Маргарита Бурсевич - Логово серого волка [СИ]

Старик медленно кивнул и вновь вжался в стул.

И тут краем глаза я увидел, как в дверном проеме показалось испуганное лицо той женщины, которая открывала нам дверь. Она оцепенело смотрела на меня, все больше бледнея. Ее подбородок стал подрагивать, и пальцы сильно вцепились в балку перекрытия. За ее юбку держались две маленькие девочки, расширенными глазками следя за мной, и от них тянулся ощутимый запах страха. Лишь старшая спокойно наблюдала за развернувшейся сценой и, положив руку на плечо толстушки, успокоила:

— Вам не стоит бояться, оборотни никогда не обидят ребенка или женщину.

Такая уверенность прозвучала в ее голосе, что даже перепуганная насмерть женщина очнулась от своей паники.

— Но он же зверь, — едва дыша, шепнула она девочке.

— Он волк.

Как ни странно, эта беседа в спокойных тонах позволила отвлечься и взять себя в руки достаточно для того, чтобы вернуть контроль. Стряхнув с себя зверолюдей, потер лицо руками, на которых уже не было когтей.

— Просите, викарий, но инстинкт защиты своей пары сильней разума.

Белый как снег старик, лишь заторможено кивнул. Я, окинув взглядом беспорядок в комнате и уничтоженную утварь, заверил хозяина:

— Я возмещу.

— Не стоит, — обрел дар речи священнослужитель. — Вы и так выделяете на нужды церкви больше, чем необходимо.

— В любом случае прошу прощения за свою несдержанность.

— Не извиняйтесь. Должен признать, вы меня изрядно напугали, но и восхитили тоже. Я многое слышал об оборотнях, но впервые стал свидетелем истинных возможностей.

Один из моих воинов фыркнул, обратив на себя внимание викария.

— Вы даже не представляете себе истинных возможностей альфы.

Даже если это замечание и заинтересовало викария, то он никак этого не показал и лишь задумчиво выгнул брови.

— Предлагаю перебраться в гостиную, пока здесь наводят порядок.

Сидя на добротных стульях у жаркого камина, я неотрывно смотрел в окно. Метель набирала силу и с каждой минутой становилась все сильней. Ветер кружил и вьюжил горы снега, заметая дороги, и делая совершенно невозможным обратный путь домой. Как же не вовремя.

Я сходил с ума от беспокойства. Знать бы заранее, отправил бы за девочками Гая. Меня бы не остановил ни снег, ни по-зимнему холодная ночь, но со мной дети и придется ждать утра. Разделиться сейчас опасно для всех, и от этого беспокойство внутри только усиливалось. Волк больше не злился, он скулил от волнения и незнакомой раньше паники. Он рвался домой, невзирая на все логические и разумные доводы, но человеческая половина управляла и, понимая всю глупость необдуманных действий, сдерживала зверя.

— Когда они прибудут? — задал я вопрос викарию, имея в виду посланников инквизиции.

Старик понял меня без пояснений.

— Я мелкий чин в церковной иерархии, и никто никогда не посвящал меня в такие подробности. Единственное точно, сегодняшнюю ночь вы можете спать спокойно. Послание пришло два дня назад с гонцом, а это значит, что он опережает их дня на два — три, при условии, что выехали они одновременно. Если не это превентивная мера, то времени еще больше.

— Хорошо, — сказал я, позволяя себе немного расслабиться.

— Я не раз был свидетелем подобной травли и понимаю, что никто на самом деле не будет разбираться в подлинности обвинений, потому позвольте совет, — дождавшись моего утвердительного кивка, продолжил. — Какими бы ни были обстоятельства, не позволяйте ее забрать.

И вот тут я посмотрел на него как на умалишенного. Он считает, что я доверю свою женщину монастырским палачам? Отдам Рому на растерзание инквизиторским садистам? Позволю ее пытать и мучить? Мою маленькую, добрую девочку?

— Я вижу, о чем вы подумали, но послушайте старого человека, повидавшего многое в своей жизни. Иногда обстоятельства бывают совершенно непредвиденными. Были случаи, когда женщина сдавалась сама под напором шантажа и угроз в сторону ее близких. Это случалось в очень влиятельных семьях, где мужья имели связи и силы, чтобы защитить свою жену. Поймите, не все зависит от Вас лично. Потому и говорю, будьте осторожны. Я знаю, что вы привыкли быть решающей стороной, но именно при таком положении вещей можно упустить незначительные детали, которые приведут к печальным последствиям.

Викарий в мгновение ока словно состарился еще больше.

— Помните, помимо законов стаи, есть общепринятые, соблюдение которых может прикрыть некоторые фланги.

— О чем вы?

— Все элементарно. Женитесь по законам человеческой церкви. А еще лучше заручитесь поддержкой правителя, он благоволит к вам. Гордые волки зачастую чураются помощи сильных мира сего. Это не тот случай.

Я согласно кивнул. Чтобы защитить Рому, я пойду на все. Король так король. Человеческая свадьба? Пусть будет. Жаль только, что подошло к концу время Ромы на добровольное согласие, но я очень надеялся на ее благоразумие. Меня коробило от мысли, что, возможно, придется ее заставить, но выбирая между ее ненавистью и ее смертью, я готов терпеть ее неприязнь, лишь бы она была рядом и жива.

Ромочка, опять ты оказалась под ударом из-за оборотней. Мы принесли тебе только горе. Но я сделаю все, что в моих силах и еще больше, чтобы ты никогда не узнала ни слез горя, ни страха. Если понадобится, я сотру с лица земли любого представителя церкви, который попытается тебя обидеть, невзирая на последствия.

Выделенная мне комната казалась невероятно тесной. Нет, пространства было более чем достаточно, но зверь требовал действий, и потому оставаться на месте было крайне тяжело. Хотелось бросить все, и ринутся в замок, но нельзя. Нельзя оставить детей, потому как мы уже выдали их принадлежность к зверолюдям. В деревне невозможно ничего скрыть, и уже утром самая последняя курица будет знать все. Уйти одному глупо. Порознь мы слабы. Оборотней мало, и потому стая — единственный способ выжить. Разделение равносильно смертному приговору. Тащить детей ночью в метель опасно. Мы, взрослые оборотни, можем выдержать длинный переход без привалов, без дополнительного источника тепла и еды. Будь с нами хотя бы мальчики, это было бы не так рискованно. Но хрупкие малышки не способны на такие подвиги. Придется ждать утра. Даже если снегопад продолжится, все равно будем выступать.

Но часы вынужденного бездействия заставляли скрипеть зубами и до хруста сжимать кулаки. А с другой стороны, кто сказал, что я должен бездействовать? Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай это сам. И сейчас я собирался последовать этой прописной истине. Уверенные шаги к двери, и уже через минуту я стоял на заснеженном крыльце церкви. Еще мгновение, и около меня оказался один из дозорных.

— Покажите дома, где случились пропажи.