Лилия Касмасова - Инферняня (СИ)

— Алисия, ты в порядке? — из кафе вышла Пепи. — Что они?

— Нормально, — прошептала я в ее сторону и знаком показала, что разговариваю.

Она покивала и осталась стоять рядом, видимо, чтобы морально поддержать меня. Придется говорить при ней.

— Мы с моим подопечным, Петером, были в кафе, и он пропал.

— Скажи, сколько ему лет! — подсказала Пепи.

Черт. А ей не надо убираться на барной стойке? Выставить ровными рядами стаканы или там, наполнить пузатую вазу разноцветными конфетами?

— На вид ему около года, — говорю я в телефон, а Пепи удивленно хлопает на меня ресницами.

— Ясно, — говорит спокойный голос парня из агентства, и мне самой становится чуть спокойнее. — Вы не одни. Кто он? Вампир?

— Нет. Он полу…

Пепи слушает, приоткрыв рот.

— Полубог? — чуть удивляется парень.

— Да.

— Ясно. Имя и фамилия родителей.

— Отец — Гермес Олимпус…

— Кто мать, вам неизвестно.

— Так и есть.

— Ага. Где вы сейчас?

— Кафе «Приходите с малышами». Угол…

— Я знаю, где это, — перебил меня парень. — Сейчас отправлю к вам человека. Ждите.

И отключился.

Я сложила телефон.

— Ну что? — спросила Пепе.

— Сейчас сюда прибудет… агент.

— Да? Идем внутрь. Холодно.

Мы зашли. Я все выглядывала в окно и украдкой посматривала на потолок, надеясь увидеть Петера. В кафе хотели зайти еще посетители, но Пепе закрыла дверь и перевернула табличку на «Закрыто».

— Чтобы никто не наследил, — сказал повар.

Как в детективе.

Я сидела за столиком и не пила кофе, который принесла Пепи. И вдруг в витрину возле меня кто‑то постучал. Я увидела лицо Томаса Дабкина. Он что, все же пошел за нами следом?

— Это полиция! — сказала Пепи и помчалась открывать, я даже не успела остановить ее словами: «Нет, это всего лишь скучный сын миссис Дабкин, который бросил колледж и весь день не дает мне покоя своими расспросами».

Но дверь уже, звякнув, открылась и в кафе вошел скучный сын миссис Дабкин со словами:

— Здравствуйте. Я лейтенант Дабкин, — и посмотрел на меня: — Вы звонили?

Вот те на! Чего это он?

— Но вы не… — начинаю было я.

— Не могли бы вы, — обратился он ко всем, — занять те места, на которых были, когда малыш исчез?

Все, галдя и указывая друг другу, кто где был, отправились в сторону кухни. Я не тронулась с места.

— А вы? — спросил Томас Дабкин.

— А я хочу знать, какого черта…

Он мягко прикрыл мне рот рукой и сказал тихо:

— Я человек из агентства, — и, видимо, прочитав на моем лице недоверие, добавил: — Из агентства особенных нянь для особенных детей. Я еще днем понял, кто с тобой.

И он опустил ладонь.

— Где ты находилась, когда исчез ребенок?

— Мы поели, и я подошла к барной стойке, — я указала рукой, куда, — чтобы рассчитаться.

— Но за барной стойкой никого не было…

— Да, я позвала Пепи.

— Зови.

— Пепи! — крикнула я, испытывая странное чувство дежавю. Я даже оглянулась на наш столик — вдруг Петер чудесным образом снова окажется там?

— Ты оглядывалась? — спросил Томас Дабкин.

— Нет. К сожалению, — огорченно ответила я.

Из кухни выскочила Пепи:

— Что случилось?

— Мы проводим эксперимент, — объяснил Томас. — Ты расплатилась, — обратился он ко мне. — И Пепи ушла.

— Нет, — сказала Пепи. — Алисия стала искать Петера. Здесь его не было и мы побежали на улицу.

Томас нахмурился.

— Ясно.

Он вышел из кафе. Я поплелась следом. За нами вышла любопытная Пепи. Мы с ней смотрели, как он внимательно оглядывает ступеньки, тротуар, смотрит вверх, на светящиеся фонари. Потом он сказал, обращаясь к Пепи:

— Извините, мисс…

— Аль Чарм, — она указала туда, где раньше был ее бейджик. И где сейчас его не было. — Ой, — сказала она, — бейджик посеяла.

— Бывает, — улыбнулся ей Томас. — Мисс Аль Чарм, мне надо допросить мисс Меллон наедине. Вы не оставите нас одних? И попросите персонал пока не расходится.

— Хорошо, — покивала Пепи и ушла в кафе.

— Почему ты повела мальчика в кафе? У тебя дома, что, совсем нет еды? — спросил Дабкин.

— Какая разница! — возмущенно говорю я. — Ты что, обвиняешь меня в том, что я плохая няня?? Да знал бы ты, какие сложились обстоя…

— Я просто хочу увидеть картину произошедшего во всех подробностях, — спокойно сказал Томас. — И прошу тебя помочь. Поэтому меня интересует, что заставило тебя вынести малыша из дома в темное время суток, тогда как в оставленной тебе инструкции это, по всей вероятности, было запрещено?

— Мы поехали к его отцу. А в кафе зашли по пути, потому что… у меня украли амброзию, — жалобно сказала я.

— Во сколько отец должен был приехать за ним?

— В два часа дня. Завтра.

— Завтра?

— Да, но он…

— Значит, Петер первый раз попробовал нашу еду?

— Да. Но Гермес сказал, что они едят нашу е…

— Разумеется, едят, — отмахнулся Томас. — Сколько ты заказала?

— Тарелку каши…

Томас уже входил в дверь с нарисованной кофейной чашкой.

— Он не наелся, — сообщил Томас, когда мы оказались внутри.

Но я думала о своем:

— Знаешь, когда я расплачивалась с Пепи, бейджик на ней еще был, — он болтался у меня перед глазами, я тогда еще заметила, что на нем опечатка: в слове официантка две «ф». Я, конечно, колледжей не заканчивала, но как пишется «официантка» знаю.

— И что?

— И когда ты пришел, бейджик еще был!

— Официантка могла потерять его после. К чему ты клонишь?

— А к тому, что Петеру приглянулся этот бейдж, и он мог…

— Стырить его.

— Хотя может, она и правда сама его потеряла…

Мы толкнули двери с круглыми окошками и очутились в кухне. Томас окинул ее цепким взглядом.

— Ну, — обратился он ко всем. — Кто что делал, когда Пепи забежала и сообщила, что посетитель пропал?

— Я развешивал сковородки по местам, — сказал один помощник повара, парень с розовыми щеками, и он подошел к стене, на которой висело два ряда медных сковородок.

— Я молола кофейные зерна, — сказала второй помощник повара, женщина средних лет.

— Я выносил мусор на задний двор, — сказал уборщик и махнул в сторону зеленой крашеной двери.

— А дверь была открыта? — встряла я.

— Ну да, — сказал уборщик.

— Но мы же сразу проверили и внутренний дворик тоже, — сказала Пепи.

— А вы? — спросил повара Томас.

— А я убирал в холодильник головы сыра.

— Где холодильник? — спросил Томас.

— Да вот, — повар повел нас мимо плит и столов к металлической двери и открыл ее — внутри оказалась целая небольшая комната с полками, заваленными всяческой снедью. Сюда мы с Пепи не заглядывали.

— Знаете, я бы заметил, если бы под ногами у меня кто‑то прополз, — сказал повар. — Я бы споткнулся!

А я увидела, что на самой верхней полке, под потолком, сидит Петер — в одной его руке полкаральки колбасы, а в другой большая плитка шоколада, которую он, по — видимому, грыз вместе с оберткой. Увидев меня, он засмеялся и шагнул с полки в воздух. Томас, вытянув руки, кинулся и подхватил его, пока он не начал порхать в воздухе, как бабочка.