Ирина Шевченко - Осторожно, женское фэнтези. Книга вторая

С этим никто из имевших счастье учиться у мисс Милс не поспорил бы…

Стоп. А кто такой Ян?

Слава белобрысому богу, мне хватило ума не задать этот вопрос вслух. По ходу разговора само собой разъяснилось, что Яном звали некроманта Сибил. Наверняка она не раз говорила это раньше, но я и правда была ужаснейшей из подруг и умудрилась этого не запомнить.

— Когда ты нас познакомишь? — спросила я провидицу. В свете случившегося с Норвудом некроманты меня особенно интересовали. Нет, друга нашей «мертвой девочки» я в непосредственной причастности не подозревала, студент-пятикурсник — неподходящая кандидатура на роль библиотекаря, но вдруг удалось бы узнать у него что-нибудь интересное о поводках или о самом оборотне, тот ведь заходил на факультет мастеров смерти, этот Ян мог его видеть, как и того, с кем он встречался. В компетенции полиции и лично инспектора Крейга я не сомневалась, выведают все, что можно, но некоторые нюансы всплывут скорее в разговоре с ровесниками, в дружеской компании, а не на допросе.

— Однажды познакомлю, — пожала плечиками Сибил. — Ян не очень общительный… с живыми.

Мы с Мэг переглянулись и хором ответили, что прощаться с жизнью ради возможности пообщаться с некромантом в ближайшее время не планируем.

— Не хотите — как хотите, — философски вывела Сибил и показала нам язык.

У меня мелькнула мысль попросить ее снова мне погадать, но настроение было чудесное, и я побоялась испортить его неблагоприятным предсказанием: в счастливый конец истории Элси я искренне верила, но на пути к эпилогу могло случиться все что угодно, и я решила, что для собственного спокойствия лучше об этом не знать.

Кто бы сказал, что уже на следующий день я пожалею об этом решении. Но менять что-либо будет уже поздно…

Если не брать в расчет того, что я проспала, не успела на завтрак и на пятнадцать минут опоздала в лечебницу, начинался новый день неплохо. Во-первых, не было дождя и вернулось солнце. Во-вторых, леди Пенелопа накормила меня вкуснейшим яблочным пирогом, который, сходи я перед этим в столовую, в меня просто не влез бы, и я тут же увидела в этом добрый знак, заключив, что все, что ни делается — к лучшему. А в-третьих, доктор Грин, ввергнув в шок подчиненных, взял внеплановый выходной. Весть об этом невероятном событии переходила из уст в уста, врачи, медсестры, медбратья, санитары и санитарки, ломали головы и строили всевозможные версии причин, по которым заведующий, и плановых выходных-то не жаловавший, внезапно не вышел на работу в понедельник. Особо впечатлительные усматривали в этом предвестие ужасных катаклизмов, а если и дальше так пойдет, и Грин, не приведите боги, начнет вовремя уходить с дежурств, — конца света.

Меня же все более чем устраивало. И доктор отдохнет, он в этом действительно нуждался, и мне не придется с ним встречаться — после вчерашнего как-то неловко. Вроде бы ничего особенного не произошло, но… Нет, видеться с ним мне, определенно, не хотелось, так что в отличие от волнующегося сообщества, я была совершенно спокойна.

Леди Райс, впрочем, тоже не нервничала: она-то знала о связи между Грином и Евой Кингслей и, думаю, представляла самочувствие заведующего. Ну и доктор Кленси беспокойства не проявлял — тот был откровенно рад, ведь в отсутствие главного целителя у него появлялась возможность примерить корону: без самодурства и высокомерных выступлений, без придирок к персоналу и спешного пересмотра ранее поставленных диагнозов — Кленси все же был хорошим целителем и настоящим профессионалом, но не заметить вдруг проявившихся у него прямо-таки царских повадок наряду с талантами врожденного лидера было сложно. Он обошел всю лечебницу, волоча за собой по коридору шлейф собственной важности, и раздавал советы, несомненно, правильные, но таким тоном, что получавший их должен был уверовать, что без помощи мистера Кленси скончался бы на месте в страшных корчах. Он и к нам зашел, чем немало порадовал леди Пенелопу. Наставница несколько минут с благосклонной улыбкой внимала разглагольствованиям о необходимости обязательных периодических осмотров для женщин, а потом с такой же милой улыбкой послала доктора непосредственно в место проведения этих самых осмотров. Или в осматриваемое место? Кленси не стал уточнять, куда именно его направили, но куда-то ушел.

Выступление негласного гриновского зама было во всех смыслах показательным. И лично мне многое показало. Грин, который рвался быть, что говорится, в каждой бочке затычкой, делал это просто и ненавязчиво. Он контролировал, страховал, поддерживал, но это не создавало ощущения тотального контроля и давления. Если вдруг он уйдет, персонал за неделю взвоет под «бдительным» руководством Кленси. Но вполне вероятно, что еще через неделю тот пресытится не всегда сладкими плодами власти, утратит всякий интерес к делам лечебницы и вернется к набиванию чучелок.

Размышления об уходе Грина с занимаемой должности были несколько преждевременными, но для меня это был хороший способ отвлечься от других — волнительных, мечтательных… пугающих…

Но, как говорят, глаза боятся, а ноги… Ноги привели меня в назначенный час в главный корпус. Правда, руки долго возились с пуговицами пальто, а после так же долго теребили волосы, притворяясь, что поправляют прическу. Потом предательские руки начали мелко подрагивать, и в груди что-то сжималось, затрудняя дыхание, отчего кровь ударила в лицо, а в животе поселилось что-то странное и щекочущее — то ли пресловутые бабочки, то ли реакция на съеденную за обедом фасоль.

Ценой титанических усилий я все же взяла себя в трясущиеся руки, выровняла дыхание, привела-таки в порядок прическу, отрепетировала перед зеркалом улыбку и поднялась в приемную.

— Добрый день, мистер Адамс, — поздоровалась с секретарем.

Тот глянул на меня с привычным недовольством, молча выдвинул ящик стола, взял что-то…

…а в следующий миг оказался за моей спиной.

Перед глазами мелькнуло широкое лезвие ножа, крепкие пальцы впились в плечо, и волосы у меня на затылке зашевелились от страха и чужого горячего дыхания.

— Думаете, добрый, мисс Аштон?

Я вскрикнула — единственная реакция, которой ожидала от себя в такой ситуации. Но дальше началось неожиданное. Включились выработанные на тренировках инстинкты, и, извернувшись, я с силой отвела от себя руку с ножом и ударила секретаря локтем в живот. Потом, резко откинувшись, головой… не знаю, куда… Безрезультатно. Мужчина был сильнее и, не исключено, что использовал какие-то чары, так как движения давались мне с огромным трудом, но, видимо, в мыслях у него засело во что бы то ни стало перерезать мне глотку, и оттого предпринять что-либо другое он даже не пытался: держал меня одной рукой, а ножом старался дотянуться до моей шеи. Упорно так старался, и, предприняв в первую секунду попытку вырваться, во вторую я уже вынуждена была сконцентрироваться только на оружии. Отталкивала руку с ножом, чувствуя, как постепенно слабею, словно прижавший меня спиной к своей груди секретарь вытягивает из меня силы. Все-таки магия…