Тимофей Печёрин - Бремя чужих долгов

На последних словах она еще в недоумении покосилась на Аль-Хашима.

— Его зовут брат Алонсо, — брякнул я, а алхимик при этом сложил ладони в молитвенном жесте и слегка склонил голову.

Добро, хоть имя, пришедшее мне в голову, было похоже на то, что на самом деле носил мой спутник.

— Я хотела бы пригласить вас, сэр Готтард, и вас, брат Алонсо, на обед, — наконец изложила женщина свою просьбу, — и хотя я понимаю, сколь ничтожна моя благодарность по сравнению со славными вашими деяниями…

— О, милостивая госпожа, — не выдержав, перебил ее Аль-Хашим, — да зачтутся вам ваши светлые чувства. Так жаль было бы обидеть вас. Так что я думаю, мы с сэром Готтардом не потеряем много времени, если почтим ваш дом своим присутствием. Не так ли, сэр Готтард?

Обороняться на два фронта оказалось совсем уж невозможно, и я кивнул. Только и смог сказать:

— Не представится ли… милостивая госпожа?

— Нела. Госпожа Нела, — охотно молвила черноволосая и церемонно поклонилась, — мой дом недалеко.

Путь до дома госпожи Нелы и впрямь занял у нас минут десять, едва ли больше. Сам дом смотрелся величественно: массивный, каменный, обнесенный высокой оградой. Эдакий маленький замок. Причем с пристройкой-башней, что еще более усиливала сходство. Круглая и остроконечная, похожая на исполинский карандаш, башня возвышалась над домом почти на два дополнительных этажа.

Единственного взгляда мне хватило, чтобы догадаться: дом этот стоит уже не первый век. И только явная старость его не позволяла назвать жилище госпожи Нелы красивым.

Проявлялся почтенный возраст дома повсюду. Начиная с потемневших каменных стен и выцветшей, побуревшей черепицей — и заканчивая внутренним убранством.

Несколько деревьев, обитателей небольшого садика, давно одичали. И вдобавок были вынуждены делить доставшийся им клочок земли с зарослями диких же кустов и явно сорной травы. Эта, последняя, уже вступила в схватку за жизненное пространство даже с вымощенной булыжником дорожкой от ворот до крыльца. Робкие пока еще росточки, пробивавшиеся через зазоры между камнями дорожки, один только я успел заметить трижды, когда в сопровождении старика-лакея мы с Аль-Хашимом и хозяйкой дома миновали ворота и прошли к парадному входу.

Несмотря на ясный день внутри дома было как-то… сумрачно. Отчего чуть ли не с первых секунд пребывания в нем лично мне вспомнился Кристалл Душ, каким я видел его изнутри. Впечатление усиливал скрип половиц почти на каждом шагу, а еще неожиданная, даже неестественная, безлюдность. Да-да, внушительные размеры дома позволяли предположить, что обитать в нем должна куча народу. Не только госпожа Нела с семьей. Одних только слуг, необходимых, чтобы поддерживать такое жилище в порядке, потребовалась бы целая свора. Как иначе-то — без пылесоса да прочей бытовой техники?

Но ничего подобного за порогом не обнаружилось. Из всех слуг нам встретился только уже упоминавшийся лакей. Казавшийся до того древним, что я очень сомневался, видит ли, слышит ли он, что происходит вокруг. И умеет ли говорить — тоже не факт.

Да и непохоже было, чтобы жильцы дома стремились поддерживать его в порядке. Нет-нет, да натыкался мой взгляд то на паутину в углу, то на пыльное зеркало, то на покосившуюся картину на стене. Или на картину, на которой уже ничего нельзя было разглядеть. До того она помутнела — однако ж продолжала висеть. И никого состояние бывшего произведения искусства, судя по всему, здесь не волновало.

Еще, когда мы шли по коридору, я приметил, что одна из дверей стоит, скособоченная. Вероятно, висела она на соплях, а, точнее, на одной из петель. Имелся и проем без двери вовсе. Ненароком, как бы походя, заглянув в него, я увидел темную комнату с заколоченным окном.

Говоря проще, дом благодарной госпожи Нелы с каждой минутой внушал мне все меньше доверия. Как и сама, излишне настырная в своих вроде бы теплых чувствах, хозяйка. Я покосился на Аль-Хашима в поисках хотя бы моральной поддержки. И судя по его настороженному лицу, алхимик испытывал примерно те же чувства, что и я.

Впрочем, в гостиной, куда привела нас хозяйка дома, все выглядело более-менее благопристойно. Горел камин, через два больших окна проникали свет и свежий воздух. Ковер под ногами, хоть и не тянул на эталон чистоты, но ни грязным, ни пыльным не выглядел тоже.

Пересекал гостиную наискось длинный деревянный стол, рассчитанный, наверное, десятка на два-три персон. Впрочем, едва ли такое количество гостей посещало этот дом в последнее время. Не факт даже, что происходило это последний раз уже при жизни нынешней хозяйки. Так что стульев с резными высокими спинками стояло вдоль стола всего пять. И расставлены они были как попало.

Стены были украшены картинами… что оказались сплошь женскими портретами. Женщины то молодые, то в годах смотрели на очередных гостей одинаково надменными лицами.

— Мои предки… мой род, — пояснила госпожа Нела, заметив, что я засмотрелся на картины, — вы присаживайтесь. Нора сейчас все принесет.

Мне показалось — или в ее голосе действительно промелькнуло смущение?..

Впрочем, когда хозяйка сказала насчет рода и предков, подозрительность моя несколько ослабла. И не преминул напомнить о себе вечный Оккам со своею разящей бритвой. «Род, значит, — подумал я, тогда как беспощадное философское оружие принялось кромсать мой настороженный настрой в клочья, — ну тогда понятно все. Этот дом — дворянское гнездышко некоего старинного и в прошлом знатного рода. Ныне, правда, хозяева обеднели. Ну да с кем не бывает…»

На том до поры я и остановился. Ведь правда, довести некогда роскошное жилище до столь неприглядного состояния может заставить банальная бедность. И ни к чему здесь видеть злой умысел. Разве нет?

В то же время блюда, поданные к столу, вовсе не свидетельствовали о нужде. Жареный поросенок, копченый окорок, запеченная дичь, целое блюдо икры и какие-то большие рыбины — опять-таки прожаренные и соседствующие на тарелке с ломтиками картошки. Ну и, в качестве приятного дополнения, вино и целая ваза фруктов. Начиная от банальных яблок и груш, а заканчивая гостями из жарких стран. Апельсинами, абрикосами и одним, зато большим, ананасом.

При виде всех этих угощений мне показалось, что открой ненароком я рот — и слюна хлынет наружу, заливая багровую скатерть.

«А быстро наготовили-то, — еще я восхитился про себя, — и ведь без всяких там кухонных комбайнов, да плит с микроволновками! Хотя могли и позаботиться заранее». Последняя мысль снова было заронила мне в душу дурные предчувствия. Да только запах… нет, целый букет ароматов от расставленной на столе снеди даже не заглушил — смел их походя.