Катерина Диченко - Механик и все-все-все

— Он у тебя будет. Что еще?

— Свободный доступ во все комнаты поместья.

Алдар удивленно изогнул бровь, но от едкого замечания удержался.

— Тебе не будут чинить препятствий. Я позабочусь об этом, — и властно спросил: — Катерина, что ты задумала?

— Я вам потом скажу, — мило улыбнувшись, ответила я.

— Один-один, — ехидно протянул Элиш.

Я подперла подбородок рукой и долго смотрела на него. Мы оба молчали. Не знаю о чем думал Хозяин, но мои мысли были похожи на рой диких пчел. Каждая мысль жужжала и хотела, чтобы слушали только ее: кто этот «В», почему письмо с угрозой прислали только сейчас, кто испортил чашу и кровавый азарит, зачем Тэмар Галич устроил аварию и убийство моего деда и связан ли с этим Элиш, кто из присутствующих мастеров замешан в поломках и каков их мотив и наконец…

— Почему вы терпите мое сумасбродство? — задала я так сильно мучавший меня вопрос.

— Сумасбродство? — Он как будто пробовал это слово на вкус. — Я бы скорее сказал бунтарский дух.

Его глаза покраснели, а зрачки вертикально вытянулись. Я пожалела, что задала этот личный вопрос.

— Ты, в самом деле, хочешь это знать? — опасным бархатным голосом спросил Алдар.

— Пожалуй, нет. Некоторых вещей все же лучше не знать.

— Как пожелает моя госпожа, — иронично согласился вампир, хитро блеснув глазами. — Все-таки я отвечу на твой вопрос, но немного позже, когда придет время рассказать о твоих возможностях Хозяйки.

— Надеюсь, я доживу до этого сакрального момента.

— Я об этом позабочусь, — властно сказал он и тут же добавил, изменив тон на обволакивающе-нежный: — Надеюсь, ты не откажешь мне еще раз пообедать вместе.

— Если снова будет овсянка — откажу.

— Я постараюсь что-нибудь придумать, — иронично ответил он, галантно отодвигая мне стул и помогая встать.

Не отрывая пристального взгляда от моего лица, Алдар поцеловал мне руку дольше, чем это было дозволено правилами приличия. Я поблагодарила его за завтрак и компанию немного осипшим голосом и поспешила покинуть комнату, всю дорогу чувствуя, как его внимательные глаза буквально опаляют спину. Только в коридоре, прислонившись спиной к стене, я позволила себе перевести дух и успокоить бешено колотившееся сердце.

И чего я так волнуюсь? Все равно же умру, не сейчас, так через несколько месяцев. Чего мне бояться? — на этой «оптимистической» ноте, грустно вздохнув и расправив плечи, я побрела к Юлии.

Когда я без стука открыла дверь и зашла в комнату подруги, меня охватил ступор, грозивший перейти в нервную икоту. Честно говоря, я думала, что инженера в комнате не будет, и поэтому не ожидала застать такой аншлаг.

Юля, чета Крауш, Яков — все хмурые, серьезные и взволнованные. Сиена и Ивор сидели на диване. Женщина сбивчиво что-то объясняла мужу, а он успокаивающе гладил ее по руке. Яков застыл у окна, скрестив руки на груди, и отрешенно смотрел перед собой. Юлия нервно ходила по комнате. В мягком ковре начинала проявляться заметно протоптанная дорожка. Закрывшаяся дверь протяжно и совсем по-предательски скрипнула. Все, как один повернулись в мою сторону.

— Он над тобой издевался?! — испуганно спросила Юлия, нервным голосом, участливо заглядывая мне в лицо, явно ища следы пыток и изуверств.

Я сделала максимально серьезную рожу и закатила очи долу.

— Меня пытали… — трагически сказала я, наслаждаясь ошарашенными лицами присутствующим, голосом несчастного мученика, — Заставляли есть овсяную кашу.

Яков подавился воздухом и громко закашлялся. Юлия в сердцах плюнула.

— Диченко! Когда ты уже угомонишься? Задолбала своими шуточками!

Подруга была в ярости и не скрывала этого факта. Зло, сверкнув голубыми глазищами, она демонстративно хлопнула дверью в ванну. Оттуда тут же послышался шум льющийся воды.

Кажется, я немного переборщила.

— Позвольте поинтересоваться, почему у всех такие похоронные лица?

— Что сказал Хозяин? — по-деловому спросил Ивор, сразу перейдя к сути дела, вставая с дивана и грозно нависая надо мной.

— Насчет вас ничего, а остальное касается только мастера и его заказчика.

Несмотря на то что я испытывала к нему симпатию, пришлось довольно резко дать понять, что дальнейшие разговоры на эту тему более чем нежелательны. Вряд ли мой несговорчивый вид и упрямый взгляд впечатлили вампира, но настаивать он не стал и эту тему мы благоразумно предпочли закрыть.

— Видите ли, Катерина, — вежливо обратилась ко мне Сиена, — никто и никогда не противоречит приказам Хозяина, тем более, когда нарушаются правила клана. Я не могу поверить, что сир простил нас.

— И тем не менее это так. А вы что думали, что он меня съест?

— Не исключали и такой вероятности, — цинично хмыкнул Ивор.

— Я горькая на вкус.

— Ты ядовитая на вкус, — сердито фыркнула Юлия, выходя из ванны и услышав обрывок разговора.

Я бухнулась на колени перед нею и, покаянно сложив руки, жалостливо взмолилась:

— Прости меня. Я больше так не буду.

— Будешь, Диченко. Будешь. Я тебя не первый год знаю, — страдальчески закатив глаза к потолку, безапелляционно констатировала подруга.

Подруга сменила гнев на милость, и я поспешила встать с колен под обескураженными взглядами вампиров.

— Не обращайте внимания, — ворчливо обратилась к ним инженер. — Это ее обычная манера поведения. В академии она еще и не такое вытворял.

— А что там было? — не скрывая любопытства, тут же оживился Яков.

— О-о-о, преподаватели плакали, когда провожали наш поток в свободное плаванье по трудовым будням. И поверьте не потому, что не хотели отпускать таких талантливых студентов. Первое апреля — был самым страшным днем. Хуже чем день сдачи госэкзаменов.

— Почему?

— Потому что каждый раз его организовывала и проводила группа этой безобидной с виду девушки под чутким руководством и непосредственном участии их куратора.

— Да. Первое апреля — мой профессиональный праздник, — с гордостью ответила я. — Хорошие были времена. Есть что вспомнить.

— Вы не боитесь быть смешной, — Сиена чуть изогнула уголки губ в легкой улыбке, встала с дивана и, подойдя ко мне, протянула увесистый пакет из желтой плотной бумаги. — Это вам передал доктор Шеверов.

Я заглянула вовнутрь и едва не запрыгала от радости. Вместе с лекарствами (гадость!) присланными Багирычем, в пакете было много-много семечек. Мой верный друг знал, что мне может помочь.

— Благодарю вас, госпожа Сиена.

— На втором курсе, когда мы готовились к Первому апреля, — долетел до меня озорной голос Юлии. Она стояла возле окна с Яковом и рассказывала заинтересованному вампиру байку о наших студенческих похождениях, — Катерина придумала одну шутку — взяла часы с кукушкой, разобрала птичку и сложила новую со способностью говорить слова. Жаль, не больше пяти. Но и этого ей показалось мало! Она подвесила часы под потолком в неприметный уголок на пятом этаже академии и стоило кому-нибудь пройти под часами, вслед ему доносилось зловещее «Я тебя вижу» очаровательным загробным голосом. Во время праздника было смешно, а потом мы о нем благополучно забыли.