Джон Норман - Побратимы Гора

— По крайней мере, за тебя должным образом заплатили, — усмехнулся я.

— Да, — сердито сказала бывшая гражданка Ара.

— Как Ты попала к Исанна?

— Пыльноногие продали меня Слинам, Слины продали Жёлтым Ножам.

— Кажется, что никто не стремился держать тебя у себя, — заметил я.

— Возможно, — согласилась она.

— И какова была твоя цена? — спросил я рабыню.

— Слин получили меня за два ножа, я Жёлтым Ножам обменяли на зеркало.

— Значит Пыльноногие, первоначально предполагали, что Ты будешь стоить одну шкуру. Потом твоя цена упала до двух ножей, и затем и вовсе до зеркала, — сделал я простой вывод.

— Да, — сказала она, с горечью в голосе.

— Как мне кажется, Ты не могла не заметить, что Ты становилась дешевле с каждой продажей.

— Да, я отлично это видела, — рассердилась девушка.

— Так всё-таки, каким образом Ты, наконец, попала в стадо Исанны?

— Исанна взяли меня с двумя дюжинами других девушек, во время набега для поимки рабынь, — сказала она. — Нас всех пригнали в земли Исанна.

Я кивнул. Земли Исанна лежат вокруг Скалы Советов, к северу от северной развилки Реки Кайила и к западу от Реки Змея.

— Но тебя не оставили в частном вигваме, — заметил я. — Тебя отправили в женское стадо.

— Меня испытали, и затем загнали в стадо, — подтвердила она.

— Очевидно, тебя не сочли ценной рабыней, — объяснил я.

— Я красива, — заявила она, извиваясь в путах. — Вы же видели, что я была проведена у стремени воина в процессии Исанна в стойбище Исбу!

— Это верно, — признал я. — Тебя сочли годной, чтобы показать как трофей воинов Исанна.

— Да.

— А потом тебя отослали назад в стадо, — напомнил я.

— Да, — сказала девушка, и замкнулась в себе.

— Почему, Ты смотрела на меня с таким презрением, во время наших двух предыдущих встреч?

Она вскинула голову, и презрительно посмотрела на меня.

— Я советую тебе отвечать, рабыня! — прикрикнул я, продемонстрировав ей хлыст в моей руке.

— Вы — всего лишь раб, — внезапно выплюнула она. — Я презираю мужчин рабов. Я ненавижу их. Я слишком высока для них. Я слишком хороша для них. Я выше их! Девушки, такие как я, могут принадлежать только свободным мужчинам!

— Я понял.

— Также, я — собственность краснокожего господина! — гордо заявила она.

Я кивнул. Я видел, что она уже узнала и научилась уважать краснокожих. Из женщины, которая когда-то держала их за простофиль и необразованных дикарей, она превратившись в их рабыню, узнала их, как страшных воинов и умелых охотников. Верхом их кайиле, с копьём в руке, они были правителями Прерий, Убарами равнин. В Прериях, принадлежность краснокожему господину становится чем-то вроде награды для женщины, особенно для низкой белой женщины.

— Но совершенно очевидно Ты не самая ценная часть собственности для твоего хозяина, — предположил я.

— Почему? — зло вскинулась она.

— Тебя держат в стаде, — напомнил я ей.

Она сердито прятала взгляд.

Я отвязал привязь от ветки и смотал верёвку с её шеи. Затем освободил ей руки, и отложил верёвку в сторону.

— Возможно, вам стоило оставить меня связанной, или поместить мои ноги в распорки, — заметила она.

— В этом не будет необходимости, — отозвался я.

Она потерла запястья, возможно, я связал её слишком туго. Но мне было важно, чтобы девушка осознала себя связанной.

— Что Вы собираетесь делать со мной? — взволнованно спросила она.

— Много чего, но среди прочего, я собираюсь несколько улучшить собственность твоего господина, — уклончиво ответил я.

Она смотрела на меня, явно не понимая моих намерений.

— Встать на руки и колени, — приказал я.

Она повиновалась беспрекословно.

— Видишь этот хлыст?

— Да, Господин, — вздрогнув, ответила она.

— Я дам тебе ин или два, чтобы заползти на шкуру, которую я расстелил на траве, — объяснил я. — После того, как Ты там окажешься, я буду без колебаний использовать хлыст за попытку покинуть покрывало в течение следующего ана. Кроме того, если я сочту необходимым, применю его, даже, когда ты будешь на шкуре.

— Я поняла, Господин.

— Иди, — скомандовал я.

Она поползла к расстеленной шкуре. Присев на ней, она посмотрела на её края. Это был её остров безопасности, или возможной безопасности. Она знала, вне этого островка, в течение следующего ана, её ждёт хлыст и боль, что её ждёт на нём, она пока не знала. Конечно, это была известная хитрость дрессировщиков рабынь, обычно используемая только со свежими невольницами, молодыми и неопытными девушками, боящимися сексуальных аспектов их рабства. Их заводят в большую комнату, обычно пустую, или почти пустую, исключая большую постель. Там им сообщают, что их будут пороть где угодно в комнате за исключением постели, но возможно могут, ударить и на ней. Само собой разумеется, девушки бросаются к кровати и боится оставлять её в течение всего назначенного им срока, видя в ней место возможного убежища, несмотря на то, что именно там и будет иметь место её сексуальная эксплуатация и обладание ими. Некоторые тренеры, если остаются недовольны, могут сбросить девушку, и заняв место между нею и кроватью, нанести ей несколько ударов плетью, прежде чем позволить запрыгнуть назад. Там, в месте возможной безопасности у неё будет шанс ещё раз отчаянно попробовать, быть более приятной. Кстати это может быть единственный раз в месяц, когда девушка будет спасаться на кровати. Пока навыки рабыни не улучшаются, её местом безопасности могут оказаться меха, или циновка, или даже голые камни или кафель, в ногах постели. Действительно, многие рабовладельцы даже превосходных рабынь отправляют спать в ногах своей кровати. Возможно, уже слишком очевидно, что данное упражнение, с таким оригинальным использованием кровати, должно переломить страх новообращённой рабыни перед постелью и поощрить видеть это в выгодном свете, как место относительной безопасности, комфорта и удовольствия. Возможно, во враждебном окружении она пожелает его защиты и значимости, и захочет поскорее там очутиться. Позже, конечно, исходя из более возвышенных причин, она придёт к тому, чтобы смотреть на постель с ещё большим рвением и привязанностью. На ней ей разрешат служить её господину и на ней, она в свою очередь, почувствует его прикосновения, как любящая отдающая себя рабыня.

— Сядь на левое бедро, — велел я, — Вытяни правую ногу, ладонями обопрись на покрывало.

— Вы не можете убить меня, — предупредила она. — Я принадлежу не Вам!

— Это — спорный вопрос, — ответил я. — Поскольку я держу украшенный бисером хлыст, как мне кажется, в этом контексте, я действительно имею такие права по отношению к тебе. Во всяком случае, даже если я этого не сделаю, то моя жалоба мальчишкам, переданная ими твоему владельцу, конечно, будет рассмотрена. А уж он тогда будет решать, заслуживает ли твоё неповиновения или возникшие трудности того, чтобы наказать тебя смертью. А так как Ты — стадная девка, то сомневаюсь, что он будет долго думать над этим вопросом. Вот так-то лучше, — усмехнулся а, когда она приняла положение, которое я предписал.