Роман Димитров - Моя хранимая Химари

Ну вот, а я думал, будет первым делом пытаться выспрашивать секреты использованных мной заклинаний, а уже потом аккуратно поднимет эту тему. Женщины…

Чёрт, кажется, я слегка перестарался с расфокусировкой внимания, чтобы пропускать мимо ушей поток ругательств младшей Джингуджи. Она это заметила, и сейчас даже начала всхлипывать. Чи показывает одновременно утихающее восхищение проведенным боем, обиду, жгучую ревность, злость на столпившихся за моей спиной девушек… Похоже, гордую, всегда сдерживающую себя Куэс, что называется, "прорвало". Бедняга, как я тебя понимаю… ответственность за клан, который практически и является Семьёй, с той лишь разницей, что его организация и общая идея рассчитана только на эффективное убийство аякаши, порой бывает слишком тяжела для одного человека. Столько лет держать в себе все проблемы без возможности поговорить о них хотя бы с другом, не говоря уже о собственной матери… Отпускаю Куэс из воздушных захватов, и она, сделав лишь один шаг, падает ко мне на руки, утыкаясь лицом мне в грудь и не прекращая при этом сквозь слёзы говорить какую-то чепуху про трудности, которые ей пришлось пройти, чтобы её мать решила, что она готова стать достойной женой…

Прошло минуты три. По моим собственным ощущениям - гораздо больше, но кого сейчас интересуют мои ощущения? Девушки Амакава тактично свалили, лишь циничная Сидзука вместе с Химари, по прежнему не испытывающей никаких дружеских симпатий к Куэс, облокотились к стене и молча ждут.

Младшая Джингуджи тем временем прекратила все попытки брыкаться и пытаться меня ударить, и ещё через минуту окончательно затихла и просто стояла со мной в обнимку.

- Что же это со мной… Чем я была занята все эти годы в магической академии, если меня так легко, играючи победил человек, нигде не обучавшийся и даже не использовавший наследственную силу… меня! "Несравненную" Куэс Джингуджи… Неужели мы действительно слабейшие среди всех кланов? Нет… нет. Просто ты неожиданно силён и искусен, Юто Амакава… мой бывший жених.

Стою, жду, пока она выговорится. Ну а что мне остаётся делать? А Сидзука могла бы и вмешаться. С её-то опытом найти нужные слова - не проблема… чёрт, за всю прошлую жизнь мне не доводилось иметь дело со столькими плачущими девушками, если не считать вдов воинов Семьи - но там совсем другая причина, и всё же можно найти понятные, успокаивающие слова.

Сидзука не подойдёт, она ненавидит оникири. Нужно успокоить Куэс самому.

- Куэс, ты…

- Не надо слов, Юто. Я ещё не настолько растеряла свою гордость, чтобы позволить себе стоять и с открытым ртом слушать всякие успокаивающие глупости из уст мужчины, только что победившего меня в бою, пусть и в учебном.

Отворачиваю от неё взгляд. Вот так вот. Ни на секунду нельзя расслабляться и поддаваться эмоциям. Тоже мне, захотел успокоить плачущую девушку. Я к ней со всей душой, уже начал продумывать, как бы её потактичнее привести в чувство… Горделивая Мегера, одним словом.

- Ну-ну, это кому из нас ещё надо злиться! Завёл себе тут гарем… Ох, ладно. Что-то я расклеилась. Ты уж прости мою минутную слабость. Знаешь, Юто… может всё-таки выполнишь моё небольшое желание, несмотря на твою победу?

Поворачиваюсь, чтобы посмотреть ей в глаза и… получаю довольно откровенный и чувственный поцелуй. Приятные ощущения немного смазаны песком на её губах от моего "пустынного ветра", но, тем не менее, вполне очень даже ничего…

Donnerwetter, о чём я думаю? Отстранить от себя девушку… Отстранить, я сказал! Тело, слушайся своего хозяина! Так-то лучше. Кладу руку Куэс на голову, пригибаюсь и опускаю девушку, пропуская мимо наших голов хорошего такого размера ветку, больше похожую на полено, отправленную в недолгий полёт нежной ручкой моей кошки.

- Что ты себе дозволяешь нечиста девка?! - Химари срывается на крик.

- Ну знаешь… С ещё одной нам будет тесновато… нано. - Прошелестела Сидзука, едва скрывая угрожающие нотки в голосе.

- … Вообще-то у Амакава раскидано около десятка неиспользованных домов по городу и за ним… с количеством комнат побольше… - Я.

Мммать, кто меня тянул за язык? Ну, зато Куэс даже пару раз хихикнула, эдаким знакомым по детским воспоминаниям образом, пока мы (а я-то тут причём?! Но не оставлять же Куэс одну…) вдвоём слушали гневные нотации кошки с водной змеёй.

- Ты хотел поговорить наедине, Юто? - Лизлет.

- Лиз, слушай меня внимательно. Этот карандаш - это физическая привязка заклинания аварийного расформирования моего защитного магического контура… Лиз, прекрати хлопать ресницами и строить из себя глупую блондинку, я знаю, что ты прекрасно поняла, что я сказал и даже зачем я дал этот предмет именно тебе. Но для очистки совести и на всякий случай, я объясняю полностью и вслух. Я хочу, чтобы ты следила за Сидзукой. Она не должна, но… если вдруг она сорвётся из-за какой-то мелочи, сказанной Куэс, ты разломаешь карандаш. НО. Только именно тогда, когда увидишь, что контур пришёл в движение и Сидзука собирается убить нашу гостью - и не моментом ранее. Я практически полностью уверен, что Куэс теперь не захочет вредить мне или вам всем, а вот в Сидзуке я уверен не до конца. Слишком глубоко пролегает её ненависть. В тихом омуте черти водятся. Лучше перестраховаться. Вопросы?

- Я… побаиваюсь нашу гостью. Она настоящий экзорцист, Юто. Она может убить меня одной короткой фразой, если я ей не понравлюсь… Почему я?

Предельно честно.

- Во-первых, она не сможет убить тебя, если не найдёт твоё настоящее тело. Ты уже забыла про пластинку-артефакт? Через твоё проецируемое тело будет нереально задеть настоящее… но ты всё равно не подставляйся. Так, на крайний случай. Во-вторых… мне больше не на кого рассчитывать. Гинко не может использовать магозрение. Химари, Ринко, Хару и я уходим более чем на полдня.

Всё ещё сомневается.

- Лиз, я прошу тебя. Скажи мне, что я могу на тебя рассчитывать. Иначе мне придётся остаться дома… и оставить всех девушек тоже, так как одна Химари не сможет гарантировать безопасность себя и ещё двух пока почти обычных людей.

- Я всё поняла, Юто. И прошу тебя… будь осторожен… там. У меня чуть сердце в пятки не ушло, когда я увидела тебя вчера в том состоянии, в котором тебя принесла Гинко.

- Спасибо тебе, Лиз, ты лучшая чайная чашка на свете.

Я рассчитывал, что она поймёт это как небольшую подколку, однако она неожиданно серьёзно посмотрела мне в глаза, прошептала еле слышно "спасибо, хозяин", затем мягко взяла мою голову в ладони и впилась в мои губы длинным поцелуем, прервать который мне стоило некоторых внутренних усилий. Чёрный чай с мятным привкусом…

- …Я ушёл. Если что, звони.

Вот теперь я могу спокойно отправиться в город. Была у меня поначалу идейка устроить выходной, но, тщательно поразмыслив, я понял, что должен признаться себе: мне просто не хочется этого делать. Несмотря на всю логику и на здравый смысл. Первый шаг к трусости может всегда обернуться последним. Стоит выказать в глазах тех, кто наблюдает за Амакава слабость - и нам устроят куда более весёлую жизнь. Да и просто не хочу признавать, что первое же нападение на мою Семью одного единственного (!) пусть и сильного в понимании местных мага, и вся Семья уже прячется, дрожа от страха. На моей родине, мелкие стычки с граничащими Семьями и нападения происходили по два-три, иногда и до десятка раз в день, и ничего, жили.