Олег Лукьянов - Кровь демона

Старший среди них тем временем вынул меч и приставил лезвие к его лицу:

— Прежде чем ты умрешь, я отрежу тебе нос — и это будет мягким наказанием за твои грехи… Держите его крепче.

Сэт только теперь заметил, что его держали под руки еще двое в таких же кольчугах. Кто они? Стражники? Но те, которых он видел раньше у ворот, были совершенно другими…

Встряхнув головой, сбросил с себя оцепенение после побоев и твердо произнес:

— К разбойникам я не имею никакого отношения — я дворянин.

— Хочешь сказать, ты благородный? — не поверил воин, но меч приопустил. — А ты свое отражение видел?

— А ты спустись в эти чертовы коллекторы, и тогда я на тебя посмотрю…

— Думаю, ты пудришь мне голову, но пусть с этим разбирается капитан… Парни, ведите его к ратуше.

Так и не выпустив Сэта из объятий, двое воинов мгновенно развернулись и быстро понесли его через какой-то проулок на многолюдную площадь. Сэту хотелось рассмотреть жителей и других воинов в избытке здесь толпившихся, но едва успевал переставлять ноги — сказывалось недавние избиение.

Наконец путь им заступил какой-то человек, говоривший что-то властным голосом, и Сэта бросили перед ним на колени.

С трудом подняв голову на непослушной шее, увидел перед собой рыцаря, возвышающегося как дуб в окружении карликовых сосен. Все эти воины в одинаковой амуниции действительно казались тощими карликами в сравнении с этой башней из железных плит и стальных мышц. Доспехи на нем были железные, и в отличие от баронессы Шеренгвард, пронзившей Сэта копьем в коллекторах, доспехи этого были раза в полтора больше и блестели не хуже зеркала. Шлема на нем не было, и гротескные черты лица были выставлены всем на обозрение. Густые волосы с проседью смотрелись странно: ведь ему вряд ли было больше тридцати.

— Ты говоришь, что дворянин? — забасил гигант, закончив слушать сбивчивый доклад сержанта. — Назовись.

Саймон оглядел его свиту, состоящую из воинов, нескольких рыцарей в полных латах, и какого-то белобородого старика со странной шляпой на голове — если судить по посоху в руках — он был магом.

— Я лорд Саймон Сэт.

— И из какого же ты рода, Саймон Сэт?

— Этого я не помню — я потерял память в результате удара по голове…

— Повесьте этого шута, — сказал он и повернулся к своей свите.

Сэта вновь подхватили под руки и куда-то быстро понесли.

— Стойте, — кричал он. — Я не лгу! Я спустился в клоаку под городом, чтобы помочь барону Шеренгварду отбить своего оруженосца у разбойников!

С каждой секундой его волокли все быстрее. Сэт выворачивал шею, чтобы видеть рыцаря, но каждое новое мгновение все дальше отдаляло его от единственной надежды на спасение.

Тем не менее, он увидел, что последние его слова не остались незамеченными: рыцарь повернул к нему голову и свел брови к переносице…

Сердце забилось чаще, Сэт крикнул громче:

— Это правда, клянусь честью!

Рыцарь вновь потерял к нему интерес, и едва слышно прогрохотал, по-видимому, отвечая на вопрос мага из свиты:

— Барон Шеренгвард определенно погиб у Зуба Дракона…

Саймон пробовал сопротивляться, что-то орать, но один из солдат заехал ему в челюсть кулаком в кольчужной рукавице:

— Закрой свой поганый рот!

Грязный переулок, сквозь который его тащили, вывел на крохотную площадь перед невзрачной ратушей с круглыми стенами. Здесь громоздился ряд висельниц, на которых раскачивался неполный десяток человек. И его, невзирая на сопротивление, уже тянули к свободной…

Один из воинов связал ему руки за спиной и накинул петлю на шею, другой проверил надежность реи эшафота, и произнес безразлично:

— Постарайся хоть умереть достойно, клятый душегуб.

— Это вы здесь душегубы… — начал он эмоциональную речь, но прервался, получив удар под дых.

Ловкие пальцы принялись обыскивать его карманы и извлекать нажитое имущество. Первым делом избавили от кошелька, сказав при этом, что раскачивающемуся на висельнице деньги нужны, как пояс верности шлюхе. Заминка вышла, когда очередь дошла до Книги за пазухой и ножа в голенище.

— Это… Что же это?..

— Колдовская Книга…

— Плевать на книгу, смотри сюда. Это же нож из Кузницы ангелов!

— Не может быть!

— Я конечно не старьевщик, но что же это тогда? Смотри, лезвие блестит и отражает словно зеркало… Эй, душегуб, у кого ты это украл?

— Да пошли вы, уроды!

— Ладно, кончаем с ним, — сказал воин, доставая меч.

Как только он перерубит веревку, под Сэтом рухнет деревянный настил, петля стянет шею, и он засучит ногами, изо-всех сил пытаясь сделать глоток воздуха. Кровь перестанет поступать к голове, шейные позвонки вытянутся, а потом и сломаются. Его лицо станет черным, а опухший язык вывалится как у всех этих висящих рядом бедолаг — но слава Богу, он этого уже не увидит.

Лезвие железного клинка гипнотически блеснуло…

— Стойте!

Сэт перевел дух, радуясь дополнительным мгновениям жизни. На площади перед убогой ратушей объявилась какая-то женщина, которая, кажется, намеревалась помешать его казни.

— Остановитесь, я сказала! Этот человек спас мне жизнь, и я намерена отплатить ему тем же.

С холодной ясностью Сэт осознал, что знает эту женщину, видел её темно-синий плащ, платок-маску на лице, заколку в виде розы на груди и, конечно же, эти кинжалы в ножнах на поясе. Она — та самая "убийца на службе Империи", та кто отплатила ему за добро, ударом кинжала…

Её лицо по-прежнему было скрыто за черным платком, но карие глаза смотрели на Сэта без удивления, но с твердой решимостью. Что она намеревается делать?!..

— Простите, госпожа охранительница, — возразил один из воинов, — но нам повелели его повесить — вы не можете отменить этот приказ.

— Это еще почему?!

— Дело в том, что этот приказ был отдан самим принцем Лайнезем.

Она пожала плечами и сняла с лица платок:

— А я принцесса Кайра, приказываю вам его отпустить.

Солдаты в первое мгновение хлопали глазами, потом потрясено склонили колени.

Она была молода. Не старше Сандры. Её лицо было красиво, имело форму сердечка и кожу гладкую, без малейшего изъяна.

— У меня нет времени на церемонии, развяжите его.

— Да, Ваше Высочество.

Уже через несколько секунд Сэт стоял перед ней развязанный, и с возвращенными немногочисленными пожитками — особенно неохотно солдаты расстались с его боевым ножом.

Ожидая, когда она заговорит, он переминался с ноги на ногу: дело было вовсе не в том, что он нервничал, но, во-первых, он устал удивляться и задавать бессмысленные вопросы, а во-вторых, побои солдат скорее всего открыли так и незатянувшуюся полностью рану в груди, и ровно стоять было трудно.

— Недавно я убила тебя, — произнесла она, не изменившись в лице, — теперь же спасла. Думаю, мы в расчете.