Стивен Бауер - Завет Кольца

— Может быть, в нем есть сердцевина от яблока или вишневые косточки? — Дьёфар больше не мог сдержать ухмылки. Он поднял на палке кусок черной массы, в которой были вишневые косточки, и поднес к носу мага.

Фонтинааль был настолько потрясен, что не мог выдавить из себя ни слова. Наконец-то и до Уры, и до Лодаста тоже дошло, что все это значит.

Вдруг тишина взорвалась. Прилетел легкий ветерок, и зашелестела трава. Два жаворонка взмыли в небо. На ветках деревьев и кустов защебетали птицы. Откуда ни возьмись появились пчелы и деловито зажужжали вокруг. На горных лугах заблеяли овцы и козы. Где-то закукарекал петух.

Дьёфар отбросил палку, повернулся к толпе и поднял руку.

— Четвертого яйца дракона никогда не существовало! — громко сказал он. — Желая возвыситься, ваши представители гильдий и сословий хотели перенести в город помет. Чтобы выделиться из народа и продемонстрировать свое особое положение в обществе, вы были готовы возвести новый храм в честь кучи фекалий!

Все стыдливо опустили головы. По толпе прошел ропот, но никто не засмеялся.

— Спектакль окончен, — продолжал Дьёфар. — Возвращайтесь в свои дома, мастерские, храмы, на ваши фермы и поля! И подумайте о том, что хотел сказать всем нам Верховный дракон.

В этот вечер Ладия в первый раз лежала в объятиях Дьёфара. Они объявили о своей помолвке. После событий этого дня никто не осмелился упрекнуть их в том, что в первую же ночь они были вместе.

— Тебя действительно не задевает, что ты у меня не первый мужчина? — спросила Ладия немного нервно.

— Как меня это может задевать, если даже Верховный дракон не нашел здесь ничего предосудительного? — ответил Дьёфар.

Она нежно поцеловала его.

— Я бы не хотела, чтобы ты только из-за дракона…

— Ч-ч-ч. — Дьёфар приложил к ее губам палец. — Я люблю тебя, Ладия, все остальное неважно. Даже выйди ты замуж и обзаведись детьми, я продолжал бы тебя любить. — Он откинул прядь волос с ее лба. — Мы все получили сегодня серьезный урок о том, куда могут завести излишняя гордость и ревность.

Ладия прижалась к нему.

— Все-таки мне жаль Уру, Фонтинааля и других, — сказала она. — Они потеряли лицо. Пройдет еще немало времени, пока им удастся восстановить свой авторитет.

— Это жестокий урок для них, — ответил Дьёфар, — но он был необходим. А репутация короля не пострадала. Ты сама разговаривала с драконом и знаешь, что предстоит время больших перемен. Поэтому сейчас особенно важно, чтобы народ оставался един и не был ослеплен жадностью и властью. В этом и есть смысл послания дракона. — Он задумался. — Я только спрашиваю себя, была ли необходимость демонстрировать это так грубо?

— О, я думаю, он хотел сказать нам гораздо больше. — Ладия лукаво улыбнулась. — Правила, которые придумали люди, чтобы упорядочить свою жизнь… Касты, сословия, искусственно выдуманные границы… Для дракона они ничего не значат. — Она заглянула Дьёфару в глаза. — Вполне возможно, что золотой дракон охраняет повелителей, белый дракон — ученых и художников, а красный — весь народ. Но это не значит, что действительно существует такое деление.

Дьёфар наморщил лоб:

— Что ты имеешь в виду?

— Кто обладает властью над народом? Разве родители в известной степени не имеют власти над своими детьми? А мастера над подмастерьями? Учителя над учениками? А разве пастух, играющий на флейте, — не музыкант, а хороший целитель — не ученый? Разве философ, торгующийся на рынке из-за фруктов и овощей, не простолюдин? И разве иногда не случается, что короли и князья лишаются своей власти и живут в ссылке среди крестьян?

Дьёфар смотрел на нее с изумлением.

— Я никогда об этом не думал, — растерянно признался он. — Ты мудрая женщина. Но какое это имеет отношение к… — он ухмыльнулся, — к четвертому яйцу дракона?

— Я думаю, — ответила она, — дракон хотел сказать нам, что не имеет никакого значения, к какой касте нас причисляют. На самом деле, все это… — она склонилась к нему и остальное прошептала на ухо.

И создал Дибар кольцо в кузнице бога солнца Скедуса. Сила света жила в этом кольце, и тот, кто его носил (так говорит легенда) был непобедим для простых смертных. Великодушно подарил Дибар это кольцо юному доброму королю Лангуелю, и процветала с тех пор страна Тариель. Брат Лангуеля, Финраель, позавидовал его власти и пошел на него войной. Семь дней и ночей шла битва, и было много крови. И стояли в конце боя на поле сражения друг против друга Лангуель Золотой и Финраель Темный. Лангуель сражался храбро и отчаянно, как человек, несущий груз ответственности. Но знал Финраель, какую силу кольцо добавляет его брату и что не может он быть побежден простым смертным. Хитростью подбросил он Лангуелю яд, вызывающий сильный жар и слабость. И ждал Финраель Темный восьмого дня сражения у Мальврана, когда ненавистный брат совсем ослабнет, и тогда даже кольцо Дибара не спасет своего хозяина.

Только в о роны были свидетелями того, как после неравного боя присвоил себе кольцо Финраель Темный. Это стало началом его жестокого правления…

Дождь все не кончался. Из башни крепости, сквозь оконную решетку, смотрел Финраель на свою убогую, истощенную страну. Река Штер вышла из берегов и превратила окрестные поля в жидкую грязь, где в этом году уже не вырастет даже трава. Деревья, у которых сгнили корни, повалились в черную жижу. Остальные, как привидения, протягивали голые ветви к стенам крепости. Свинцовые облака гасили все краски земли и одевали мир в серое и черное. Вокруг было пустынно: все живое ушло подальше от крепости Финраеля. Мрак и безысходность царили в долине. Ветер свистел на улицах покинутой деревни и завывал в полуразвалившихся домах. Музыка смерти. Раньше Финраель любил ее слушать: она звучала в честь его царствования и была подобна захватившей его тьме. Но с некоторых пор он уже не находил ее столь привлекательной. Она давила на него, как и тяжесть кольца, которое он носил на шнурке на шее, — оно становилось все тяжелее и тяжелее. У Финраеля изменилась походка: теперь он ходил ссутулившись и шаркал ногами, как старик.

Финраель вспомнил первый год своего правления. Он переехал в замок брата — и в стране воцарились тирания и произвол. Деревни и города были разграблены, а при малейших признаках сопротивления сжигались дотла. Его никогда не видели улыбающимся. Финраель Темный — так его называли. Кольцо обеспечивало власть, и уже давно не было никого, кто всерьез мог бы ему противостоять…

Однако нужда в стране становилась все сильнее; крестьяне, купцы, ремесленники, поденщики объединились и отважились поднять восстание. Финраель безжалостно подавил его. Он переходил со своим войском из города в город, собирая кровавый урожай. За каждого убитого солдата четвертовали или вешали сотню крестьян; иные города и деревни были навсегда стерты с лица земли.