Александр Бреусенко-Кузнецов - Мёртвые пляшут

В очередной раз спустившийся в тюремный коридор магистр некромантии также заметил неуравновешенное состояние Плю.

— Ну что, некромейстер не заходил? — спросил он почти издевательски.

Плю только мотнул головой, должно быть, стараясь не выдать голосом не приличествующих некроманту сильных чувств.

— Я думаю, уже не зайдёт, — заметил магистр. — Но есть хорошая новость с поверхности. К Цанцу подтянулось две сотни арахноидов. Некромейстеру Гны больше не выбраться. Он сидит сейчас где-то в пещерах Цанца, откуда нет иного выхода, кроме как наверх. Это его ошибка.

— Да, он ошибся! — выдохнул Плю.

— Но не только он! — сказал магистр строго. — Что же это вы, Плю, у сосны караул выставили? Глупо. Это просто сосна. Я же сказал вам, что с ней всё чисто. Если вы упорствуете в каких-то своих подозрениях, значит, не доверяете мне. Сие прискорбно.

Плю нагул голову в знак глубокого раскаяния, магистр же вернулся к вопросу поимки Гны:

— В вашем временном подчинении, Плю, до сих пор находилось полсотни стражников. Я переговорил с тысяцким Оттом. Он, не желая сам связываться с некромейстером, истребившим ему столько людей, выделяет в ваше распоряжение ещё сотню, снятую с постов у ворот и проломов ввиду прибытия арахноидов. Стражники будут вас ждать у входа в подземную крепость через полтора часа.

— Да? — неуверенно просиял Плю. — Благодарю за доверие. Что же нам предстоит сделать?

— Прочесать пещерную часть Цанца, только и всего. Некромейстер Гны со своим подручным прячутся в какой-то подземной норе. Их надо оттуда выкурить, и сделать это до приезда инквизиторов. Сто пятдесят стражников для этого достаточно. Вы не находите? — и, не дожидаясь ответа, магистр покинул малосимпатичный ему тюремный коридор.

С уходом старшего некроманта Плю вновь заметался по коридору в каком-то безмолвном конфликте. Кажется, подозрительная сосна всё ещё не давала ему покоя: её падение выглядело настолько нелогичным, что никакие уверения магистра не позволяли о нём забыть. К счастью для Банна и других узников, для возврата к сладостной практике пыток времени уже не было. Плю, решившись разрубить непонятный ему узел, приказал стражникам, караулившим сосну, её немедленно сжечь.

Принятое решение разом успокоило некроманта и освободило его ум для планирования кампании по поиску затаившегося Гны. Но спокойствие продлилось недолго. Вернувшиеся с холма стражники доложили Плю, что сосна не горит.

— Вот то-то же! — воскликнул вдумчивый следователь, посылая беспечному магистру безмолвное ругательство, едва угадываемое по шевелению губ. — Не горит! С чего бы это обычной сосне, да не гореть?

— Не могу знать! — выпалил принесший весть стражник, приняв последний вопрос за обращение к нему.

— А вот с чего! — выкрикнул Плю. — Это дерево защищает проклятого некромейстера — ясно, как день!

Стражник, и сам-то удивлённый отказом сосны гореть, безропотно принял объяснение мудрого некроманта и выразил готовность следовать любым приказам и указаниям, из этого объяснения следующим.

— Ну ничего! — мстительно улыбнулся Плю той связи Гны и сосны, которую сам же и провёл. — Отказываетесь гореть? Ладно! Посмотрим, что вы сможете против мёртвого шара!

Стражник почтительно напомнил некроманту, что ни он сам, ни его товарищи управлению мёртвыми шарами не обучены.

— Ну ещё бы! — высокомерно рассмеялся Плю. — Вы с товарищами пока что не некроманты. Придётся вашей сосной заняться мне самому.

Ух и обрадовался, поди, стражник, что его сосной придётся заниматься самому Плю. Просто камень с души упал, должно быть. Жаль, Рэн из Мэрта не видел стражникового лица — тот стоял спиной к зарешёченному окошку его двери.

Спеша поскорее разделаться с сосной, чтобы успеть до сбора отданных под его командование стражников, Плю выбежал из тюремного помещения, и стук его обуви по каменным ступеням затих вдали.

— Чтоб тебя сосна задавила! — пожелал ему вдогонку Банн и расплакался, глядя на свои дырявые предплечья, из которых капал на каменный пол бальзам, собираясь в лужицу приличных размеров.

Не успел сосноненавистник далеко уйти, как в тюремный коридор, тяжело и грозно ступая, в третий и последний раз за время существования ловушки на некромейстера спустился тысяцкий Отт. Если в первое своё посещение военачальник пребывал в добром расположении духа и даже отвесил Плю комплимент, а во второе посещение весьма скептично хмурился, то теперь взоры его метали молнии (образно выражаясь, ведь кем-кем, а некромантом громовой школы Отт из Дахо конечно же не являлся).

— Где этот паскудный Плю? — с порога спросил цанцкий военачальник у кого-то из стражников.

— Он вышел, — робко произнёс тот стражник, который принёс вести с холма.

— Какое там вышел, к Живому Императору, будь он трижды проклят! — выругался Отт. — Куда и зачем он девался?

— С вашего позволения, Плю пошёл уничтожать мёртвым шаром зловредное дерево, из коего черпает силы мятежный некромейстер Гны, — промямлил стражник.

— Вот как? А тебя, значит, за старшего оставил? — рявкнул Отт, сконцентрировав гнев на стражнике.

— С вашего позволения, нет: Плю вообще не назначил старшего. Но он обещал очень быстро прийти…

— Очень быстро? И этому ничтожеству меня упросили выдать под начало полторы сотни людей? — Отт сплюнул прямо на каменный пол и придирчиво проследил за стражником, бросившимся вытирать плевок случившимся у него кружевным платочком (поди, возлюбленная ему подарила, предположил подглядывающий Рэн).

— А теперь слушай мою команду! — рявкнул Отт, когда следы плевка были затёрты. — Как ни быстро явится пройдоха Плю, это ничего не меняет. Я освобождаю вас от подчинения этой некромантской сволочи. Слышали, уроды?

Стражники дали понять, что слышали.

— Далее! Врагов дела некрократии, находящихся в помещениях, расположенных вдоль данного коридора, надлежит уничтожить. И чем скорее, тем лучше.

— Слушаемся! — отозвались стражники.

— Погодите, — передумал тысяцкий, — сперва всех этих негодяев надлежит допросить. Мерзавец Плю их допрашивал?

— С вашего позволения, не всех, — молвил стражник, пряча кружевной платочек под чёрную кирасу, поближе к своему мёртвому сердцу.

— Ах, вот как? Ну, так я сам допрошу всех! Выводите-ка их из камер, мне их сперва надобно пересчитать!

— Но…

— Я сказал, выводите! Некрократия должна знать своих врагов в лицо.

Наскоро связывая узников, извлечённых из камер, стражники суетились под тяжёлым взглядом Отта. Тот вёл подсчёт, для верности загибая пальцы:

— Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать… а эти двери почему обходите?

— Здесь сидят другие преступники, не из этих… Давно уже сидят! — объяснил стражник.