Eldar Morgot - Дорога Смерти

— Зезва?

— Э?

— Слышишь?

Ныряльщик поднял голову, прислушался. Словно…

— Ржание лошади, Зезва.

— Курвова могила! Неужели… твою мать в дупло!

Виртх взвыл, соскочил на землю и стремительно скрылся в одичалом винограднике. Там, где он только что находился, расцвело белое, ослепительное пламя. Оно разбухло и вдруг взорвалось тысячами сверкающих снопов, которые помчались на монстров. Семь черволюдов сгорели мгновенно, словно мелкие дрова, остальные бросились удирать. Оглушенные, полуослепшие Зезва и Каспер услышали грохот, словно какое-то огромное существо топчется совсем рядом. Потянуло стужей, пар дыхания вырывался из приоткрытых ртов ошеломленных людей. Затем новая ослепительная вспышка и темнота…

Зезва пришёл в себя от того, что кто-то настойчиво теребил его за плечо. Он открыл глаза, тщетно пытаясь что-то рассмотреть сквозь сплошную карусель из черных кругов. Наконец, разглядел того, кто преклонил перед ним колено. Рядом заворочался Каспер, но Зезва не мог оторвать глаз от царя дэвов Багела, из-за спины которого выглядывал повелитель темных квешей Амкия.

— Говори, — прорычал дэв, потрясая перед Зезвой огромным кулаком, — куда ты дел Лурджу, ну?! Где ты спрятал коня и какое колдовство позволяет тебе управлять им? Откуда здесь Высокая?! Что замыслило кудианово отродье Ламира?! Кто разбудил дзапов?! Говори, червь!! Разорву на куски, слышишь?!

Огромная фигура могучего дэва выглядела устрашающе, но так и не пришедший в себя Зезва лишь мотал головой, пока наконец не выдавил из себя:

— Так разве это не вы… не вы привели Лурджу? Я не понимаю… курвова…могила…

Багел прорычал что-то и рывком поднялся. Амкия задумчиво взглянул на разъяренного дэва, затем уставился на Ныряльщика. Едва заметная улыбка тронула губы царя квешей.

Громыхнул гром, и теплый весенний ливень показался Зезве и Касперу чудесным избавлением. На плечо Амкии уселся удод и уставился на Ныряльщика. Поднялся ветер и принялся хлестать тяжелыми брызгами. Озадаченно кашлянул Каспер.

— Курвин корень.

Багел обернулся, злобно сверкнул глазами. Зезва набросил капюшон и принялся рассматривать ободранную ладонь. Дождь ослабел. Ссадина болела.

— Курвин корень…

Морская вода с журчанием окатила небольшой пористый камень у ног человека в капюшоне. Он наклонился и намочил руки. Выпрямился и сказал, не оборачиваясь:

— Таисий. Давно не виделись.

— Давно, Нестор.

Странные, с поволокой, глаза змееголовых встретились, и оба каджа несколько мгновений смотрели друг на друга. Небольшая волна с тихим шипением окатила их ноги, стоявшие в мягком светлом песке. Лучи утреннего солнца осветили грот, со стороны моря прилетел ветер, и полы черных плащей затрепетали, разбрасывая тяжелые капли. Тихие шаги, раздавшиеся совсем рядом, заставили Нестора медленно повернуть голову и улыбнуться краешками своих бледных тонких губ. Таисий внешне никак не отреагировал на появление гостьи, лишь ненадолго прикрыл глаза.

— Добро пожаловать, сестрица, — слегка насмешливо обратился Нестор к усевшейся на валун женщине. Та отбросила капюшон, прищурилась. — Нази, милая моя Нази! Украшение Братства Знающих! Как ты, что нового? А где наш любимчик миркомор? Ах, да, забыл. Наверняка выполняет секретную миссию, не так ли?

В синих глазах Нази заиграла ответная улыбка. Она откинула капюшон. Блеснула на солнце волна иссиня-черных волос.

— Вижу, ты скучал мне, брат Нестор, — пропела ткаесхелка, переводя взгляд на второго каджа. — Таисий! Так рада встрече с тобой, правда!

Молодой кадж улыбнулся в ответ. Глаза Нестора ревниво вспыхнули.

— Однако ж, — продолжала Нази, одаривая Таисия новой улыбкой, — где же Блистательный?

Подобравшаяся волна зашипела у ног Нестора.

— Храбрости, я смотрю, ты набралась у человеков, сестрица. Посмотрим, как ты поведешь себя, когда…

Нестор умолк. Таисий вздрогнул и повернулся на шум. Нази уже была на ногах, всматриваясь в полутемную пасть грота, туда, откуда доносилось журчание подземной реки. Они не ошиблись. Тяжелые шаги и плеск воды становились все громче. Потянуло холодом, но они знали: это не Блистательный, а тот, кто охраняет.

— Господин любит эффекты, — прошептал Таисий и нервно пригладил свои светлые волосы.

Нестор кусал губы. Нази казалась спокойной. Стало еще холоднее, словно в темноте грота затаилось нечто ужасное, живое, сделанное из одушевленного льда.

Он появился из-за камня и по очереди оглядел каджей и ткаесхелку. Те склонили головы.

— Мы у твоих ног, Блистательный…

— Что-то непохоже, чтобы вы падали мне в ноги, — медленно произнес Блистательный, усаживаясь на валун, с которого только что поспешно подскочила Нази. Новоприбывший оглянулся, словно подавая знак ужасу, что таился в гроте, у подземной реки. Холод отступил. Затем Блистательный снова перевел взгляд на каджей. Длинным тонкими пальцами правой руки провел по пористой поверхности камня. Левая рука была скрыта в складках плаща. — Эта глыба пахнет морем. Вам нравится запах моря? Мне он очень по душе… Почему вы молчите? Ненавижу молчание, просто нет сил его терпеть, — белоснежная улыбка появилась на лице Блистательного. Похожая на извивающуюся змею ладонь еще несколько раз погладила камень, словно кота. — Ах, молчуны. А мне так хочется поговорить… Нази, что миркомор?

— Ждет твоего приказа, господин.

— Это хорошо, это похвально. Жаль, что он не умеет говорить… а мне, мне с непривычки тяжеловато ворочать языком. Таисий, для тебя у меня особое поручение, которое мы обсудим чуть позже. Так что можешь пока смотреть на волны.

Чуть вздрогнув, молодой кадж поклонился.

— Нази, что Марех?

— Олухи из Тени держат ее взаперти, господин, — усмехнулась ткаесхелка, — ведь наша кудиан-ведьма убила Сарис! Так они считают.

— И у них нет никаких подозрений? И впрямь, олухи.

— Сарис… — голос Нази помрачнел. — Сарис снабжала Мгера сведениями насчет позиций душевников, но этот агент, он…

— Продолжай.

— Ему хочется убивать, — голос ткаесхелки звучал глухо.

— Вот как? — глаза Блистательного широко раскрылись. — Это тоже похвально. Неужели бывший убийца?

— Лучше, господин. Одержимый смертью.

— Замечательно, — Блистательный опять блеснул улыбкой, — просто замечательно. Нам это пригодится. Злодеи вроде нас ведь всегда используют чужие пороки. Не так ли, Нестор?

— Именно так, господин.

— Ишь, ты, кланяешься опять, гордец Нестор! Ладно… — Блистательный вздохнул. — Нет, тяжело, тяжело столько говорить с непривычки! Нази, продолжай. Извини, что перебиваю постоянно.

— Мгер жаждет убивать, причем ему хочется убивать путем удушения собственными руками…