Далия Трускиновская - Нереал

Но вместо того, чтобы позволить себя прижать, она извернулась и с неожиданной силой толкнула меня. Я шлепнулся...

Нет.

Я не мог шлепнуться.

Я сел на стул. На такой черный стул с колесами. И он подо мной сразу поехал прочь от Ксении.

Очевидно, она поняла, что погорячилась, и устремилась ко мне страстно и пылко. Вот это — настоящая женщина, подумал я, вот с ней я наконец испытаю то, чего так долго был лишен!

— Сумасшедший дом! — вдруг завопила она. — Думаете, я вас отсюда выставить не сумею?

Она развернула стул со мной вместе и толкнула его к распахнутой двери. Я выехал в коридор и чуть не сшиб толстого дурака с сумкой и еще одного, совсем замухрышку.

Нужно было наконец хоть что-то сказать ей! Сказать — Ксения, это же я, Брич, я пришел за тобой, подожди немного, еще неделя — и я увезу тебя отсюда!

— Люсенька! — произнес я. — Это ты!.. Нет.

Не мог я сказать такую чушь. Ничего не говорил. Вот так. Потом все, что потребуется, скажу.

— Я милицию вызывать не буду! — воскликнула она. — Я с тобой сама управлюсь! Пошел в задницу!

И из сумки, висевшей через плечо, достала небольшой пистолет.

Вот это женщина, подумал я, изумительная женщина, вот это — настоящая подруга для меня, Брич, ты нашел то, что искал! А какие ноги!

— Ну? — грозно спросила Ксения. — Это не контора, это бедлам! Мало мне ясновидцев! Наталья! Степашина! А вы кто такой? Как сюда попали?

Это относилось к толстому, хотя вроде еще не старому дураку с сумкой. Он чего-то залепетал — до такой степени не по-мужски, что захотелось плюнуть.

Да, это была женщина! Умела выстроить по струнке всю мелкую шушеру! Такая мне и нужна. Такая для меня — подходящая пара!

— Вот, нашел тебя... — сурово сказал я ей, всем видом показывая, что ничуть не боюсь. — В смысле...

И тут оказалось, что подходящих слов у меня просто нет. А ведь я знаю их кучу! Я к любой женщине так подойду, что она опомнится только в постели!

Ну и пусть! Значит, надо встать и просто обнять ее. Пусть видит, я не из пугливых.

Я бы встал, но замухрышка, молча стоявший рядом с толстым дураком, кинулся ко мне и пихнул меня обратно на стул. А сам отскочил.

Это уж было чересчур!

На гордом лице Ксении было написано: достанусь только победителю! Она вошла в кабинет и крепко хлопнула дверью.

— Ну! Ты! Родной! — уже закипая, уже впадая в бешенство, я вскочил и направился к замухрышке. Он попятился и кинулся бежать по коридору

Каким же кретином нужно быть, чтобы дразнить меня?! Я — Брич! Я — Напролом! И я понесся за ним следом.

Он был уже внизу, а я — между этажами, когда что-то треснуло меня по спине и я полетел с лестницы... Нет!

Я одним прыжком преодолел десять ступеней и почти догнал замухрышку. А стул с колесами просто упал вниз одновременно со мной.

Я вскочил на ноги...

Я не вскакивал на ноги! Я же и не падал! В общем, когда я оказался на улице, то увидел, что замухрышка скрывается в каком-то унылом магазине. Естественно, я хотел прыгнуть туда следом за ним. Но замухрышка успел запереть дверь. Какого черта!

Я ударил по стеклу так, как учил Бродяга, — и оно сразу пошло трещинами, стало осыпаться. Теперь главное было — не прыгать туда раньше времени, чтобы не схлопотать себе на голову острый осколок. Я стукнул стекло еще раз, убедился что все куски, готовые упасть, уже рухнули, и красиво прыгнул в магазин.

Там нестерпимо воняло старым и грязным тряпьем. Замухрышка был за длинным стояком .с вешалками, на которых висела всякая дрянь, Я решительно отодвинул вешалку и схватил его левой рукой за грудки, примеряясь тюкнуть правой в нос.

И тут меня ухватили за правое предплечье, рванули и развернули к себе.

Это был пожилой крупный дядька с вороными кудрями и красным ртом, тот самый.

— Т-т-т! — сказал он мне укоризненно. — Т-т-т!

И покрутил пальцем у виска.

Похоже, он был прав — я действительно спятил, если собираюсь бить в этом свинарнике какую-то полудохлую крысу, которая уже наверняка наложила в штаны от страха. Так я подумал — но уходить, оставив тут всего лишь разбитое окно, я не хотел. Я опрокинул стояк и ударом ноги перевернул большой ящик со всякой мелочью. После чего плюнул и ушел.

Я дошагал уже до угла, когда словно дернуло обернуться. Я обернулся — точно! Круглая тетка спешила за мной следом. А за ней — тот, вороной.

Из любопытства я остановился, они меня догнали и между ними произошел странный разговор.

— Т-т-т-т! — протарахтел вороной, тыча пальцем сперва мне в грудь, потом — ниже пояса, а потом — вообще в небо.

— Ничего не понимаю! — отмахнулась тетка. — Ты эти свои штуки для Леонтинки и для клиенток прибереги.

— Т-т-т!!! — возмутился вороной и даже попытался встать между мной и теткой.

— Есть проблемы? — спросил я ее.

— Хочу с вами побеседовать! — так прямо и заявила она. — Я изучаю проблему стресса в бытовых условиях и, как правило, имею дело с подавленным, а не реализованным стрессом. А вы его только что при мне разрядили.

Если бы тут был Бродяга, он бы уж что-нибудь этакое ответил.

Интеллектуалы проклятые! Нахватались разных слов, нормальному человеку ни хрена не понять.

— Т-т-т! — продолжал кипеть вороной.

— Да ну тебя! — воскликнул тетка. — Послушайте, этот сумасшедший не даст нам нормально поговорить. Вот моя визитка — обязательно позвоните! Хоть на работу, хоть домой!

“Еженедельник “Отчий дом”, Наталия СТЕПАШИНА, корреспондент” — вот что было написано в визитке.

Я подумал: если с ней встретиться, она же может много чего рассказать про Ксению!

— Обязательно позвоню, — сказал я. — Вы ему объясните — пусть не нарывается.

— У меня из-за него сплошные неприятности, — сказала тетка. — Ну, я жду звонка. А кстати, как вас зовут?

Действительно, как меня зовут?

Как зовут человека, который только что разбил магазинную витрину и чуть не изничтожил продавца? Знаю я этих корреспондентов, пил с одним в Миннеаполисе, так пьет он не хуже приличного человека, зато что расписал Про нас с Бродягой в гнусной местной газетенке!

— Валентин, — представился я. Все равно меня с ним уже путают, так пусть путают дальше.

— Валентин, — повторила она, глядя на меня с восхищением. А почему бы и нет? Не так уж много на земле правильных мужиков, вроде меня.

Пожалуй, из всех возможных толстух эта — самая терпимая, подумал я. Хоть что-то в жизни понимает.

— Т-т-т-т! — вороной уж стал ее стучать по плечу И отпихивать другой рукой воздух в моем направлении. Мол, сгинь, пропади!

— Ладно, ладно! — сказала она ему. — Значит, я жду вашего звонка. До встречи!

Повернулась и поспешила к редакции, а вороной — за ней следом.

Я сунул визитку в карман. Ничего, пригодится. Достать в серьезной компании — мол, не со всякой мелкотой общаюсь. С кор-рес-пон-ден-та-ми!