Eldar Morgot - Дорога Смерти

— Ох, и едрит ж твою налево душу проститутку мать, — проворчал светлейший тевад Мурман, пригубливая рог с вином, поданный Аристофаном. — Неприятель уже седмицу как бродит в окрестностях, гремя железяками, а мы, значит, обжираться, уф!

Лакей молча отступил с почтительным поклоном. Мурман фыркнул, поколебался немного, и вылил вино в канаву. Величественно хмыкнув при виде всплеснувшего руками Аристофана, тевад бросил ему пустой рог и прислушался.

— Скачут, — вытянул шею Аристофан, делая знак кому-то, скрытому в темноте. Мгновенно в призрачном свете раскачивающегося фонаря появились вооруженные до зубов солдаты. Несколько стрел отправились на свои места в тетивах, мечники поспешили прикрыть лучников. Царящая вокруг темень поглотила знак солнца на щитах тяжеловооруженных пехотинцев Мзума.

Цокот копыт приблизился. Наконец, в небольшую улочку, прилегающую к Площади Брехунов, влетел маленький конный отряд.

Зезва Ныряльщик поднял руку в приветствии. За его спиной осадили коней Каспер и еще несколько солнечников — рыцарей из свиты Мурмана.

— Ну? — хмуро поинтересовался тевад. — Что там неприятель? Как наши войска?

— Неприятель на месте, — ответил Зезва, успокаивая Толстика. Рыжий конь с самым недовольным видом жевал узду. — Доблестная армия Мзума также в полном порядке: патрули на стенах, катапульты готовы, тишина и покой. Очередной ночной дозор удался на славу — мы снова месили дерьмо на улицах. Посмотри, светлейший тевад, я плащ весь изорвал в кустарнике, пока лазил на эту проклятую стену на первом круге! Дуб бы подрал этих ткаесхелхов, что придумали план цитадели!

Ныряльщик скорбно посмотрел на внушительных размеров дыру на своем плаще. Тевад пожевал ус и ласково покачал головой. Опытный Аристофан бочком спрятался в тень. Зезва уже было раскрыл рот, чтобы снова что-то сказать, но замер, увидев глаза светлейшего тевада.

— Что-то нашел? — очень тихо спросил Мурман, и что-то незримое заставило Зезву соскочить с коня и вытянуться перед своим начальником. Солдаты принялись украдкой переглядываться. Тихо ойкнул Аристофан, закончив свой отход в ночной покров. Он очень хорошо знал этот тихий, почти ласковый голос.

— Ну? — еще тише поинтересовался тевад. — Долго будешь молчать?

— Светлейший, — начал Зезва, оглядываясь на хранящего молчание Каспера, словно в поисках поддержки. — Мы снова проверили все три круга крепостных стен. Нигде нет ни дыр, ни проломов, ни обвалившегося камня. Всё, что натворил своим преступным саботажем Кир Зелон, мы успели устранить…

— Знаю, — рявкнул Мурман. — Не тяни свинью за хвост!

— Первый круг, — продолжал Ныряльщик, тщательно подбирая слова, — оснащен шестью катапультами и дюжиной баллист. Там неусыпно дежурят две сотни лучников. Сотня бодрствует, сотня отдыхает. Любой, кто отважится на штурм, отправится на соль, утыканный стрелами, как ёж. Если предположить, что противник двинет осадные башни, мы всегда успеем перебросить на первый круг подкрепления. Таким образом, на нашей первой линии обороны…

— Второй круг!

— Да, светлейший… вторая линия крепостной стены, как известно светлейшему, опоясывает собственно окраины Цума, тянется по холмам, опускаясь и поднимаясь… — заметив выражение лица Мурмана, Зезва осекся, но тут же продолжил: — Второй круг еще более неприступен, чем первый. Если предположить невозможное, и враг захватит первую стену, на его голову обрушится вся мощь наших стрелков и арбалетчиков, сосредоточенных на втором круге. Кроме того, там большие запасы камней, смолы, несколько катапульт. В некоторых местах неприятель будет вынужден наступать через узкие проходы, со всех сторон, окруженные крепостными стенами, под непрекращающимся огнем наших войск. Стены второго круга проверены самым тщательным образом. Ничего. Ни дырочки, ни обвалившегося камня, ни негодной башни.

Зезва замолчал и потрепал по холке недовольно грызущего удила Толстика. Мурман молча повернулся к темноте, где прятался Аристофан. Мгновение, и возникший из тьмы лакей подавал господину полный кубок. Мурман принюхался, кивнул одобрительно, обнаружив в кубке пиво вместо вина. Выпил почти залпом. Отер усы. Бросил быстрый взгляд на Зезву. И отвернулся, скрестив руки на груди.

— Третий круг.

Зезва и Каспер переглянулись. Ныряльщик сплюнул, пробормотав едва слышно про "курвин корень". Каспер улыбнулся и начал говорить, к немалому облегчению своего товарища.

— Светлейший тевад, последняя линия обороны города опоясывает дворец гамгеона Вожа Красеня. Если предположить невероятное: враг добрался до третьего круга, то там его встретят отборные солдаты под командованием всем нам известного Сайрака. Этот доблестный командир великолепно знает свое дело. Патрули денно и нощно обходят стены и улицы, — Каспер кашлянул, кивнул в ответ на благодарный взгляд Зезвы. — Таким образом, наши силы…

— Шрам? — перебил юношу Мурман.

— Шрам? — слегка растерялся Каспер.

— Там стоят джуджи Огрызка и махатинская пехота, — проговорил Зезва, доставая из кармана яблоко и скармливая его обрадованному Толстику. — С башен — замечательный вид на позиции мятежников.

— И на Цум тоже, — задумчиво сказал Мурман.

Зезва и Каспер снова переглянулись. Беспокойство тевада длилось уже много дней. С тех самых пор, как Лев Аскерран указал на зияющие бреши в, казалось бы, безупречной обороне города. Меры, молниеносно принятые командованием, должны были успокоить Мурмана, но наместник Горды, совсем недавно назначенный Ламирой комендантом Цума, уже который день не находил себе места. По ночам он поднимал ввереных ему людей, объезжал посты и защитные стены, захаживал в гости джуджам, обороняющим деревню Шрам, в общем, не давал покоя ни себе, ни Зезве с Каспером. Последние давно мечтали лишь об одном: найти хороший сеновал и завалиться спать. Хорошо отцу Кондрату, которого приблизила у себе королева, сделав духовником, к зависти и гневу Цумской монашеской братии. Еще бы, выскочка, инок-бродяга из Орешника вхож к ее величеству! Не иначе, Ормаз решил покарать головы и души людей Мзума… "Да, — думал Зезва, не реагируя на настойчивые призывы Толстика выдать еще одно яблоко, — брат Кондрат устроился неплохо. Знай себе кушай, пей, да исповедуй. Причем не кого-нибудь, а саму правительницу Мзума. Которая…" —

Зезва помрачнел.

Между тем, Мурман испытывающе взглянул на подчиненных, смачно высморкался в огромный платок, извлек из-за пазухи свернутый лист. Затем развернул и прочитал его содержимое как громом пораженным окружающим.

— "Секретный циркуляр. Тень. Всем офицерам, рыцарям, солдатам, агентам, — голос Мурмана звучал глухо и устало, — седмицу назад в стольном граде Мзум совершено дерзкое покушение на Его Святейшество, Владыку Востока и Запада, Хранителя Веры Отцов, Первого Священника Храма Солнца — святого отца Истрия…" — тевад хмуро пробежал глазами по тексту… — дальше обычное словоблудие писца… так… ага, вот: "… благодаря милости Ормаза и бдительности солдат Тени, преступнику не удалось привести коварный замысел в исполнение. Владыка получил ранение, но сейчас его жизнь вне опасности. Несмотря на все принятые меры по поимке, злодею удалось скрыться. Приметы богомерзкого лиходея: в одеждах инока, по имени…"