Ольга Вешнева - Мясорубка Фортуны

— Меня чуть не сварили в солярии, — я присел на корточки, чтобы наши глаза были на одной высоте.

— Будь осторожней. Не посещай интимные процедуры без Лизкиного присмотра, — Альбина почему-то решила, что я способен без обиняков воспринимать ее шуточки. — Помни! Волочаровцы ненавидят вампиров.

— Однако некоторые городские жители обо мне беспокоятся, — я пригладил ее пушистый зимний мех. — Благодарю за заботу, мохнушечка.

— Новости нужны? — Альбина покрутила пышным хвостом, на котором принесла мне что-то интересненькое.

— Как воздух.

— У меня их много, — волчица оглянулась на свой хвост, притворилась, что пересчитывает ценные известия и села, в знак внимания подняв левую лапу. — Начнем с образцов твоего ДНК. Подменить их не удалось. Образцы отправили в Москву. Прошел почти месяц. Мы звонили, узнавали, когда будут готовы результаты. Нам обещали, что на этой неделе. И вдруг все подозрительно затихло. По-моему, молчание столичных экспертов связано с покушением на Лизу.

— Каким образом?

— В наш офис приходил странный дедок. Он утверждал, что видел, как толстый мужик бежал за «Лексусом», в котором ехала Лиза. Дед также рассказал, что толстяк прыгнул на крышу машины незадолго до взрыва. Артур увел деда в кабинет Смолина, долго с ним разговаривал…

В итоге я пришла к выводу: тебя оправдали. Возможно, образцы ДНК совпали, но теперь это не важно. Артур узнал, что ты спас человека, и доложил наверх. Вампиру, спасшему жизнь человеку, прощаются прежние грехи.

— Всегда считал, будто для того, чтобы заслужить прощение мстительного охотника, нужно спасти или его самого, или его коллегу по службе.

— Тут мы плавно переходим к новости номер два. Я порылась в служебных документах и надыбала кое-что интересное. В нашей базе данных Елизавета Багрянова значится как случайный вампирский гибрид третьего поколения. Она без пяти минут охотница, только сама об этом не знает.

— Надеюсь, никто из ваших ей не расскажет.

— Нет, но она под наблюдением Отдела. Ее проверяют. Тут начинается третья новость, самая неприятная для тебя. Смолин сагитировал Лизку пройти добровольную диспансеризацию, направил ее на обследование в поликлинику и ИНАЯ. Короче, Отделу надо выяснить, устойчивый ли она гибрид, нет ли у нее склонности к немотивированной агрессии или кровожадности. Тут мы поставим кроваво-красный знак вопроса. Ты, наверное, знаешь, Тихон, что неустойчивые гибриды подлежат выбраковке. Закон не менялся с советского времени… Если специалисты найдут у Лизы то, что им не понравится, и вынесут вердикт, что она опасна для общества, Смолин ее убьет. Совершенно секретно. По-тихому. Представит все как несчастный случай.

— Возмутительная несправедливость. Почему ее отца Филипа не обследовали? Почему его Отдел не трогал? В отличие от своей дочери, Филипп Поликарпов пил кровь!

— Филипп ежегодно проходил диспансеризации, и состоял на учете в Отделе как случайный гибрид. И… вспомни… он жил, как червяк в яблоке. А Лизка во все волочаровские дырки лезет. Занимается активной общественной деятельностью, постоянно с кем-нибудь спорит, скандалит.

— Что мне делать? Как уберечь ее от твоих коллег?

— Думаю, не все так страшно, как пишется в служебных документах. На крайние меры без серьезной причины Отдел не пойдет. Могу только сказать, что Лизке нельзя убивать людей. Даже в качестве самообороны. Если она подерется с торгашкой на рынке и двинет ей со сверхсилой так, что баба сразу коньки отбросит, тогда — да, ты потеряешь Кровавый Алмаз. В общем, предупреди свою обеспечительницу, чтобы она вела себя спокойно — не конфликтовала с людьми, не лезла в драку.

— Я объясню Лизе, что культурное поведение красит человека, и что решают споры в драке дворовые хулиганы, а не директора солидных предприятий.

— Да, поговори с ней по душам. Надеюсь, хоть это понять у нее хватит ума.

— Про Сатибо, случаем, у тебя нет новостей? — я говорил аккуратно, понимая, что воспоминания о разбитой любви причинят Альбине боль. — Странно он ведет себя в последнее время.

— Есть, — собравшаяся бежать в офис волчица сделала полный оборот вокруг своей оси. — Чуть не забыла сказать. Сатибо вместе с Лизкой утром прошел обследование в ИНАЯ. Он оплатил подробную расшифровку своего генома. Меня тоже удивило, что Сатибо ни с того ни с сего заинтересовался своим происхождением. Я спросила: «Что, и в тебе течет вампирская кровь?» Он отшутился: «Тогда бы я тебе не нравился». И весь разговор.

— Что ж, до скорой встречи, мохнушечка. Славная у тебя шкурка наросла. Видать, похолодает скоро.

— Синоптики обещали в Волочаровске снег на первые числа декабря. В Сочи он выпал на прошлой неделе.

— Давненько зима нас снежком не баловала.

— Пока, Тихон. Меня начальник ждет.

Альбина усвистала от меня, подскакивая, как взбодренная холодком сибирская лайка. Она оставила мне, по обычаю, пуд неразгаданных тайн и требующих скорейшего решения заковыристых проблем.

Я прождал Лизу до темноты, охраняя дворец на пару с Кампаем.

— Тиша! Быстрей одевайся! Нам нельзя опаздывать! — запыхавшаяся Лиза вызвала меня с улицы.

Нарядившись посолиднее, я вышел к ее машине, загнанной на замощенную тротуарной плиткой площадку перед дворцом. Хозяйка мясокомбината была нарядна как эстрадная певица: расшитое пайетками короткое темное платье и лакированные лодочки на высоком тонком каблуке переливались в свете садовых фонарей всеми цветами радуги, крупно завитые волосы были уложены в высокую прическу с искусственными перышками. Словно невеста в ЗАГСе, она прижимала к груди пышный разноцветный букет.

— Что с тобой? Ты облинял! — моя нечеловеческая бледность напугала Лизу. — Три дня назад я тебя подкрасила автозагаром и…

— Всему виной СПА — процедуры, — ответил я без малого честно. — Вся краска с меня сошла.

— Оказывается, сегодня вечером Валерику исполняется сорок лет, — «обрадовала» меня Лиза. — Мэр долго думал, приглашать нас с тобой или нет в свой замок, и за час до празднования снизошел принять нас в узкий круг избранных. Еле нашла подарок, — она показала мне темно-синюю коробку, полностью занимавшую багажник «Порше». — Юми сказала, он понравится юбиляру.

— Воспользуйся моей пудрой с эффектом тонального крема, — в машине Лиза подала мне косметичку.

— Меня от нее чих пробирает, — признался я, раскрыв пудреницу.

И все-таки чихнул, хоть усердно сдерживался.

— Тишулечка, не подводи меня, — заныла Лиза. — Возьми из моей сумки пачку носовых платков… В естественном цвете ты там всех людей распугаешь.

Я напудрился по воротничок розовой рубашки и стал похож на курортника, выкопавшегося из пляжного песка.