Катерина Диченко - Механик и все-все-все

— И в более теплой, — накинув мне на плечи теплую шаль, спокойно сказал Ивор. Когда он появился рядом, я не успела даже заметить.

При виде мужа лицо Сиены посветлело, и она несмело улыбнулась.

Впрочем, больше стоять на улице не было смысла, и мы зашли в дом. Грегор повел нас по лестнице, и мы, не сговариваясь, перестроились. Сиена шла рядом с супругом, который крепко обнимал ее за плечи, притянув к себе, а в хвосте, отогревая покрасневший с холода нос, плелись мы с Яковом.

— Вы были у Шеверова? — шепотом спросила я у напряженно шагающего рядом вампира.

— Да. Он нас сразу принял, как только прочитал твою записку, — нагнувшись ко мне, также тихо ответил Яков. — Правда, он немного удивился.

— Удивился? Что бы это значило?

— И еще он вам передал пакет. Я его в машине оставил.

— Благодарю, я заберу его чуть позже. Лучше скажите, какой он поставил диагноз.

— Пока не какой, — недовольно ответил парень. — Сказал, что потом сообщит.

— Не переживайте, — ободряюще улыбнулась я, — как только он будет знать точный диагноз, сразу же мне скажет. Наберитесь терпения.

Вампир недоверчиво хмыкнул, но спорить не стал, тем более мы уже пришли.

Небольшая сдержанно обставленная комната. Длинный стол в центре, резные стулья с высокими мягкими спинками, вся мебель темного орехового цвета, стены с объемными картинами в золоченых рамках. На картинах были изображены прекрасные дамы и мужественные кавалеры. Вампиры. Напротив входной двери окно во всю стену. Тяжелые парчовые занавески были отодвинуты и яркий дневной свет заливал комнату.

Возле окна спиной к нам, заложив руки за спину, стоял Алдар Элиш. Вампир, окруженный солнечным ореолом, смотрелся особенно необычно. А где же пресловутое отвращение к свету и тяготение к тьме? Вот и я о том же.

Увидев Хозяина, подданные склонились в низком поклоне и замерли. Я растерянно переводила взгляд с них на сира, так и не соизволившего повернуться. Чувствовала я себя, откровенно говоря, лишней на этом празднике жизни и посему не преминула высказать свою гражданскую позицию очередным громким чихом.

— Будь здорова, Катерина, — усмехнувшись, иронично сказал Алдар и повернулся к нам.

— Извините, — я виновато потупилась. Чих получился совершенно случайно.

— Грегор, — Хозяин перевел на ожидающе выпрямившегося помощника тяжелый взгляд, — проводи леди Сиену и Якова в их комнаты. Я поговорю с ними позже.

В глазах женщины мелькнул страх, и она сильнее сжала руку мужа. Ивор успокаивающе шепнул ей что-то на ухо. Она нехотя его отпустила, еще раз поклонившись своему сиру и вместе с братом, послушно последовала за Грегором. В дверях Сиена обернулась и бросила на меня обеспокоенный взгляд. Я ободряюще ей улыбнулась и они ушли. В комнате остались я, Элиш и помрачневший Ивор.

— Господин Алдар, я…

— Не стоит объяснять, Катерина, я все прекрасно знаю, — жестко прервал меня Элиш. — Так же, как и Ивор знает, что ждет его жену.

— Род Крауш готов принять любое наказание Хозяина, — бесстрастно сказал Ивор, почтительно поклонившись своему сиру.

В потемневших глазах мужчины застыл ужас от ожидания неминуемого приговора. У меня все сжалось внутри от жалости. Они такие же, как и мы. Также любят, переживают, волнуются, злятся и ненавидят.

— Алдар, я прошу вас не надо! — горячо выпалила я, умоляюще глядя ему в глаза. — Не наказывайте их.

Мужчина удивленно изогнул бровь, бросив ироничный взгляд на Ивора.

— Это желание доброго сердечка Катерины? — добродушно спросил он, хотя в голосе звучал неприкрытый сарказм.

— Это просьба вредного мастера. Мы оба прекрасно знаем, что они всего лишь жертвы в продуманной игре злобного гения.

Краем глаза я заметила, как удивленно вытянулось лицо Ивора. Он не мог поверить, что за него решили заступиться. За него и его семью. Что против справедливой по законам клана воли Хозяина осмелился выступить человек. Поэтому услышать для Ивора положительный ответ Алдара стало шоком.

— Хорошо, я согласен удовлетворить твою просьбу, но… — он хитро сощурил глаза, выдержав театральную паузу. У меня сердце готово было выпрыгнуть от волнения и сир прекрасно это знал, — если ты согласишься со мной позавтракать, — беззаботно закончил вампир.

— Господин Алдар, я невкусная, — с трудом справившись с удивлением, хрипло ответила я.

Откровенно говоря, я ожидала от этого клыкастого интригана чего угодно и такая невинная просьба поставила меня в тупик.

— Я гурман.

Бархатному обволакивающему голосу сира вторила хищная ухмылка. Он неприкрыто наслаждался сложившейся ситуацией.

Псих ты, а не гурман, — мысленно прокомментировала я.

— Учтите, если отравитесь, пеняйте на себя.

Мой ответ был расценен, как положительный и Алдар приглашающее выдвинул для меня стул во главе стола.

Я сняла теплую шаль и протянула ее оторопевшему Краушу.

— Спасибо за шаль, Ивор, — сдерживая улыбку, поблагодарила я.

Было довольно необычно наблюдать растерянность на лице благородного аристократа.

— Можешь быть свободен, — сдержанно сказал Элиш. — Я освобождаю род Крауш от наказания. Впредь позаботься, чтобы подобное не случалось. И еще, — пугающим, словно острие опасной бритвы голосом, холодно добавил Хозяин, — происшедшее должно остаться сугубо между нами. Будь добр объясни жене и шурину о правилах благоразумия.

Перевожу на нормальный незавуалированный язык: «Прощаю в первый и последний раз. А того, кто не будет держать язык за зубами — убью. Быстро и беспощадно».

У меня мурашки побежали по спине и я невольно поежилась.

— Да, Хозяин, — не веря такому исходу дела, растерянно ответил Ивор и, выпрямившись, поспешил удалиться.

Как говорится «с глаз долой — из сердца вон».

— Я не понимаю, почему ты так за них заступаешься.

Элиш незаметно подошел ко мне и теперь стоял за спиной практически вплотную. Я даже чувствовала исходящее от него тепло. А я раньше думала, что вампиры холодны, как мрамор.

— Вы, наверное, никогда не любили по-настоящему, — тихо сказала я, задумчиво глядя на закрытые двери.

— Что?

В голосе вампира прозвенели стальные опасные нотки раздражения и недоумения.

Я обернулась и, подняв голову, серьезно посмотрела ему в глаза.

— Разве вы бы не попытались сделать для любимой женщины все возможное и невозможное? Разве задумывались бы тогда о своих поступках, когда та единственная, ради которой хочется жить нуждается в вашей помощи и поддержке? Я вижу, как сильно Ивор любит жену и не могу их осуждать.

— Не подозревал, что ты такой романтик, — цинично хмыкнул он и наклонился к моему лицу.

Я нервно сглотнула.

— Вы, кажется, хотели пригласить меня на завтрак?