворо пожал плечами:

— Наверное. А может, и наказал бы их за то, что они нас убили. Но нам-то это, сами понимаете, уже никак не помогло.

— Значит, отдыхать вы передумали, если я правильно понял, — усмехнулся Лукойо.

— Нет, мы сделали привал, но для этого нам пришлось забраться в чащу леса и рассесться по деревьям, приготовив рогатки. Ваньяры проскакали мимо нас. Они — дети степей и в лесах ничего не понимают, а мы маху не дали — замели следы. Примерно с час мы с места не трогались, потом тихо спустились и ушли с тропы в лес. Стоило нам выбраться из леса, видим: они опять скачут, возвращаются, стало быть. Мы снова спрятались, потому что возвращаться к ним в поселение, да еще разрезанными на куски, нам вовсе не хотелось.

— Значит, они такие жестокие? — спросил Лукойо.

— Да, злобные и жестокие. Покуда гостили у них, мы видели драки, которые вспыхивали между ними днем и ночью. Они очень жестоки, безжалостны даже — мы ведь видели те края, где они побывали. Видели сгоревшие дотла деревни, тела людей, искромсанные мечами и вставленные на съедение воронам, тела старух — обезображенные, изуродованные, оставленные на съедение шакалам. Они и у себя в поселении держали пленников: женщин, детей и мужчин с подрезанными сухожилиями. Пленники служат им, дрожа от страха, ибо даже хорошо сделанная работа вознаграждается пинками да тычками, а плохая — поркой.

Огерн запрокинул голову, словно почувствовал неприятный запах.

— Что же, у них законов нет? Неужели ни одного из них не учили, что можно, а что нельзя?

— Может, они это и знают, но только каждый для себя, ну, или ради другого ваньяра. Всякий, кто не из их племени, для них вне закона и является честной добычей для любого, кто хочет забрать себе его или ее. Иногда ваньяры щадят мужчин-воинов. Их обращают в рабов. С женщинами обращаются не лучше.

— И что же за люди попадают к ним в рабство? — Глаза Огерна под насупленными бровями погрузились в тень.

— О, там были люди из многих племен, даже из тех, которые нам незнакомы.

— А бири?

— Были и бири, — со вздохом отвечал Бреворо. — Хотя и не очень много.

— Понятно, ведь большая часть нашего народа живет на западе.

— Ваньяры и до них доберутся, не сомневайся.

Огерн выпрямился и уже готов был вскочить.

— Нужно предупредить их!

— Ну, не нынче же ночью, — одернул его Лукойо. — А может, у нас это и вообще не получится.