Синди Пон - Серпентина (ЛП)

— Скай! — Чжэнь Ни схватила ее за руку. — Ты — моя сестра, половинка, что лучше и добрее меня, — она обхватила ее пальцы. — Как ты могла такое сказать? Ты бредишь!

Леди Юань пришла с шорохом ее длинной шелковой одежды, за ней шли няня Бай и Лэн.

— Скайбрайт! Ты наделала шуму. Мы посылали слуг по всему поселению, даже в город, чтобы отыскать тебя дважды.

— Трижды, — сказала Чжэнь Ни.

— Прошу прощения, леди Юань. Я, должно быть, ходила во сне, — Скайбрайт смотрела на шелк, расшитый хризантемами.

Леди Юань встала у кровати и коснулась тыльной стороной ладони лба Скайбрайт.

— Чжэнь Ни сказала, что ты себя плохо чувствуешь?

— Думаю,… я просто устала, леди.

— Это не?..

— Нет, леди. Это совсем не то, — Скайбрайт казалось, что у нее никогда не будет месячных.

Леди Юань кивнула и убрала пряди волос со лба Скайбрайт. Этот жест был слишком близким, такого она еще с ней не делала, Скайбрайт чуть не склонилась. Леди Юань хлопнула в ладоши.

— Идемте, девочки, оставим Скайбрайт с няней Бай.

Чжэнь Ни крепко обняла ее, а потом ушла с матушкой и Лэн во двор.

Скайбрайт с облегчение выдохнула и уткнулась лицом в подушку.

— Что случилось, дитя? — спросила няня Бай. Когда-то хриплый голос ее стал с возрастом грубым. Но иногда этот голос пел ей колыбельные. Няня Бай была самым близким ей человеком, что заменил ей мать.

— Я уже сказала. Думаю, что я ходила во сне.

Старушка проверила пульс на ее запястье, потом на горле, склонилась ближе и прислушалась к ее дыханию.

— Ты никогда не ходила во сне ребенком. Это… не может начаться в таком позднем возрасте.

— Я уже слишком взрослая? — не подумав, спросила Скайбрайт.

Няня Бай рассмеялась, звук напоминал шелест листьев на ветру.

— Куда ты ушла?

— В лес.

Старушка издала странный звук, привлекая внимание Скайбрайт. Морщинки у глаз старой няни и возле ее рта за последние годы стали глубже, но ее карие глаза оставались пронзительными. Она пахла острыми травами, как и всегда, земляной терпкостью.

— В чем дело? — прошептала Скайбрайт.

— Я никому этого не говорила, потому что это твоя история, — няня Бай посмотрела на свои сильные руки, хотя костяшки ее пальцев стали от возраста утолщаться. — Да, это я нашла тебя. Но не у порога.

Скайбрайт приподнялась.

— О чем вы говорите?

— Я нашла тебя брошенной в лесу, дитя.

Она покачала головой, не веря этому, а ее няня щелкнула языком.

— Это было в начале лета, погода была такой же хорошей, как сегодня. Я решила выйти в город и купить немного целебных трав — леди Юань уже была близка к тому, чтобы родить Чжэнь Ни. По какой-то причине я пошла через лес, — няня Бай замолчала, углубившись в воспоминания. — Странно, ведь я никогда не ходила через лес. Не ходила одна.

Скайбрайт знала, что это правда. Ее старая няня избегала леса, часто посылая туда Скайбрайт, чтобы она собрала ей грибы или травы, но не объясняя, почему ей не нравились холодные глубины леса.

— Тем утром что-то влекло меня туда, — сказала она, кивая. — И я следовала за ручьем, не желая потеряться, но услышала что-то в глубине леса. Плач ребенка, — она закрыла глаза. — Я думала, что это какая-то иллюзия, словно что-то заманивало меня глубже в чащу, а, может, мне показалось. Но я не остановилась. Я пошла на звук, пока не попала в чащу. И там была ты.

Брошенная в лесу… оставленная умирать.

— Тебе не было и дня, дитя. Казалось, что твоя мама родила тебя в лесу и оставила, у тебя даже пуповина еще была. Ты не была никак укрыта. Удивительно, что никто из животных не пришел за тобой…

Слезы Скайбрайт все же пролились, она давно их сдерживала, еще с того момента, как стала чудовищем и отправилась в лес, тот самый лес, где ее бросила мать, которой было плевать, выживет ли она.

— Милая, — няня Бай коснулась ее руки. — Прости, что я рассказала об этом так резко. Но я подумала, что ты должна знать. Понимаешь, почему я никогда не говорила правду? Я боялась, что леди Юань откажется принять тебя, — она нежно улыбнулась. — Я принесла тебя домой, укутанную в тряпку, что я собиралась использовать для трав, и искупала тебя, а потом показала леди Юань, когда ты была уже укутанной в красный сатин и лежала в красивой плетеной корзинке.

Скайбрайт потерла лицо, злясь на себя за слезы. Зачем было плакать?

— Ты же знаешь, что леди Юань всегда нравились красиво оформленные подарки, — сказала няня Бай.

Она рассмеялась, хотя это и прозвучало с горечью из-за слез.

— Спасибо, милая няня. Ты спасла мне жизнь.

— Посмотри, какой милой и умелой девушкой ты выросла, Скайбрайт, — она снова коснулась руки девушки. — Тобой гордилась бы любая мама. Жаль, что у тебя не будет своей семьи, но Чжэнь Ни любит тебя, как свою сестру. Твоя жизнь лучше, чем могла быть.

Старушка поднялась, все еще подвижная, несмотря на возраст.

— Ты ослабела от усталости и перевозбуждения. Я принесу что-нибудь, что поможет уснуть.

Скайбрайт кивнула.

— Еще раз спасибо, няня Бай. И… моя мама совсем ничего не оставила? Никакого напоминания о себе?

Старая няня покачала с сожалением головой.

— Ничего. Было понятно, что тебя только родили. Хотя… — сомневаясь, няня Бай вцепилась в край туники.

— Что? — руки Скайбрайт напряглись, выдавая ее тревогу.

— Когда я впервые купала тебя, на тебе были чешуйки. Как у рыбы. Они были красивыми, но… странными.

— Как чешуйки рыбы, — повторила Скайбрайт. — А какого цвета?

— Алые, — сказала няня Бай. — И сверкали, как драгоценные камни на солнце.

* * *

Скайбрайт дремала до следующего утра, приняв горькое лекарство няни Бай. Чжэнь Ни отказалась уходить от нее. Вечером Скайбрайт тревожилась из-за того, что госпожа будет спать рядом с ней. Она проснулась до рассвета, ее лоб был мокрым от пота. Испугавшись, она дернула ногами под тонким покрывалом, чувствуя колени и пятки. Что бы случилось, превратись она рядом с госпожой? Горло Скайбрайт сжалось от одной мысли. Она слышала ровное дыхание Чжэнь Ни, соскользнула с кровати и вышла во двор, тускло освещенный звездами.

Она всегда превращалась ночью, и ей хотелось понять, что вызывает это изменение, чтобы пресекать это. Возможно ли это как-то контролировать? Можно ли вернуть прежний облик самостоятельно? Скайбрайт села на каменную скамейку под персиковым деревом, зарылась пятками в землю, наслаждаясь ее прохладой.

Госсссспожа…

Волоски на шее Скайбрайт встали дыбом, по коже головы пробежали мурашки. Слово было принесено нежным летним бризом, едва слышным. Ее воображение за последнюю неделю стало лучше.

Гооооолодно!

Скайбрайт вскочила со скамейки и повернулась по кругу, сердце билось в ее горле. Слово было таким громким, словно с неба упал камень.