Тимофей Печёрин - Город отражений

Желания и дальше знакомиться с отпрысками печатного пресса, рожденными в этом мире, не возникло. С легкой брезгливостью я отпрянул от киоска, поймав на себе разочарованный взгляд продавщицы. «Смотрел, а ничего не купил», — читался в ее глазах немой укор.

А потом меня отвлекла мелодия, незнакомая но весьма приятная. Зазвучала она внезапно и совсем рядом. Мне же понадобилось около минуты, чтобы сообразить: музыка эта по совместительству еще служит мелодией вызова на моем телефоне. Точнее, на телефоне Матвея.

Звонила блондинка Света. И едва я машинальным движением пальца дал добро на прием звонка, как на меня буквально обрушился поток претензий и упреков.

— Ну где ты пропадал? — в голосе моей собеседницы, довольно приятном, теперь звучали обида и возмущение, — соскочил среди ночи, ничего толком не объяснив. Срочно поехал к Стене…

Мне показалось или последнее слово она произнесла как-то особенно? Как имя собственное?

— …как будто это не могло подождать… хотя бы до утра? И весь день от тебя ни слуху ни духу? Неужели так трудно было позвонить? Просила ведь! Ярик, вон, волнуется…

«Ярик… сын!» — невзначай подсказал мне какой-то чудом уцелевший остаток сознания Матвея.

— …и с работы уже мне звонили, — продолжала бушевать Света, — не забыл хоть, что сегодня рабочий день?

— Нет, — только и мог ответить я, — не переживай. Я… скоро. Приеду, в общем.

На этом наша беседа оборвалась. А уже после до меня с досадой дошло, что я обещал вскорости вернуться домой… но совершенно не помню, где этот самый дом находится и как до него добраться. Или, правильнее было бы сказать, не знаю. Чужой город, чужой мир — иначе и быть не могло.

«Слушай, Матвей, — поддавшись робкой надежде, мысленно обратился я к осколку чужого сознания, однажды уже пришедшему ко мне на помощь, — не подскажешь, где ты живешь… вернее, теперь уже я?»

Увы! Личность обитателя этого мира, нагло вытесненная мною, промолчала. Даже и не думая мне помогать. А может, от нее действительно лишь какой-то осколок остался, который мало чего помнит. И значит, толку от него — чуть больше, чем ничего.

Потерпев неудачу в общении с Матвеем, я догадался пошарить по карманам. В одном из которых я в результате нашел бумажник, а в нем — паспорт. На имя Богомолова Матвея Романовича. Имелась в паспорте и графа «домашний адрес»: улица Белого Кролика, дом 11, квартира 181.

«Следуй за Белым Кроликом», — припомнил я самому себе цитату из какого-то фильма. Припомнил почему-то вслух, даром, что вполголоса. И направился к ближайшей автобусной остановке.

Там, уповая на общественный транспорт, я убил около получаса, не меньше. То есть, автобусы подходили чуть ли не через каждую минуту. Только вот к столь нужной мне улице с забавным названием ни один из них не шел. Видимо вообще в ту часть города не ходили. Сколько бы я ни всматривался в таблички с перечнем остановок да ни спрашивал кондукторов — ничего обнадеживающего не видел и в ответ не слыхал.

Когда мне надоело с тоской провожать очередной стеклянно-металлический ящик на колесах, я вспомнил о другом содержимом бумажника Матвея, помимо паспорта. О целой пачке купюр, а также о пластиковой карточке, даром, что незнакомой мне платежной системы. А вспомнив — подумал, что вполне могу позволить себе приехать домой на такси.

Собственно, такси удалось мне обнаружить за ближайшим поворотом. Новенькую, желтую и оттого похожую на золотой слиток машину с шашечками. И с небольшого роста, пожилым, но еще энергичным мужичком в качестве водителя. В ожидании клиента он как раз курил, стоя подле машины.

Не ориентируясь в здешних ценах, торговаться с ним я не стал. А сразу согласился на названную таксистом сумму, что последнего, разумеется, не могло не устроить. Вел, кстати, мужичок со знанием дела — и, что еще ценнее, со знанием города. Хоть и не плутал вроде особо, но и оживленных главных улиц, этих переполненных машинами рассадников пробок, умудрялся избегать.

Пока ехали, таксист включил имевшийся в салоне радиоприемник. То ли чтобы я не скучал, то ли дабы не скучать самому. А может, он просто не привык ездить без привычного шумового фона. Так или иначе, чувства благодарности я от данного его действия отнюдь не испытал.

По радио передавали музыкальную программу — наверное, более легкого способа заполнить эфирное время не знали и в этом мире. Голос здешней поп-звезды был в общем-то обычным. Характерным для данного музыкального направления. Тонкий, слегка капризный, с едва заметной хрипотцой, но в целом терпимый для ушей. Песня тоже была, что называется, на уровне. Кое-как зарифмованные слова, не всегда складывающиеся в связные предложения. Вздохи-всхлипы. Но имелась в песне своя изюминка… хотя изюминка ли? Изюм-то все-таки вкусный.

Насколько я уловил содержание местного шлягера, лирическую героиню страшно мучил тот факт, что возлюбленный не спешит сводить ее в ресторан. Причем не абы в какой, а в «Черную Королеву», где якобы подают самые лучшие мясные блюда. А когда в припеве промелькнул даже адрес данного заведения, я не сдержался и фыркнул.

Водитель покосился на меня со смесью сочувствия и удивления.

— Экспансу ни разу не слышал? — осведомился он, не отвлекаясь от дороги.

— Кого… Экспансу? — повторил-переспросил я, пробуя этот сценический псевдоним на вкус, — честно говоря, нет.

То есть, честнее некуда.

— Странно, — флегматично молвил таксист, — звезда же вроде… первой величины. Из-за Стены самой. И вездесущая… зараза, как Оз Великий и Ужасный.

— Даже так?! — удивился я.

— Какую радиостанцию ни возьми, — услышал я в ответ, — хиты на любой вкус… вроде как. Хотя и похожие все, как цыплята инкубаторные.

— Неужели? И… шансон тоже? — зачем-то и со странной робостью поинтересовался я.

— Ну а то, — не преминул подтвердить таксист, — в одной из песен она оплакивает хахаля, который вместе с корешами задумал обчистить банк. Но всех повязали, потому что банк был оборудован лучшей в мире охранной системой «Минотавр». Как там… «эх, «Минотавр», сгубил ты пацанов…»

Тем временем песня кончилась, сменившись выпуском новостей.

«Сегодня на Центральной площади, — донеслось из радиоприемника, — состоялся митинг жителей микрорайона Грушевый, посвященный годовщине теракта, устроенного в данном микрорайоне, населенном в основном пользователями устройств, произведенных корпорацией «Pear». Участники митинга обвиняют в теракте, который, напомним, унес жизни двадцати трех горожан, одного из приверженцев операционной системы «Киборг» и требуют честного расследования…»

— О! Тут уже неинтересно, — ворчливо и с апломбом заявил таксист, движением руки переключая громкость приемника до минимума, — брехня. У меня ведь у самого телефон с «Киборгом». И вот что я тебе скажу. Скорее уж эти… грушевые могут чего-то взорвать. Они там все… фанатик на фанатике.