Михаил Любовской - Проходящий. Спираль миров (СИ)

— Что же у вас там произошло?

— Произошло вот это. — я вывалил содержимое рюкзака на стол.

— Вот это да! — ахнула вся женская троица и даже Нарейса, в глаза не видевшая иностранной валюта.

— За такое и следов не найдут, — Татьяна потрясла пачкой банкнот. — Откуда взялось такое богатство?

— Да лучше бы ниоткуда, — я стал обратно складывать деньги. — Познакомили меня с одним 'хорошим человеком', оказавшимся последней сволочью, которому захотелось поиметь всё наше золото просто так и избавиться от ненужных владельцев. А вот партнёр его действительно разумный человек. Он разобрался с ситуацией и заплатил, получив немалую выгоду.

— Ух, я бы этому барраханас сердце вырвала и заставила жрать, пока в его подлом теле теплится жизнь. — Нарейса изобразила, как вбивает когтистые пальцы в грудь ненавистного злодея, покусившегося на жизнь её арахейо.

— Всё уже закончилось, и каждый получил своё. Некого больше рвать и метать.

— Жаль, очень жаль, — она воинственно зашипела и взмахнула скрюченными пальцами.

— На живот свой посмотри, — улыбнулась Вера воительнице и обняла Артёма, — Как ты, сынок?

— Мам, ну чего прямо как с маленьким, — смутился парень, пытаясь выскользнуть из крепких объятий матери.

— Дети всегда остаются детьми, — она ласково провела по его коротким волосам. — Хорошо, что мы ничего не знали. Я бы наверное от страха умерла, переживая за вас.

— Мам, а у меня кто будет, брат или сестрёнка?

— Сестрёнка, Тёмочка.

— Две сестрёнки, — подала голос Нарейса.

— Считайте лучше — три, — Рассмеялась Татьяна.

— Батя, а это выходит… — Артём ошарашено посмотрел на меня.

— Всякое бывает в жизни, сынок, — я смущённо кашлянул.

— Кобель, твой батя, — Вера наконец разжала объятия. — Но мы его любим и ценим.

Со стороны зала раздался мелодичный сигнал и приятный женский голос объявил:

— Просьба приготовиться к процедурам. Пожалуйста, не задерживайтесь.

— Вы нас не ждите, — Вера поправила воротник на моей куртке, — Каждый сеанс примерно две суток. Смотрите у меня, никуда больше не влезайте.

— Хорошо Веруш, постараемся. А ты подросла, — я заметил, что её макушка уже на уровне моих глаз.

— Стараемся, не век же дышать в пупок. Ну, всё, я пошла, ведите себя хорошо, — она шутливо погрозила пальцем и поцеловала в губы.

— Я красивая, мой арахейо? — Сменила Веру Нарейса.

— Очень, радость моя. Особенно в таком виде, — я осторожно погладил её живот.

— Значит, ты меня любишь?

— Конечно, я вас всех люблю.

— Значит мы будем делать это как можно чаще, — она подмигнула и тихонько захихикала.

К третьей женщине я подошёл сам, увидев её нерешительность.

— Не переживай, я тебя тоже люблю.

— Но не так как их, — Татьяна грустно кивнула головой в сторону ушедших подруг.

— У меня нет второй Спирали Миров и второй Земли. — шутливо ответил я.

— За стенами этой лечебницы тысячи других миров. Неужели не найдётся ни одного, где мы можем побыть одни? Кому я нужна в таком виде, кроме тебя? Ну, родиться дочь, а что дальше?

— Тебя недавно полковник искал. Просил сообщить, если что‑нибудь узнаю.

— И как он?

— Переживает, ругает себя за глупость. Может ему что‑то передать?

— Нет, не надо. Я всё равно не вернусь, даже если полковник и простит. Просто стыдно смотреть ему в глаза, а оправдываться не хочется, — она вздохнула и смахнула с глаз слезинки.

— Тебе пора, теперь зовут только тебя. И вот ещё что, — я крепко поцеловал её в губы, — я не только не убиваю матерей своих детей, но также не имею привычки бросать их.

— Тогда мне хочется повторить слова Нарейсы, — в голосе Татьяны почудилось большое облегчение. — Я красивая, мой арахейо? Кстати, кто это — арахейо?

— Демон, похищающий души. И ты очень красивая, даже лучше, чем была раньше. Иди, а то у них звонок сломается.

— Демон, похищающий души. Как она точно сказала, — тихо донеслось от уходящей женщины.

— Ну что, Артемий Сергеевич, здесь нам делать нечего, дома нас никто не ждёт, так что имеем полное право сходить налево, — я весело хлопнул сына по плечу.

— Бать, ты чего, — он вытаращил глаза, — тут и так скоро от ба…женщин не протолкнуться.

— Молодой ещё, отцу указывать. Мы на экскурсию идём, а не туда, куда ты подумал.

Мне торопиться было некуда, сыну тем более, и поэтому мы не спеша двигались к Дарино. Вернее двигался я, а Тёмка носился как угорелый от одной сферы к другой, наслаждаясь ощущением лёгкости и свободы. Я решил сделать небольшой крюк и заглянуть на 'курорт' учёных мужей. Показал сыну, где находится это место, и посоветовал не скакать как горный козёл, а аккуратно посмотреть, чем занимаются взрослые дяди — надеюсь, Артём понял мои жесты и подпрыгивания. Он тут же умчался, но довольно быстро вернулся, показывая руками, что там 'такое, что о — го — го'. Увидев моё непонимание этого самого 'о — го — го', лёг, изображая упавшее тело.

Недалеко от открытого прохода и правда находилось тело в плаще энергика, рядом лежала пустая оплетённая бутыль. Мы втащили труп на стоянку учёных и уложили на траве, окружавшей вытоптанную полянку. Кругом царил настоящий бардак — столы опрокинуты, посуда разбросана, а частью и разбита, лавки и стулья собраны вокруг вкопанного столба из сучкастого дерева. Обход близлежащей территории не дал ничего, кроме обрубленного каната на самодельном пирсе.

— Ты хорошо смотрел? Ничего не пропустил?

— Да, бать. Мне кажется, что мужики набухались и поехали на рыбалку, а там бензин кончился и…

— Сынок, нет здесь бензина.

— Ладно. Они набухались…и похоже утонули.

— Может и не утонули, — я смотрел на спокойный океан, но до горизонта не было видно ничего, что могло отвлечь взгляд.

Артём побродил по стоянке, попинал разный мусор и выдал следующее:

— Как минимум, сутки здесь никого не было. Остатки еды успели засохнуть.

— Странные тут дела творятся. Никак не складывается окружающее безобразие с образами зрелых, умных людей, — я даже почесал затылок.

Мы решили вынести тело несчастного обратно на территорию Спирали, так оно дольше сохранится, и поспешили к конечной цели.

В сарае никого не было, а входная дверь была закрыта изнутри. Я отодвинул засов и выглянул во двор — возле конюшни стояла запряжённая двуколка Андреса. Конюх любовно расчёсывал лошадиную гриву, получая в ответ благодарное пофыркивание. Услышав скрип петель, он даже не обернулся, лишь пробормотал что‑то вроде 'сейчас опять пошлют' и, быстро нырнув за коляску, исчез в недрах своего рабочего места.

— Пойдём, — я махнул Артёму головой. — Не обращай внимания на поведение местных. Я раньше всегда маску одевал, но чего нет, того нет.

Мы вошли в холл, и в этот момент из дверей кухни появился управляющий, при виде нас он одной рукой схватился за сердце, а другой стал изображать защитные жесты.