Игорь Хиленко - Гарри Поттер и много - много крови

Трансфигурация явно не входила в число любимых предметов Гарри Поттера, а уж сегодня так точно. Он никак не мог сосредоточиться на поставленной задаче и уже кипел от негодования. И дело было не в том, что он такой бездарь, а в том, что профессор МакГонаголл, которая как раз и преподавала трансфигурацию, уже час сверлила его взглядом.

И подобные сеансы сверления Гарри претерпевал не только на этом предмете, но и на всех остальных, ну кроме Истории Магии, ибо призрачному профессору было побоку все, что происходит в окружающем мире. Всё началось с того памятного урока с Лжегрюмом на котором он заавадил паука. Но Гарри не жалел что всё так обернулось.

На том уроке многие из слизеринцев изменили свое мнение о нем и некоторые даже высказали предположение, что он заменит приснопамятного Вольдеморта. Гарри это было только на руку, так как некоторые его однокурсники уже стали спрашивать насчет метки и тому подобных «радостей».

Также хорошей новостью стало то, что Том смог изолировать кабинет Дамблдора, а соответственно и министерские детекторы там расположенные, и это означало, что в школе стало возможно спокойно пользоваться Непростительными. Одно было Гарри непонятно — почему Дамб не вызвал его на ковер за Аваду.

— Я бы хотела сделать объявление, — поднялась со своего места МакГонаголл и перестала наконец-то буравить взглядом Поттера. Класс послушно затих в ожидании. — Приближается Святочный Бал — обязательный атрибут Турнира Трех Волшебников. На Бал могут прийти студенты четвёртого курса и старше, хотя для танцевальной пары можно пригласить ученика любого возраста.

Класс довольно загудел. Девчонки начали перешептываться и хихикать, то и дело, поглядывая на парней. Но профессор не обращала на это никакого внимания… несколько минут, потом её терпение кончилось и она, негромко кашлянув, призвала всех к тишине.

— Форма одежды — парадная, — продолжала профессор МакГонаголл. — Бал состоится на Рождество в Большом зале, начнётся в восемь вечера и продлится до полуночи. Все свободны.

Как раз в этот момент загудел колокол, тем самым объявляя конец урока. Студенты дружною толпою хлынули к дверям кабинета спеша обсудить всё услышанное, перемыть косточки чемпионам и даже начать делать ставки.

— Поттер! Задержитесь, — профессор подождала пока все уйдут, а Гарри подойдет к её столу. — Поттер, чемпионы турнира обязаны открывать Бал.

— Я это и так знаю профессор, — со скучающим видом протянул Гарри.

— Тогда свободны.

За дверью его уже, или все еще, поджидал его друг, соратник и подчиненный Драко Малфой с довольной ухмылкой. На самом деле ухмылка никогда не покидала его бледное лицо, и у него уже имелось немереное число её вариаций.

— Я только что пригласил Дафну Гринграс, — сообщил он, едва завидев Поттера.

— Ты прав, мой скользкий друг, не стоит откладывать это в долгий ящик, — сказал Поттер направив свои стопы в сторону Большого зала, где сейчас должен быть обед и вышел на связь с Гермионой. — Гермиона, ты идешь со мной на бал.

— Мог хотя бы притворится, что тебе интересно мое мнение, Гарри, — незамедлительно пришел ответ. — Конечно, я пойду с тобой на бал.

— Дай угадаю, — произнес идущий рядом Драко, задумчиво потирая подбородок с таким видом, что решает задачу вселенской сложности. — Ты пригласил Грейнджер.

— Невероятная работа мысли. Я просто поражен твоей проницательностью, — оба засмеялись и вошли в Большой Зал.

Большой зал, как и всегда, поражал своим величием, но на этот раз к нему добавился еще и невероятный гомон. Студенты всех курсов и факультетов обсуждали грядущее событие. Те что были с младших курсов явно желали попасть в число счастливчиков, которых пригласят старшекурсники, если вообще пригласят, но помечтать не вредно.

Сами же старшекурсники бурно обсуждали свои наряды, предполагаемых партнеров и прочую немаловажную ерунду. Как и ожидал Поттер, на него тут же обратилось множество взглядов, как только они с Драко вошли в зал. Не обращая на них внимания и отметив про себя, что смотрят на него не только девушки он прошел к своему столу.

— Ну, как, разгадал загадку яйца? — тут же спросил Блейз. Этот темнокожий слизеринец был любителем сделать ставку на что угодно и теперь, похоже, поставил на сроки разгадки.

— Еще вчера, — безразлично ответил Гарри и принялся за еду. Естественно он ничего и не собирался разгадывать. Не царское это дело напрягать мозг по таким пустякам. Том покопался в мозгу Барти Крауча — младшего и благополучно извлек разгадку злокозненного предмета.

Внезапно Гарри оторвали от трапезы отрывки разговора двоих старшекурсников.

— Эй, ты, — щелкнул пальцами Гарри, привлекая к себе внимание говорившего, — что ты там говорил?

— Не твое дело Поттер.

— Не заставляй меня повторять дважды, холоп, иначе будешь отвечать под Империусом, в лучшем случае, — процедил Поттер, вперив свой самый устрашающий взгляд в слизеринца.

— Я сказал, — преодолевая свою гордость, ответил тот, — что слышал, что Флер Делакур сегодня вечером, а точнее ночью будет в ванной старост.

— Слышал, Драко? — сказал Поттер, повернувшись к своему товарищу. — У меня возникла грандиозная идея.

Время пролетело незаметно для Поттера. Он едва закончил выполнять домашнюю работу, когда часы пробыли полночь. Решив, что лучшего времени можно не ждать, он отправился в ванную старост, где собирался привести в исполнение свой план. Безграничные возможности, которые давали Непростительные в стенах этого замка вскружили ему голову.

Нисколько не скрываясь, как это было раньше, он шел пустынными коридорами Хогвартса, изредка сверяясь с картой чтобы убедится, что коридоры действительно пустынны.

Вот, наконец-то и дверь к которой он стремился. Она открывается даже раньше чем он успел назвать пароль. Комната за дверью полна пара, но не настолько чтобы ничего не было видно. Лунный свет заливает пространство, создавая причудливые картины. Как и ожидалось, в ванной находится чемпионка нынешнего турнира — Флер Делакур.

— Гарри, что ты здесь делаешь? — Поттер возблагодарил Тома за то, что он вбил ему в голову знание французского языка. А затем присмотрелся к тому, что открылось его взору.

По ее телу стекала вода с пеной. В полумраке кожа блестела и переливалась, особенно в этом, практически потустороннем, лунном свете. Ее белые волосы ниспадают ниже груди. Кое-где прикрывая, но оставляя главную картину полностью на виду. На кончиках они мокрые прилипли к телу, создавая интересные узоры.

Лицо ее очень красивое и выразительное. Взгляд Гарри блуждал по нему, выискивая недостатки, но таковых не оказалось. Она обеспокоенно, взором своих огромных голубых глаз, наблюдала за его действиями. Он же преспокойно раздевался.