Кристофер Сташеф - Пока чародея не было дома. Чародей-еретик

— Угу, — буркнул один из его спутников — коротышка. — Вот только мы пока не поделили добро между собой. А ежели я вскорости не получу свою долю, Борр, то мы тебя схороним, а не его!

Мужчина по имени Борр свирепо сверкнул глазами, но спрятал свою злость за неискренней улыбкой:

— Да ты че, Морлан? Неужто думаешь, что я тебя обману, а?

— Только попробуй, — проворчал Морлан.

Глаза Борра снова злобно сверкнули, но он продолжал улыбаться:

— Да брось ты, приятель! Ни за что я тебя не обману! Надо просто убраться подальше отсюда, пока этот жирный купчина шерифа не кликнул!

— Ну да, все верно, — проворчал другой воришка. — Да только уж, пожалуй, мы далеконько ушли.

— Угу, — кивнул Морлан и указал на камень на скрещении дорог. — Вот она, Арлсбийская развилка. Считай, две мили мы протопали. Не хватит ли?

— А что, пожалуй, хватит, — согласился Морлан. — А вон и жертвенный камень под валуном лежит. Тут полагается подарочки для духов оставлять, ну а мы тут денежки наши поделим! Пошли, братцы!

И все четверо зашагали в сторону камня.

— Они — грабители! — подумал Грегори.

— Воры, ограбившие какого-то толстого купца, — подтвердил Джеффри.

— Это возмутительно! — мысленно воскликнула Корделия. — Что он им сделал, этот бедолага?

— Ты бы лучше спросила: кто их накажет за то, что они его обчистили! — услышала девочка мысль Джеффри.

Магнус нащупал рукоятку кинжала.

Но тут его большой палец с силой сжала крепкая маленькая ручонка.

— Нет! — прошипел Келли. — Теперь вам не помочь бедняге купцу: его золото уже похищено!

— Мы могли бы вернуть ему его деньги, — возразил Магнус.

— Это не стоит того, чтобы вы подвергали себя опасности!

— Нет никакой опасности, — стиснув зубы, процедил Джеффри.

— Может, ты и прав, да только подумай головой-то! Пака сейчас с вами нет — а вдруг вам не повезет?

Джеффри растерялся.

Четверо грабителей расселись вокруг жертвенного камня. Борр вывалил на него содержимое кожаного мешка. Послышался звон монет. Грабители довольно закрякали.

— Одна тебе, Морлан, — начал считать Борр и бросил золотую монетку коротышке. — Одна тебе, Гран… А вот — тебе, Кролл…

— Нетушки, это все мне! — послышался вдруг громоподобный голос, прозвучавший со скрежетом мельничного жернова.

Он вышел из-за придорожного камня — ростом футов в восемь, если не больше, и с широченными плечищами — фута четыре. Ручищи у него были толстенные — ни дать ни взять древесные стволы, а ножищи — ну просто колонны! Великан вертел над головой дубинку длиной в рост Магнуса, а весом, пожалуй, что и потяжелее. Спутанные черные волосы нависали до бровей, глазки казались непропорционально маленькими на огромной, похожей на каменную глыбу, физиономии. В оскаленной прорези рта виднелись неровные желтые зубы.

— Попались, мерзкие людишки! — прогрохотал великан. — Тихо сидеть, когда с вами говорит Грогат, ваш могучий повелитель!

Только одно краткое мгновение воришки в страхе таращились на великана, а потом вскочили и пустились наутек — все, кроме Морлана, который все же сгреб монеты в мешок, а уж потом дал стрекача.

Грогат ухватил его сзади за ворот и поднял в воздух. Морлан испуганно завопил, а великан вырвал из его рук мешок с деньгами, после чего швырнул горе-грабителя в ту сторону, куда ринулись его товарищи. Морлан, оглушительно визжа, полетел и рухнул на Борра. Тот, когда на него упал Морлан, тоже заорал. Гран и Кролл все еще бежали, но Грогат обогнал их всего парой-тройкой широченных шагов и встал у них на пути, высоко подняв дубину:

— Поклонитесь мне, да поживей!

У Грана затряслись коленки, лицо стало землистым. Он медленно склонился до самой земли, а Кролл попятился к придорожным деревьям.

Грогат ткнул его дубинкой в живот, и воришка упал, обхватив себя руками, и стал кататься по земле, отчаянно пытаясь вдохнуть, но только это у него никак не получалось. Великан стоял, расставив могучие ножищи и гневно глядя на Морлана и Борра, успевших подняться на ноги.

Те медленно поклонились великану.

— Вот так-то, — проскрежетал великан басом. — И впредь не забывайте: я ваш повелитель! Что бы вы ни украли — три четверти награбленного будете отдавать мне!

— Нет! — выпалил Морлан. — Это мы украли, это мы бежали, рискуя оказаться на висе…

Тяжеленная дубинка врезалась ему под ребра. Послышался хруст костей. Воришка с криком упал на землю.

— И не пытайтесь морочить мне голову, — прогрохотал Грогат. — Рано или поздно — все равно я проведаю, кто из вас что прикарманил, и отыщу вас, куда бы вы ни удрали!

— Нет! Нет-нет, Грогат, мы ни за что не станем тебя обманывать!

— Никогда!

— Три четверти нашей добычи всегда будут принадлежать тебе, Грогат, обещаем!

Великан, глядя на воришек с высоты своего огромного роста, медленно кивнул:

— Глядите же, не забудьте.

Гран опустился на колени и положил руку Морлана себе на плечо. Морлан застонал от боли.

Борр боязливо поглядывал на великана. Хоть он и дрожал с головы до ног, он все же набрался смелости и спросил:

— А ты не боишься графа Глинна? Ты силен и могуч, спору нет… ну а если, скажем, он выступит против тебя с сотней вооруженных воинов?

Грогат расхохотался. Казалось, сотня мраморных шариков прокатилась по железному листу. Затем великан что-то вынул из кошеля, болтавшегося у него на поясе:

— А ты погляди да увидишь!.

Борр робко шагнул к великану, не спуская с него затравленного взгляда.

— Да не бойся ты! — рявкнул великан. — Не трону. Подойди, говорят тебе, да глаза разуй!

— Он хочет, чтобы они что-то увидели, — послышалась мысль Грегори. — Наверное, похвалиться хочет.

Борр уставился на ладонь великана, сложенную ковшиком, и хрипло ахнул:

— Так это же… того… перстень графа Глинна… с его гербовой печатью!

— Он самый и есть, — ответил великан, утробно смеясь. — И уж ты мне поверь, я его не в канаве у дороги нашел!

Борр, весь дрожа, поднял голову и посмотрел на великана:

— Так ты… стало быть… убил его?

— Чего?! Кокнуть такую важную шишку? Когда с его помощью можно кое с кем поторговаться? — Грогат презрительно рассмеялся. — А что б я тогда делал, ежели против меня герцог свое войско послал бы, а? Ну, что бы я тогда делал? Нет-нет, ты спроси меня, а я тебе отвечу!

— Что бы ты делал, если бы герцог послал против тебя всю свою конницу и всю свою рать? — продолжая дрожать как осиновый листок спросил Борр.

— А я бы им сказал: «Стойте, а не то я их прикончу! И графа Глинна, и женушку его, и ребятенков!» — самодовольно воскликнул Грогат. — Ну и стал бы, спрашивается, герцог после этого нападать на меня? Да ни за какие коврижки!

— Они у него в плену! — в ужасе подумала Корделия.