Вергилия Коулл - Я не боюсь

— А может, мистер Чедвик это устроил? — предположил Оливер. — Если, как вы говорите, у него больше всех акций, что мешает прибрать к рукам еще кусок?

— Но тогда логичнее устроить покушение на меня, а не во всеуслышание объявлять охоту на мою дочь. Сейчас это делается просто — взрывчатка под левое переднее колесо. У меня нет телохранителя, и автомобиль никто не проверяет.

Напарник сделал несколько пометок в блокноте.

— Может, таким образом, преступник хочет отвести подозрения от себя? — подняв голову, сказал он. — Если убьют вас, нам, как полиции, сразу станет понятно в каком направлении копать. А если вашу дочь — количество версий удваивается.

Макклейн помолчал. Впервые за полчаса, проведенные в этой гостиной, я увидел, что он тоже отпил виски. Промочив горло, отец Джен отвел глаза в сторону, словно обдумывая что-то.

— Даже если и так, — наконец, ответил он. — То это точно не Джон Чедвик. Он мне больше, чем партнер. Близкий друг.

Лицо Дженни изменилось. Она посмотрела на отца, и во взгляде я прочел удивление, сменившееся презрением. Что бы это не означало, но в семействе Макклейнов определенно существовали какие-то тайны. И ставить нас в известность о них не торопились. Впрочем, не удивительно. Есть правила без исключений, и они касаются тех моментов, когда люди лгут. А лгать люди склонны либо на приеме у врача, либо в разговоре с полицией. Всегда найдется что-то, о чем они захотят умолчать: соседка-любовница, украденная в студенческие времена бутылка пива из супермаркета, неофициальная подработка и уклонение от уплаты налогов.

— А если месть? — выдвинул еще одну версию Оливер, продолжавший строчить заметки в блокнот и поэтому пропустивший переглядывания Дженни с отцом. — Не материальная выгода, а просто желание сделать вам больно?

— Вы по-прежнему связываете все со мной?

— Ну, с вашей дочерью связать версию труднее, — пояснил я, — потому что она совсем недавно вернулась в город и вряд ли успела нажить врагов в таком масштабе, как наш маньяк.

— Да и можно ли нажить врагов, — подхватила вдруг Дженни, — находясь в психиатрической лечебнице. Вы ведь это имели в виду, детектив?

Мне не понравился ее слегка ироничный тон. Но и промолчать я не захотел.

— Да. И это тоже.

— В любом случае, — напарник поднялся с места, едва уловимым жестом показав мне, что надо последовать его примеру, — подумайте, и если вспомните, позвоните нам.

— Почему я?

Я поднялся, но, услышав голос Дженни, замер. Она смотрела на меня снизу вверх огромными серыми глазами. Возникло ощущение дежавю. А я уже почти забыл, как Джен умеет смотреть.

— Детектив Тоддлер… — она замялась, — Хью… у тебя есть догадки, почему он выбрал меня вместе с теми девушками?

— У вас должно быть что-то общее, — ответил я. — Что-то значимое для маньяка. Признак, по которому он поставил вас в ряд. И это не деньги. Мы с Оливером уже бегло ознакомились с социальным статусом каждой семьи. У всех разный уровень доходов.

Она кивнула, показывая, что понимает.

— И не типаж внешности, — продолжил я, — потому что девушки не похожи ни ростом, ни цветом волос так, чтобы говорить о совпадении.

Дженни снова кивнула. Сложилось впечатление, что она уже проводила в своих мыслях подобный анализ, и также отмела все уже сказанные мной догадки.

— Значит, — подвел я итог. — Либо он всех вас знает, и надо досконально проверить каждого знакомого, либо есть еще что-то, чего мы пока не учли.

— Я думаю, и то, и другое.

— Вы хотите нам что-то сказать? — насторожился Оливер.

Дженни перевела взгляд на него.

— Нет.

Ее поджатые губы показывали, что она вряд ли скажет что-то еще. Нам оставалось только вежливо распрощаться с присутствующими. Горничная, поджидавшая нас у дверей гостиной, покачивая толстым задом, проводила до выхода. У Макклейнов даже горничные ходят и смотрят высокомерно, как королевы, подумал я и усмехнулся.

— Я уж подумал, ты опять вцепишься в мажора, — покачал головой напарник, пока мы спускались с крыльца и шли по выложенной белой плиткой дорожке.

— Я держу себя в руках, хоть ты и знаешь, что о нем думаю.

— Хью!

Я обернулся. Дженни выбежала на крыльцо. Входная дверь осталась приоткрытой, но ни Макклейн, ни Стюарт-младший не вышли.

— Иди, — сказал Оливер. — Я уже понял, что при мне из нее слова не вытянешь.

Я не стал спорить. Подошел к крыльцу, поднялся на пару ступенек, чтобы наши с Дженни глаза оказались на одном уровне.

— Ты можешь проверить кое-что для меня? — робко спросила она.

— Что?

— Если будешь разговаривать с остальными девушками… спроси у них, снятся ли им кошмары. Спроси, умеют ли они чувствовать эмоции других людей. И знают ли они, что такое феромагер.

— Не понимаю, — нахмурился я.

— Просто спроси! — в ее голосе послышались жалобные нотки. — И если они все подтвердят это, спроси, знают ли они мистера Чедвика. Это тот самый совладелец…

— … «Джорджтаун-Кэпиталс», да-да, я помню это имя. Ты все-таки подозреваешь его?

— У меня есть кое-какие основания это делать, — ушла Дженни от прямого ответа. — И если мои слова подтвердятся, — она снова посмотрела мне в глаза, — знай, что ты нашел убийцу. И тогда, поймав его, ты ведь покажешь мне дело об убийстве мамы?

— Так ты рассказала мне это не для того, чтобы обезопасить себя, а чтобы обменять на сведения информацию из дела? — поразился я.

Уголки ее губ поползли вниз.

— Это очень важно для меня. А обезопасить себя я и сама могу.

— Весьма самонадеянно, — заметил я, — не принимать всерьез помощь тех, кто на самом деле может тебя защитить.

Дженни опустила глаза. Я разглядывал ее лицо: дрожащие ресницы, слегка курносый нос и манящие губы. Потом поднял руку, откинул прядь волос ей за плечо. Она вздрогнула и растерянно посмотрела на меня. Я поколебался, борясь с желанием поцеловать ее, и решил этого не делать.

— Будь осторожна.

— Я всегда осторожна, — ее лицо оставалось серьезным. — Больше, чем ты можешь себе представить.

— Все равно. Не ходи никуда одна, это даже не обсуждается. Не отказывайся от телохранителя. Хотя бы на время. Я поймаю гада так быстро, как только смогу.

— В моей жизни было достаточно охранников, — покачала Дженни головой. — Больше их не будет.

— Тогда хотя бы не выходи без сопровождения отца.

— Не думаю, что мы с ним долго выдержим общество друг друга.

— Это я уже понял.

— Да? — удивилась Дженни.

Я кивнул. Расспрашивать не стал, понимая, что все равно не скажет правду. Если что-то в Джен и осталось от нее прежней, так это желание «укрыться в раковину» при попытке давления.

— На крайний случай, пусть с тобой будет хотя бы этот… — с неохотой произнес я, имея в виду Стюарта. — Не лучший из защитников, но безопаснее, чем одной.