Александр Бреусенко-Кузнецов - Мёртвые пляшут

Итак, подлого Хафиза искали зря. Как узнать наверняка, что с Клехом? Никаких новых идей не приходило. Получалось, оставаться далее в Гур-Гулузе — смысла нет. Куда теперь? К Великому Карамцу? Хотя нет, осталась одна загадка, которую ещё можно решить. Кто кормит шакалов — вот он, вопрос…

— Выдай мне три маната! — попросил у Дгая Лимн вечером того же дня.

— Зачем тебе такие деньги? — поинтересовался прижимистый товарищ.

— Куплю хороший лук и две сотни стрел.

— Это ещё зачем?

— Шакалов стрелять.

— Ты хочешь подойти к святилищу картау?

— Я хочу на него залезть. Если я ничего не путаю, следующее тело подбросят послезавтра. С вершины скалы я всё хорошо рассмотрю.

— Там туча шакалов… Их только тронь!..

— Поэтому я попрошу меня подвезти. К задней части скалы — там шакалов меньше.

— Ой, набросятся! — простонал Дгай. — Плохо нам придётся. И лошадь жалко.

Не набросились. Трусливые твари скалились, истошно завывали, но стоило Лимну и Дгаю спешиться и зарубить троих самых неосторожных — путь освободился. Шакалы отбежали на приличное расстояние. Пока Дгай успокаивал перепуганную лошадь, Лимн подошёл к отвесной скале, торчавшей из песка, как огромный палец, и без особенного труда вскарабкался на вершину.

— Я буду тебя навещать! — пообещал Дгай, разворачивая лошадь прочь от скалы. — Не изжарься на солнце!

— Постараюсь! — отозвался Лимн. Он как раз сооружал на вершине скалы укрытие, должное защитить не только от солнца, но и от чужих глаз.

Навес из линялой серой ткани в ложбине между скальными выступами выглядел довольно неприметно. Правда, выступы сильно закрывали обзор и самому наблюдателю (ну что ж, он ведь и не собирался всё время сидеть под навесом). Разведчик остался доволен укрытием и теперь мог походить по вершине скалы — осмотреться, а то и пострелять из купленного лука.

Для стрельбы по шакалам Лимн выбрал короткий лук: расстояние-то здесь всего ничего, а карлику с дальнобойными махинами сладить непросто. Зато лук хорошо пристрелян, что особенно важно, когда собираешься бить мелких вертлявых тварей. Всё утро Лимн посвятил упражнениям и проникся уважением к луку и себе. Осталось найти выигрышную позицию для стрельбы, откуда скопление шакалов перед нишей в скале будет как на ладони. Увы! Скальные выступы в нужном направлении вынуждали стрелка невысокого роста позабыть об удобстве.

Чтобы увидеть всю картину — стаю шакалов, грызущих перед алтарём святилища человеческие останки — Лимну пришлось отложить лук и ползком добраться до торчащего вверх острого скального гребня. Оттуда карлик свесил голову вниз и впервые смог как следует рассмотреть тела двоих последних жертв, недорастерзанных ещё падальщиками.

Лимн аж присвистнул от изумления. Он не только знал этих людей живыми, но многое рядом с ними пережил. Под алтарём святилища картау лежало минимум два наложника из сераля прекрасной Оксоляны. В давешнем бледнокожем трупе Лимн узнал тело Лейна, в более свежем — тело Гюльча.

С содроганием карлик впервые задумался: и кому ж это мы их продали?

Весь вечер Лимн посвятил истреблению шакалов. Привязавшись верёвкой к подходящему камню на вершине скалы, он бил их, вися над самым алтарём и мстительно сцеплял зубы, когда очередная тварь скулила в агонии, а остальные бросались наутёк. Надолго отогнать шакалов не получалось, они возвращались, и Лимну приходилось тратить новую стрелу. Благо, он почти ни разу не промазал.

Ночь выдалась лунная, и карлик продолжил своё занятие. Целиться в темноте становилось всё труднее, правый глаз болел от напряжения. В какой-то момент Лимн понял, что висит в полусне, и тогда понадёжнее укрепил за плечами лук — не хватало ещё его выронить!

Шакалы подбегали к святилищу всё реже, но всё ещё не оставляли в покое место кормления. Мститель тоже не уходил в своё уютное укрытие на вершине скалы. Под утро он всё же задремал. Проснулся от внезапного глухого звука.

Что-то изменилось, сразу догадался Лимн. Вернулись шакалы? Нет, не то. Ах да: под алтарём святилища добавилось новое тело. Наложник Зухр. Совсем свежий, не тронутый ещё зверьём. Только уже наполовину освежёван и выпотрошен: склизкие кишки ещё не запорошены песком. Откуда же он взялся? Кто его сюда доставил? На горизонте — лишь тревожно снуют фигурки шакалов.

Спросонья Лимн соображал туговато, но ему помогла природная наблюдательность. Что-то не то происходило и с алтарной нишей. Она сделалась явно глубже, из неё лился неяркий свет… Отверстие! Тайный ход! Вот откуда мёртвые тела попадают на пир шакалов: из недр самого святилища!

Долго не рассуждая, карлик перерезал верёвку, на которой висел, и легко, как кошка, приземлился в песок рядом с телами наложников. И правда, на месте алтарной ниши святилища теперь открывался широкий лаз, а в проёме виднелся человеческий силуэт. Вот он, осквернитель святынь картау. Вот кто доставлял шакалам тела.

Неизвестный тоже заметил прилетевшего сверху Лимна. Силуэт заметался — должно быть, в лихорадочных поисках тайного рычага. Тут же проход в алтаре стал медленно задвигаться каменной плитой, а к алтарной нише надо было ещё подняться… Лимну осталось возблагодарить судьбу, которая уродила его юрким отшибинским карликом. Человек среднего роста в ту щель никак бы не проскочил, а у него получилось.

При свете настенных факелов Лимн рассмотрел испуганное лицо кормильца шакалов. То ли Масуд, то ли Азиз — одним словом, подручный Ынышара. Это он клялся, что отпустил Клеха у ворот дворца. Долго разглядывать врага времени не осталось — карлик поспешил вырезать ему мёртвое сердце, плюющееся зелёным бальзамом.

Вытер длинный нож об одежду убитого, огляделся. Вглубь скалы вели ступени. Перепрыгивая через целые пролёты, Лимн стал спускаться. Вскоре он очутился во внутреннем, тайном помещении святилища картау. Пятигранная в плане комната, на каждой стене — по высеченному в камне изображению, все вместе они составляют пятибожие.

И одна из стен бесцеремонно пробита. За ней открывается тайный ход, прорытый недавно. И именно туда ведёт кровавый след. Вернее, много кровавых следов, слоями покрывающих друг друга. Ещё не остывшие капли алеют поверх старых бурых пятен.

Куда ведёт этот кровавый путь, Лимну долго выяснять не требовалось. В Гур-Гулуз, во дворец прекрасной Оксоляны, вот куда! Не выпуская из руки нож, карлик устремился по следу.

Узкий ход, по которому Лимн шёл в сторону дворца царевны, ничем не освещался. Захотелось вернуться за факелом, но Лимн рассудил, что всё равно не заблудится, а светом себя лучше не выдавать.

Ход не ветвился, но изгибался. До Гур-Гулуза идти по нему оказалось неблизко, и Лимн успел многое обдумать. Оказывается, Хафиз об этом подземном ходе знал: как бы ещё он смог попасть во дворец Оксоляны? Выходит, проход от дворца до святилища картау вырыт специально, чтобы избавляться от трупов, а заодно сваливать вину на кочевников. И несомненно, Ынышар в курсе всего…