Кристофер Сташеф - Пока чародея не было дома. Чародей-еретик
- Название:Пока чародея не было дома. Чародей-еретик
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:АСТ, Ермак
- Год:2003
- Город:Москва
- ISBN:5-17-011073-1, 5-9577-0440-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Кристофер Сташеф - Пока чародея не было дома. Чародей-еретик краткое содержание
Кристофер Сташеф — человек, который сумел сказать собственное — бесконечно оригинальное слово — там, где сделать это было уже практически невозможно. То есть — в жанре иронической фэнтези. В мире высоких замков, сильно нуждающихся в ремонте, прекрасных принцесс, из последних сил правящих разваливающимися по швам королевствами, обольстительных и веселых ведьмочек, гнусных до неправдоподобия монстров и — ЧАРОДЕЕВ ПОНЕВОЛЕ. Чародеев, чье единственное оружие в мире «меча и магии» — юмор, юмор, и еще раз юмор!
Мы росли на саге о невероятных приключениях достославного сэра Рода Гэллоугласса.
Мы — выросли. Приключения — остались.
Мы никогда не сумеем вырасти из этих приключений!
Пока чародея не было дома. Чародей-еретик - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— А можешь ли ты утверждать, что ты ближе к Богу, нежели тот, кто всю свою жизнь посвятил молитвам?
— Да, если учесть, что всю свою жизнь я стараюсь поступать так, как, мне кажется, хочет от меня Господь, — выпалил Род и на миг умолк. — Но скажи… откуда вдруг взялась вся эта набожность? Что-то прежде я за тобой не замечал склонностей типа «kuche, kirke, kinder» [3] «Кухня, церковь, дети» (нем.) — девиз «идеальной» немецкой женщины.
!
Гвен отвернулась. Ее гнев сменился грустью.
— Может быть, я успела приобрести такие склонности, а ты и не заметил.
— По всей вероятности. А мне-то казалось, что я все в тебе замечаю. — Род нахмурился. — Уж точно: ты — мой любимый объект наблюдений. И когда же это произошло?
— Как только я стала матерью, господин мой, — медленно произнося слова, отозвалась Гвен. — Дети подрастали, и я укрепилась в этом. И я должна заверить тебя в том, что мои слова — чистая правда, но тебе этого никогда не понять, хотя ты — отец семейства.
— Ну почему же «не понять»? — сразу смягчившись, возразил Род. — И когда это я тебе не верил? Но чем же материнство так сильно отличается от отцовства?
— Думаю, отличается, господин мой, хотя, как и тебе, мне неведомо то и другое одновременно. Но понимаешь… все дело в чувствах, а не в ведении или неведении. Произвести на свет новую жизнь из собственного тела — это как бы приближает тебя к другому миру. Да, это и есть один из источников моей внезапной набожности, как ты это называешь, а другой источник того и гляди пробьется, как родник, пробивающий камень. — Она взяла Рода за руки и посмотрела ему в глаза. — Не забывай о том, господин мой, что наш старший сын стоит на пороге бурной юности и что наша дочь также близка к тревожному возрасту, ибо девочки растут быстрее мальчиков.
— Подростковые проблемы. Да, понимаю, — серьезно отозвался Род. — Это происходит со всеми, и этого не избежать, милая.
— Верно. Однако осознание этого заставляет меня больше думать о тех опасностях, которые поджидают наших детей, наших сокровищ, в мире. Поэтому я и размышляю так много о том, что помогло бы им защититься от этих мирских опасностей.
— К примеру, о Церкви и ее учении? — тихо спросил Род.
Гвен собралась ответить ему, но в это мгновение скрипнула дверь. Обернувшись, родители увидели на пороге заспанного Грегори. Мальчик, сонно моргая, стоял на пороге своей комнаты в длинной ночной рубахе. Гвен бросилась к нему, прижала к груди, ласково забормотала:
— Тебе приснился дурной сон, моя радость?
— Нет, мамочка, — ответил Грегори. — Я совсем не могу уснуть.
— Не можешь уснуть? — Род, нахмурившись, подошел к жене и сыну. — Что случилось? Может быть, ты разволновался из-за монахов?
Малыш кивнул.
— Не переживай, сынок. — Род бережно обнял сына. — У них крепкий дом, у них есть щиты. Им ничто не грозит.
— Не в этом дело, папа, — пробормотал Грегори.
— А в чем же? — с тревогой спросила Гвен.
Грегори посмотрел на нее широко открытыми глазами.
— Меня… меня так тянет к ним, мамочка… И я думаю… вот вырасту и тоже стану монахом.
Род окаменел. Его словно молнией ударило.
4
— Нет, говорю тебе, брат Альфонсо! Не мое это призвание — править!
Брат Альфонсо нетерпеливо, раздраженно скривился.
— Если это не было вашим призванием, милорд, вы бы не стали аббатом!
Аббат гневно глянул на монаха, отвернулся и поджал губы.
Брат Альфонсо позволил себе едва заметно усмехнуться.
— Однако, милорд, я говорю не о правлении, а о правоте. Вы поступили правильно и мудро.
Аббат печально нахмурился.
— И все же я озабочен, брат. Епископ Рима в конце концов — наследник власти Петра.
— Верно. В том смысле, что он пастырь душ людей, обитающих в Риме. Однако в том, что он унаследовал ключи от Царствия Небесного, у меня большие сомнения.
— Сомнения — грех, — не слишком убежденно отозвался аббат.
— Ну, тогда скажем: «раздумья», — нетерпеливо пожал плечами брат Альфонсо. — Но вы сами подумайте, милорд: когда Папа непогрешим?
— Когда он говорит ex cathedra [4] с кафедры (лат.), т. е. авторитетно, непререкаемо, от имени самой Церкви.
— без запинки ответил аббат.
— А что означает ex cathedra? Разве это происходит не тогда, когда Папа предварительно переговорит на совете с возможно большим числом кардиналов и епископов?
Аббат промолчал.
— Следовательно, непогрешим не Папа, а совет, — настойчиво продолжал брат Альфонс. — Но разве Христос отдал ключи от Рая совету? Нет!
— На этот вопрос существуют ответы, — пробормотал аббат.
— О да, и я слыхал их — и самый лучший из них тот, что время от времени Папа говорил ex cathedra , противореча мнению совета! Но для чего тогда надо вообще созывать совет?
— Для того чтобы Папа имел возможность выслушать все мнения и обдумать их, а уж потом говорить.
— Точно! И что же, вас удовлетворяет такой ответ?
— Какое это имеет значение? — недовольно проворчал аббат. — Единственное: я должен продолжать искать ответ.
— И никогда не найдете, — с мстительным удовольствием констатировал брат Альфонсо. — Однако теперь следует ответить на более насущный вопрос, требующий действий.
— Да? — Аббат резко развернулся к монаху. — А именно?
— Вопрос в том, что король стремится захватить неограниченную власть, и скоро дело дойдет до того, что он попытается править Церковью!
— Не он, но королева, — проворчал аббат.
— Значит, он — марионетка в ее руках! Берегитесь королевы: прежде она уже заявляла, что в ее власти назначение приходских священников!
— Она отказалась от этого, — напомнил монаху аббат.
— Да, но долго ли ждать, когда она снова этого пожелает? При том, что королевские войска стоят гарнизонами в каждом городке, и даже самые могущественные из лордов не дерзнут противиться его воле из страха перед войском? О нет, милорд! Если вам и надо выступить против этого гордого и дерзкого правителя, то теперь, покуда его власть не укрепилась окончательно!
Аббат молчал, глядя за окно, где простирались пастбища.
— Папе все это неведомо, — напомнил аббату монах. — И он не в состоянии оценить всю важность происходящего здесь.
Аббат медленно кивнул:
— Ты прав. И я верно поступил, объявив о своем решении.
Брат Альфонсо испустил вздох облегчения.
— Да нет же, я вовсе не против того, чтобы мальчик стал священником, если из-за этого он будет счастлив. — Род запрокинул голову, чтобы лицо, обдувал свежий встречный ветер. Через несколько минут до него дошло, что Векс ему не ответил: единственным звуком, нарушавшим тишину, были триоли, издаваемые копытами коня. — Ты мне не веришь…
— А ты сам себе веришь, Род?
— Ладно, будь по-твоему! Ну не хочу я, чтобы мальчик становился священником! Но если таково его естественное устремление, он обязан им стать!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: