Ричард Байерс - Нежить

Он вонзил клинок в искаженное безумием темное лицо аллипа, и тот, в последний раз нечленораздельно провыв какую–то бессмыслицу, растворился в небытии. Теперь у него появилась возможность поспешить на выручку Аоту.

Но, повернувшись к боевому магу, он увидел, что, возможно, было уже слишком поздно. Пошатнувшись, Аот рухнул на землю, копье выпало у него из рук. Набросившись на него, аллипы принялись терзать его, словно оголодавшие гули — труп.

Зеркало мог бы мгновенно оказаться рядом с Аотом, но он не был столь быстр, чтобы мгновенно нанести полдюжины ударов и не дать какому–нибудь аллипу прикончить наездника. Но в его силах было предпринять кое–что другое, ведь связь со своим божеством помогла ему частично восстановиться. Временами его мысли прояснялись, и он мог пользоваться священной силой, которой обладал при жизни.

Хотя он не слишком–то горел желанием пойти на это. Исцелив глаза Аота, он обнаружил, что между избранным богом героем, которым он некогда являлся, и оставшейся от него испорченной тенью лежала слишком большая пропасть. Служа каналом для сил своего божества, он напоминал себе снеговика, который пытается удержать пламя.

И все же, если его вера окажется достаточно сильна, его господин его защитит. Вскинув меч, он воззвал к тому, кого более не помнил и даже не мог назвать по имени, но, тем не менее, продолжал любить и верить.

Его клинок засиял, словно солнце. Аллипы отшатнулись, отступив от лежащего Аота.

Бросившись к ним, Зеркало атаковал ближайшего врага. Торопливо присоединившись к нему, Барерис встал с ним спиной к спине. Очертания фигуры барда казались размытыми, чтобы противникам было труднее по нему попасть. Действуя сообща, соратники вскоре уничтожили оставшихся аллипов, которые превратились в облачка тумана, и поспешили к Аоту.

Зеркало не решался самостоятельно обследовать боевого мага. После того, как он отогнал аллипов, он чувствовал себя опустошенным, слишком близко подошедшим к тому, чтобы раствориться в гармонии бессмысленной боли. Учитывая, в каком он был состоянии, его прикосновение или даже простая близость могли ещё больше повредить раненому.

— Как он? — спросил призрак.

Опустившись на колени, Барерис стащил с руки кожаную перчатку и принялся ощупывать тело Аота под кольчугой в поисках пульса.

— По крайней мере, его сердце ещё бьется.

Маларк бежал по лабиринту коридоров, покоев и внутренних двориков, которые и составляли Центральную Цитадель. У него были основания надеяться, что его побег окажется успешным. Даже если подарок Сзасса Тэма и не убил его противников, он, по крайней мере, позволил ему получить заметное преимущество во времени, а благодаря монастырским тренировкам он мог бежать дольше и быстрее, чем большинство из тех, кого он знал.

Вопрос состоял в том, куда ему стоило направиться? Самый быстрый способ покинуть город — верхом, но он подозревал, что Аот с Барерисом уже разместили у конюшен охрану на случай, если ему удастся ускользнуть от них в саду.

Он подумал, что лучше будет раздобыть плащ с капюшоном, чтобы спрятать под ним свой дорогой придворный наряд, а уже затем искать способ выбраться из крепости. О том, как бы побыстрее оказаться на севере, он поразмыслит позже. Если все обернется совсем плохо, он способен пробежать весь путь так же быстро, как и любая обычная лошадь.

Наконец он очутился в очередном открытом дворике, восьмиугольном и мощеном. В середине его возвышалась статуя, изображавшая Азнара Трула в последние годы жизни. Маг стоял, высоко вскинув посох, а бронзовые фалды его мантии развевались, словно под порывами ветра. Краем глаза шпион уловил наверху какое–то движение.

Маларк догадался, что это было крыло летучей мыши — крыло Таммит Ильтазиарра. Он попытался отпрыгнуть в сторону, но безуспешно. На его макушку упало что–то пушистое.

Летучая мышь весила столь мало, что боли от удара он не почувствовал. Однако, когда она впилась когтями в кожу и вонзила клыки в его лоб, он ощутил жжение.

По его телу прокатилась леденящая и болезненная волна. Он поднял руку, чтобы смахнуть нападавшую, но тут на неё опустилась вторая летучая мышь и впилась в его указательный палец. Третья приземлилась ему на спину и, цепляясь за дублет, поползла к шее.

Он упал навзничь и раздавил её прежде, чем она достигла своей цели, а затем взмахнул рукой, чтобы размозжить вцепившуюся в неё мышь о камни мостовой. Схватив ту, что сидела у него на голове, он оторвал её и сжал, словно тряпку для мытья посуды.

На шпиона тут же набросились остальные летучие мыши. Откатившись в сторону, он вскочил на ноги, и, когда они развернулись следом, встретил их градом ударов своих напряженных пальцев. Когда он задел одну из них, они отлетели в сторону, закружились друг вокруг друга и превратились в мертвенно–бледную женщину в черных доспехах. В руках у неё был обнаженный меч. Хоть он и нанес стае летучих мышей определенный ущерб, по тому, как она держалась, этого не было заметно. Тем не менее, возможно, она все же была ранена.

— Вероятно, ты решила, — произнес он, стремясь выиграть немного времени, чтобы перевести дух, — что без зачарованного оружия я не смогу причинить тебе вреда, — за то, что это было не так, следовало благодарить эзотерические практики монахов. — Иначе ты предпочла бы избрать менее уязвимый облик и не набросилась бы на меня стаей летучих мышей.

Она скользнула вперед.

— Другой ошибки я не совершу.

— Все, что ты делала с момента битвы при Крепости Сожалений, было одной сплошной ошибкой. Ты знаешь Сзасса Тэма, а теперь и его врагов тоже. Разумеется, ты не можешь не понимать, что никто из них не идет с ним ни в какое сравнение. Возможно, в последнее время ему и пришлось немного сдать позиции, но победа в этой войне останется за ним, — Маларк скользнул в сторону, и она повернулась следом. — Помоги мне, и мы сбежим вместе, — продолжил он. — Если я выступлю в твою защиту, лич тебя простит. Ты, как и раньше, встанешь во главе своих последователей.

Одарив его испепеляющим взглядом, Таммит обнажила клыки.

— Я не хочу, чтобы все стало по–прежнему. Тогда я была рабыней, а мой разум находился в оковах. Шпион, возможно, ты не знаешь, каково это, но у тебя все ещё впереди. Учитывая, что Безмолвный Отряд потерян для меня, мне нужны новые подчиненные, и первым из них я сделаю тебя.

Маларк поджал губы.

— Капитан, возможно, тебе и удастся убить меня, но, клянусь всем, что для меня свято — я никогда не позволю превратить себя в нежить.

— Всякий раз так грустно и одновременно так забавно смотреть, как люди дают клятвы, которые им не под силу сдержать. В твоем случае, скорее, забавно, — она набросилась на него.