Маргарита Бурсевич - Логово серого волка [СИ]

— Прости, что напугала, — извинилась она еще раз, а сама в это время так же изучала меня, как и я ее.

— Ты в гости или по делу?

— Что? — изумилась я.

— Не обращай внимания. Я так давно не видела нормальных людей, что не помню, как себя нужно вести при появлении гостей, — пожала она плечиком и пристроила свечу на каменный выступ в стене.

— Так, тебя за что сюда?

Она облокотилась о стену и сложила руки на груди, всем видом показывая, что готова слушать.

— Боже, но расскажи хоть что-нибудь или можешь песню спеть, — закатила она глаза и всплеснула руками.

Я ошалело смотрела на нее, все шире открывая рот в изумлении.

— Нет, я не сумасшедшая, — вдруг заявила она. — Но со мной уже никто не разговаривал… хм… месяца три.

— Никто?

— Настоятельница не считается. Она приходит раз в неделю и спрашивает, готова ли я? Но я, естественно, не готова и тишина продолжается еще неделю.

Она зашагала по комнате, все время смотря на меня в ожидании.

— Ну, пожалуйста, — шутливо взмолилась она, запустив пальцы в волосы.

— Я заложник, — честно ответила на ее вопрос.

Она остановилась и, нахмурившись, склонила голову.

— Кому так не угодила?

— Меня выкрали из дома по поручению врага моего мужа. Здесь прячут.

Удивление прошло, и все снова навалилось на меня грузом тяжелой неизвестности. Вернувшись на свое место на сене, снизу вверх посмотрела на свою сокамерницу.

— Ты здесь уже три месяца?

— Не совсем здесь. Сначала я жила, как и другие послушницы в келье, — рассказала она и присела рядом.

— А тут как оказалась?

— Легко, — криво улыбнулась она. — Когда все сроки вышли, настоятельница попыталась меня в монахини постричь.

— И что? — невольно подалась я к ней ближе.

— Ох, нескоро она свои космы заново отрастит, — рассмеялась она.

Ее смех был настолько заразительным, что, несмотря на всю сложность моего положения, улыбку сдержать не удалось.

— Ты ее… — я так и не смогла договорить, потому что засмеялась от представленной картины.

— О да! С великим удовольствием.

Девушка заливисто расхохоталась и стала резать воздух пальцами, изображая ножницы. Она дурачилась как ребенок, изображая в лицах события того дня.

— Зато никто не суется с душеспасительными беседами, эти мышки боятся меня как огня.

— Что ты здесь делаешь, если не собиралась идти в монахини?

— А меня и не спрашивали. Отчим решил, что ему легче заплатить монастырю откупные, чем готовить приданное. Видите ли, ни один нормальный мужчина, ни за что не возьмет такую взбалмошную девку, сколько бы ему ни заплатили, — весело сказала она, но улыбка предательски дрогнула.

За этими словами была слышна печаль от всех возможных надежд, которые не сбылись.

— А ведь он действительно монастырю заплатил гораздо больше, чем приданое, которое полагалось бы моему будущему мужу.

Она тяжело вздохнула и, потеребив кончики волос, задумалась. Я знала ее всего несколько минут, но внутренний голос подсказывал, что подобное раздумье — редкое явление. Жизнерадостная от рождения, она не привыкла печалиться, и любые обстоятельства готова принять, как новую забаву. Но она женщина, а значит, есть в ее душе место и для мечты о простом семейном счастье. И монастырь с его застенками не то, что должно быть в ее судьбе. Неужели ей не на кого надеяться? Неужели никто не понимает несправедливость такого решения ее отчима?

— А твоя мать?

— А что она? Он — хозяин и его слово закон. Она такая же вещь, как его меч, лошадь или я, — горечь, пропитавшая эти слова, резанула слух.

Как все же несправедлив мир. Такая веселая, живая, горящая внутренним огнем девушка, обречена сгинуть в застенках монастыря. Еще раз на ее примере я убедилась, как мне повезло оказаться среди оборотней. Там не принято уничтожать личность. Никто не позволит силой забрать дочь из семьи, не поплатившись за это. Там стая — одна семья и каждый имеет право на выбор. Даже Грей, будучи хозяином, не посмел бы заявить на меня свои права без моего согласия. Никто не мог бы меня заставить, даже учитывая, что я не являлась членом стаи. Гай, не будучи моим настоящим отцом, не раздумывая, вступил бы в бой с вожаком и защитил бы любой ценой.

— А кто твой муж? Вдруг знаю, — в очередной раз сменила тему моя новая знакомая.

Она снова улыбалась и, похоже, совсем позабыла о той печали, что совсем недавно жила в ее глазах.

— Грей Вульф.

— Врешь! — настала ее очередь удивляться.

— Зачем мне врать?

— С ума сойти. Оборотень!

То ли обрадовалась, то ли восхитилась она.

— Вы знакомы?

— Нет, что ты? Но кто не знает о лорде оборотне. У нас таких раз-два и обчелся.

— Да, — тихо согласилась я.

— А ты тоже из них? — зачем-то указала она на меня пальцем и еще раз бегло осмотрела с ног до головы.

— Нет.

— Жаль, — кажется, я ее разочаровала. — Говорят с их силой никакие застенки не проблема. Нам бы пригодилось.

Она тяжело вздохнула, поскребла пальцем каменную кладку, словно пробуя свои силы.

— Ага. Не проблема, — улыбнулась я сама себе, вспомнив, как Грей по отвесной стене забирался в окно моей спальни.

Я тогда даже не подозревала, что буду вспоминать те дни с таким волнением и удовольствием. Жаль, нельзя обернуть время вспять. Я скучала не только по Грею, но и по волку с его благоговейным обожанием. И даже по подаркам в виде свежепойманных зайцев.

— Страшно? — шепотом спросила она, как будто боясь, что кто-то из оборотней подслушает нашу беседу.

— Что?

— Жить, говорю, с оборотнем страшно?

— Прекрасно. Нет мужчин более заботливых, нежных и любящих, — чувствуя, как заалели щеки, призналась я, и понимая, что излишне разоткровенничалась, замолчала.

— Говорят, что они съедают младенцев, если те рождаются слишком слабые.

— Бред какой, — возмутилась я. — Они — потрясающие родители.

— Не обижайся, я говорю только то, что слышала.

— Забудь. Все это ерунда, — повысила я голос и замолчала.

Эх, сама всего пару месяцев назад верила во всю эту чепуху, и немудрено, что она под завязку набита такими глупостями.

— Извини. Но это действительно вранье, — уже спокойней сказала я.

— Тебе виднее, — легко согласилась она. — Сама я их ни разу не видела. Земли моей семьи далеко от границы, и там оборотни большая редкость.

— Они замечательные… если не злить, — вспомнился мне перебинтованный Локи.

— Утешила, — сыронизировала она. — Вот придет за тобой муж и перекусит мной.

Я на это только глаза закатила. Кажется, она меня не слушала, когда я говорила, что все эти сплетни ерунда.

— Не станет он тебя есть.

— Так уверена?

— Да.

— Почему? — допытывалась она.

Я чуть было зубами не заскрипела.

— Потому что костлявая, — выпалила я.