Марина Ли - Школа Добра

Алекс раздосадованно помянул свою бабушку и нервным жестом соорудил перед нами нечто, что больше всего напоминало сферический купол, который меня давным-давано учил Динь-Дон делать, и что, по всей вероятности, и было блоком.

– Трогательная семейная забота, – брезгливо поджав губы, прокомментировал происходящее айвэ Лиар. – А мамочку вы где спрятали?

После его слов пространство снова задрожало, и я с ужасом подумала, что сейчас сюда во всей красе явится Катерина Виног, и мне все-таки придется столкнуться лицом к лицу со свекровью.

Однако это была не она. Предвосхищая все мои ожидания, из моментального перехода выступил растерянный и долговязый Альфред Ботинки. Не один, а с Фифой Сафской, которая вцепившись в парня руками и ногами истошно вопила.

В рядах защитников темной цитадели произошло небольшое волнение, но это не помешало им еще теснее сомкнуть ряды. А у меня волнение произошло в голове, потому что я не могла понять, какого дракона здесь делает появившаяся последней парочка. Но это во-вторых. Во-первых же меня тревожило, как им всем, включая ректора и моего папу, удалось создать мгновенный переход к темным, минуя сумеречный лес и демонов пограничья. Ведь и лысый страж, и маленький болотник уверяли меня, что если граница официально закрыта, то светлым заказан путь на темную сторону, как и темным на светлую.

Разумно решив, что я всегда смогу спросить об этом у папы, когда все закончится, и если мы при этом останемся живы, я решила не мучить свой мозг, а просто в стороне наблюдать за происходящим. Не то чтобы я приняла решение быть послушной девочкой и не призывать ни одну из моих пяти стихий – кстати, пятая, которую я одной из первых получила, мне так и не давалась толком до сих пор. Я просто решила выждать. И если кому-то из моих близких будет угрожать опасность, то разве смогу я не воспользоваться своим даром?

Впрочем, уже через пять минут я поняла, что моему мозгу не судьба покинуть поле боя здоровым. Потому что айвэ Лиар произнес:

– Напрасно стараетесь, вы на территории темных, а здесь нам и стены помогают. Здесь мы сильны, здесь...

И тут директор Школы Добра вдруг, не открывая рта, произнес не своим, но все равно весьма харизматичным голосом:

– А в чем сила, брат?

И воспользовавшись повисшей в зале гробовой тишиной сам себе ответил все тем же приятным голосом:

– Я вот думаю, что сила в правде: у кого правда, тот и сильней.

А потом, почти без перехода, видимо опасаясь, что его остановят, запел звонким детским фальцетом, по-прежнему не раскрывая рта:

– Если с другом вышел в путь,

Если с другом вышел в путь,

Веселей дорога.

Без друзей меня чуть-чуть,

Без друзей меня чуть-чуть,

А с друзьями много.

Что мне снег, что мне зной,

Что мне дождик проливной,

Когда мои друзья со мной...

Мне стало плохо. И не мне одной. Алекс качнулся, кто-то в задних рядах грохнулся в обморок с глухим стуком, айвэ Лиар поперхнулся словом, а ректор Ясневский мучительно покраснел и выругался - нормально, ртом, но почему-то при этом моим именем:

– Ну, Юла!..

«Видимо, у них это семейное», – подумала я и бросила на Алекса обвиняющий взгляд. Он мне ответил безмолвно: «Я-то тут причем?» И руками развел, мол, сам ничего не понимаю.

А потом в себя пришел темный маг. Сначала он посмотрел с ненавистью на нашего ректора, затем, с не меньшим по насыщенности чувством, окинул мутным взором замолкшую во время директорского соло, но все так же висевшую на Ботинки Фифу, зло ухмыльнулся, и в следующее мгновение Альфа и Сафскую смело с места воздушной волной и швырнуло прямо в нашу скульптурную композицию, которую Алекс надежно прикрывал своим непонятным почти прозрачным блоком.

К чести моего мужа стоит сказать, что прикрывал он надежно и основательно, впрочем, он, кажется, все так делал. Врезавшаяся в нас парочка только заставила Алекса шире расставить ноги для большей устойчивости, после чего он метнул зверский взгляд в Ботинки, который тряс головой, сидя на полу, и рявкнул на него:

– Живо в укрытие!

Альфа долго уговаривать не пришлось - он схватил Фифу в охапку, быстро заполз под приподнятую Виногом защиту и выдохнул:

– Уф! Ну и утро...

Его слова словно послужили сигналом к началу конца. Потому что все окружающее пространство вдруг взорвалось вспышками, воплями и почти невидимыми глазу движениями. А вскоре и это «почти» стало лишь воспоминанием, потому что айвэ выкрикнул что-то на странной смеси эльфийского с общим, закрутил совершенно безумную по строению петлю – в этот момент я поняла, почему именно этот человек занимал должность королевского мага при темном дворе – и весь мир утонул в насыщенном сером тумане.

Сначала мы могли различать расплывчатые движения за границей блока, а потом кто-то «выключил» свет, и серая мгла окрасилась в чернильно-черный цвет. И именно в этот момент Алекс выругался:

– Какого черта!?

И после секундной паузы:

– Твою мать!

Он убрал руку с моей талии, производя какие-то манипуляции с магическими линиями, но не забывая при этом отдавать указания:

– Никому не двигаться!

В его голосе было столько тревожного гнева, что я замерла на месте испуганным сусликом, кажется, даже боясь вздохнуть. Поэтому движение за своей спиной я почувствовала сразу. Сначала движение, потом прикосновение - мягкое, едва ощутимое. Чья-то рука легла на мой позвоночник, аккуратно между лопаток, подумала долю секунды, словно решаясь на что-то, а потом сильным толчком выбросила меня за пределы безопасного еще недавно круга, прямо в пугающий мрак тумана.

Испугаться как следует я не успела. Только удивиться. В первую очередь, густоте воздуха. Эфир был густ и непрозрачен и словно соткан из золы и пепла. Я немедленно начала кашлять и задыхаться, но при этом не забыла удивиться второму факту: нереальной, прямо мистической какой-то тишине. Это было, мягко говоря, странно, учитывая то, что вокруг меня шел нешуточный бой.

Вокруг меня и без моего участия, потому что какая-то сволочь напала на меня сзади. Ударила в спину. Секунд двадцать я искренне и беспомощно возмущалась, а потом пространство взорвалось, взревело яростным криком Александра Винога:

– Юлка!

И меня рвануло с места, потянуло куда-то в сторону, понесло назад, закрутило вверх тормашками. Я еще подумала: «Удивительное дело, в это странное место меня перебросило за одну секунду, а назад тянет уже минуты полторы». В том, что меня тянет именно назад, сомневаться не приходилось, потому что петля, которую Алекс предусмотрительно завязал на моей талии, сжимала мое тело весьма основательно.

И точно так же не приходилось сомневаться в том, что тот, кто поспособствовал моему перемещению, не собирается меня так просто отпускать.