Владимир Ильин - Напряжение

— Я же сказал… — раздраженно произнес Валентин Андреевич, заметив меня рядом с собой.

Но я уже аккуратно наполнял бокал, установив его на стол. Виновато пожал плечами и поставил сосуд перед парнем.

— А теперь — вон, — недовольно буркнул он, соизволив мельком глянуть на воду и вновь вернувшись к тексту

— Мог бы и спасибо сказать, — посетовал я, перемещая огонек звезды в правую ладонь.

— Что? — Дернулся тот в начальственном рыке, но был слегка придавлен мною за шею левой рукой, с одновременным выплеском 'любопытства'.

— Вежливость, Валентин. — Повторил я, еще одним всполохом своего дара препятствуя его попытке вызвать силу. — А еще честность и благородство.

В моей правой руке вспыхнула звездочка и, сопровождаемая ладонью, проплыла к бокала с водой. А затем медленно погрузилась на середину бокала, расцвечивая стекло красивыми всполохами. Звезде все равно, где обитать — она хоть и дальняя родственница моему дару, но некогда спокойно прошла через мое тело.

Парень затравленно сжался в кресле, глядя то на меня, то на бокал.

— Ч‑что тебе нужно? — Выдавил он из себя, получив новый разряд за подозрительное движение руками к поверхности под столом.

— Пей, не стесняйся, — дружелюбно предложил я.

— Я н — не буду это пить! — Громко возмутился босс.

— Тогда я просто тебя убью, — улыбнулся я в ответ, поднося бокал к его губам. — Ну же, не заставляй меня выбить тебе зубы этим замечательным стеклом. Ам?

Немного уговоров и электричества, и глоток со звездочкой легко проскочил внутрь организма.

— Вот видишь, ничего страшного. — Похлопал я его по щеке освободившейся от бокала рукой. — Не делай резких движений, и звезда не сожжет твои внутренности. Потом я ее уберу, не переживай.

Левой рукой, по — прежнему лежащей на его шее, 'настроился' на расстояние до звездочки — в самом деле, мне совсем не хотелось делать больно этому человеку, но мне нужна была гарантия его разумного поведения.

— И что я должен сделать? — Задышал он громко.

— Мне нужна связь с твоим хозяином. — Сохраняя спокойствие, сообщил ему условия, кивнув в сторону экрана.

Сотовой связи в городе не было, аппараты в общем зале контролировались — наверняка, как и звонки по ним. У рядового персонала вряд ли был выход на тех, кто имел право принимать решения, зато у хозяина кабинета определенно имелась связь — вон, светится зеленым в правом нижнем углу монитора пиктограмма знакомой программы.

— У меня нет хозяина!

— Это ты так думаешь, — хмыкнул я. — Покажи контакт — лист.

Чуть дрожащей рукой, пару раз скривившись от боли в желудке, парень вывел на экран окно интернет — телефона.

Солидный список, большая часть которого была оформлена в едином стиле — фамилия, имя, отчество, без единого комментария или фотографии. Даже если брать только тех, чья фамилия так же являлась именем клана — победителя, выбор из двенадцати позиций мог обернуться звонками к совершенно посторонним людям, потерей времени и угрозой провала.

— Шестая строчка сверху, — сделал я свой выбор. — Там, где написано 'папа'.

— М — может, не надо? — Робко уточнил грозный босс целого вокзала.

Перехватив мышку, я уверенно клацнул на вызов и принялся терпеливо считать трели звонка.

— Валик, я сильно занят, — пробурчали с экрана одновременно с появлением картинки на экране — за широким столом сидел крепкий мужчина, терпеливо вчитываясь в один из десятка подшитых листков в папке перед собой. За его спиной виднелся уголок камина, заставленный небольшими статуэтками, а с другой стороны столик с тремя старомодными телефонами без диска.

— Здравствуйте, уважаемый, — успел я произнести раньше, чем сын этого уважаемого человека произнесет глупости про нападение и захват.

Мужчина на экране дернулся от незнакомого голоса и соизволил посмотреть в глазок видеокамеры.

— Приношу извинения, что вынужден вас отвлечь от важных дел. — Продолжил я. — К сожалению, дело не требует отлагательств. Я и моя семья, покидая этот чудесный город, были вынуждены заплатить десять тысяч рублей за билет. Когда у нас не хватило денег, ваши любезные слуги согласились забрать наше золото в качестве оплаты, оставив без средств на существование. То же самое постигло остальных беженцев, и все они теперь думают, что слово вашего клана, гарантирующее сохранность ручной клади, ничего не значит.

Мужчина с экрана внимательно выслушал мои слова, хмурясь от предложения к предложения. Под конец лицо его обрело гневный румянец, а ладони сжались в кулаки. Наверное, заметил мою руку на шее своего сына — не мудрено не заметить — и разозлился. Видимо, честь в этом мире не так важна, как рассказывал дядя Коля…

— Валентин, это правда? — Вкрадчиво спросили с той стороны.

— Н — не совсем… То есть… — Дернулся в моих руках парень.

— В — Валентин! — Прошипел он королевской коброй, придвигаясь к экрану и сметая папку с бумагами в сторону. — Ты ч — што себе позволяеш — шь?

— П — папа, я просто… — Зачастил парень.

— Не смей перебивать отца! — Гаркнуло с экрана так, что колонки засвистели. — Да как ты посмел, гаденыш — ш?

— Я отвечу сам! — Гордо выпрямился Валентин, да так, что пришлось удерживать его за шею, чтобы звезда внутри его не поранила желудок.

— Спрашивать станут со всей нашей семьи!!! С тебя, с меня, с твоей матери и твоих братьев!!! — Аккуратная стопка бумаг разлетелась от гневного удара. — Молись, чтобы старшие не узнали раньше, чем я все исправлю! Я немедленно вылетаю к тебе, — собрался мужчина, умудрившись за какое — мгновение полностью отринуть все эмоции, превратившись в безэмоциональную статую самого себя. Только сбившийся воротник рубашки выдавал недавнюю бурю.

— К — хм, — обратил я на себя внимание. — Если все это оказалось прискорбной ошибкой…

— Не сомневайтесь, так и есть! М — м, юноша? Вы не могли бы озвучить свое имя, чтобы я мог принести извинения по всей форме? И мне не совсем удобно разговаривать с вашим халатом, рукой и изящной бабочкой.

— Меня зовут Максим, и мне будет достаточно, если моей семье вернут то, что было взято из‑за… ошибки. К сожалению, я не могу передвинуться, чтобы попасть в кадр, иначе ваш сын умрет. — Добавил я печали в голос.

— Эм, разумеется, вам все вернут, — монолитная маска дрогнула, выдавая тревогу за сына. — Прошу не наказывать Валентина слишком сильно, он в первый раз на таком посту.

— Папа! — Дернулся парень, и его вновь пришлось крепко удерживать за шею.

— Молчи! — Строго одернул его отец.

— Я пришел не за его жизнью, но не отказался бы от сувенира. Это будет честно, как вы считаете?

— Но должны быть определённые рамки, — как‑то замялся мужчина, без отрыва глядя куда‑то в район шеи своего сына.