Сергей Шкенев - Джонни Оклахома, или Магия массового поражения

Гонец поскрипел зубами, поиграл сурово сдвинутыми бровями, и согласился с тяжелейшим вздохом. Зато уже через два часа стоял перед воротами городской резиденции всемогущего герцога, готовящегося занять опустевший трон королевства.

— Его Светлость очень занят, поэтому сможет уделить вам только пять минут, — сообщил хмурый гвардеец в парадной кирасе с характерными вмятинами, и проинструктировал. — В присутствии герцога не рекомендуется делать резких движений, повышать голос и подходить ближе десяти шагов. Руки держите на виду, а лучше всего — поднимите их и сцепите на затылке. Всё понятно?

— Да.

— Тогда следуйте за мной, сэр. Сейчас мы пройдём в кордергарию, где вы смените одежду и примете горячую ванну.

— Именно в такой последовательности?

— Мне без разницы. Главное, обезопасить Его Светлость от ядов, возможно нанесённых на вашу кожу.

— Да, но…

— Вы вправе отказаться от аудиенции, сэр, и тем самым признаться в попытке покушения. Ну так что?

— Я согласен.

— Кто бы сомневался. Вперёд!

Горячая вода неожиданно придала сил и принесла успокоение. Удивительно, и как это в империи не додумались до ванн и душевых? Неужели никто не догадался, что в варварской привычке к чистоте есть определённые положительные стороны?

— Готовы, сэр? — гвардеец бросил на стоящий рядом с ванной табурет плотный свёрток с одеждой. — Или прислать солдат в помощь?

— Да, готов.

— Тогда одевайтесь. Я буду ждать вас в коридоре.

Шли долго. Причём настолько долго, что у имперского посланца начали появляться мысли о неблагополучном завершении этой прогулки. Ну не может же будущий король Груманта принимать посетителей в тёмном и холодном подземелье? А если может, то их называют уже не посетителями, а узниками и арестантами.

— Прибыли, сэр, — провожающий негромко постучал в неприметную дверь, ничем не выделяющуюся из ряда точно таких же. — Ещё раз предупреждаю о крайней занятости Его Светлости и о правилах поведения.

— Да, я помню.

К счастью, подозрения не имели под собой никаких оснований — герцог Ланца вовсе не горел желанием выпотрошить из посланника императора совершенно секретные сведения, а комната в подземелье оказалась совсем не пыточной. Скорее, одной из многочисленных кладовых для хранения казны и семейных реликвий. Недаром слухи приписывают сэру Джеронимо несметное богатство.

— Как вы думаете, молодой человек, эта корона не смотрится слишком вызывающе и пафосно? — герцог стоял перед зеркалом рядом с раскрытым сундуком, где виднелось десятка два разнообразных корон. — Замучился с примерками. А какие нынче в моде в цивилизованных странах?

— Наш император носит…

— Ах, юноша… — Ланца прервал ответ нетерпеливым жестом. — Я спрашивал не про империю, а про цивилизованные страны.

Гонец проглотил брошенное в лицо оскорбление и замотал головой.

— Не знаю, сэр! Но вполне возможно, что в письме Его Императорского Величества к Вашей Светлости есть ответ как на этот, так и на многие другие вопросы.

Герцог оценил мастерский уход от скользкой темы благосклонной улыбкой, и бросил присутствующему здесь же графу Форбарра:

— Учись искусству дипломатического обхождения, Фридрих. Это тебе не чёлюсти кулаком крушить. Спорим, что сей молодой человек привёз нам предложение, от которого мы вряд ли сможем отказаться?

— Империя отдаст Груманту парочку портов на южном побережье? Ты прав, дядя, не откажемся.

Побледневший от возмущения гонец больше ничем не выдал обуревающие его чувства, и достал из‑под камзола запечатанный пакет:

— Письмо моего императора, Ваша Светлость!

Сэр Джеронимо бросил корону в сундук, подошёл неторопливо, забрал послание, и кивнул на кресло у самой двери:

— Присядьте, юноша. Вы устали в дороге и наверняка нуждаетесь в отдыхе. Не желаете вина? Или в империи пьют что‑то другое?

От неожиданного предложения вдруг встали дыбом волосы, а внезапно нахлынувшие воспоминания о событиях в придорожной таверне заставили вздрогнуть и вымученно улыбнуться:

— У нас пьют всё, Ваша Светлость, но не в таких количествах. Какое‑то время назад мне довелось встретиться с неким виконтом Оклендхаймом… вот где непревзойдённый мастер пития!

Герцог оторвался от чтения письма и с живейшим интересом спросил:

— А где вы его видели?

— В таверне по пути сюда. Я их немного обогнал, но они наверняка уже прибыли в Лютецию.

— Их?

— Виконт путешествовал с друзьями и невестой, Ваша Светлость.

Сэр Джеронимо кивнул и передал послание графу Форбарра:

— Вот, Фридрих, мы и нашли первую кандидатуру.

— Куда? Или для чего?

— Для учёбы за границей.

— А он согласится?

Герцог совсем не аристократично почесал кончик носа, и обратился к замершему в кресле гонцу с очередным вопросом:

— Как, вы говорите, звали его друзей?

— Точно не помню, но вроде бы сэр Вован и барон Люций. А невесту — леди Ирэна. Простите, Ваша Светлость, но воспоминания о той встрече до сих пор как в тумане, и…

Сэр Джеронимо отмахнулся:

— Пустое. Главное, что это они.

— Кто? — не понял дядиной радости граф Форбарра.

— Неважно. Но скоро прибудут именно те, кто обязательно поедет в империю. И да хранят её после этого Небесные Боги.

По приезду в Лютецию барон Мальборо предложил друзьям воспользоваться его гостеприимством.

— Вряд ли вы отыщете в городе приличную гостиницу, господа. Уж не знаю почему, но во время гномьего бунта именно они в первую очередь подверглись разгрому и разграблению.

— Это как раз легко объяснимо, — со знанием дела откликнулся Вова. — Мы, норвайцы, тоже завсегда с гостиниц начинаем. Там же всегда можно найти приличное вино и богатых путешественников с пухлыми кошельками. Ну не грабить же грязные кабаки в бедных предместьях, где пиво разбавлено водой, а вина отродясь не бывало?

— Может быть, — согласился сэр Люций. — Но в любом случае мой дом располагается в университетском квартале, и бесчинствующие коротышки туда не добрались. Заодно познакомитесь с будущей альма матер.

Норваец попридержал коня, чтобы барон смог с ним поравняться, и, ласково улыбнувшись, произнёс:

— Кажется, мы говорили про обучение в империи?

— Разумеется! Но диплом всё равно придётся получать здесь.

Сам фон Бюлов уже примерил на себя роль куратора в заграничной командировке и находил в ней немало плюсов, но пока ректор не произвёл официальное назначение, старался не упускать из виду перспективных абитуриентов. Коллеги с конкурирующих факультетов порой хуже степных эльфов — те только убьют и коней украдут, а эти сопрут студента, и скажут, что так оно и было. Два декана даже на дуэли дрались до первой крови. А за право обучать боевую ведьму и ассигнования на исследование её способностей могут вообще зарезать без зазрения совести.