Иван Липунцов - В том мире света больше

Криспу же выпала доля куда более страшная. Ему пришлось умереть для всех и пройти через многое, чтобы найти Нечестивую Семью и стать ее частью. — Крисп смотрел в сторону. — Таков был замысел нашего отца: уничтожить нечестивцев изнутри. К этому готовились долгие десятилетия. Много людей отдали жизни, чтобы проникновение прошло успешно. Денег же ушло страшное количество. Когда все было готово, отец настоял, чтобы уничтожил Семью один из Вердонов. Так и произошло. — Император фыркнул, заметив ухмылку супруги. — Я тоже не верил, пока не стали находить в разных городах необычные захоронения. Весточка Криспа оказалась верной. Каждое логово, каждое убежище мы нашли заполненными мертвыми. На все ушло более пятнадцати лет. И около пятнадцати лет он был частью этой скверны и очистил весь мир от нее. Поэтому называю своего брата героем, и завтра об этом узнает каждый. Старый Масмар — родовые земли нашего рода — ждет тебя.

Гонген знал эту историю, слуги распространяли слухи быстро. Уже в день появления этого «героя» весь дворец и половина королевского кольца уже судачила о чудном подвиге. Удивило лишь последнее. Как можно уничтожить такую организацию полностью? Один ответ — никак.

— Как вам удалось покончить с каждым? — задала правильный вопрос императрица, ответ на который Гонген ждал как жаркое после месяца голодовки.

— Семья соблюдала некоторые правила, которые помогали ей выжить. — И того холодный взгляд Криспа стал еще холоднее. — Одно из них касалось измены. Существует глава, называли его Ниспосланным. Ниже в иерархии стоял круг избранных. Каждому из круга подчинялась отдельная группа. Если появляется измена, глава обговаривает это с одним из избранных. Избранный убивает каждого из своей группы, после чего начинает отбор заново. Долгий процесс. При этом круг обо всем происходящем должен знать. Но что делать, если измена в самом круге? Таким образом, я добился того, что каждый перестал доверять друг другу. Но доверять кому-то нужно. Ниспосланному. Главе всей Семьи. Каждый из круга втайне от других уничтожил свою группу. И тогда мне пришлось созвать всех избранных на последнее собрание. На котором пришлось покончить с Семьей.

«Во змей. Хитрец или искусный лжец. Или и то и другое?»

— Вы очень удачливы. Совершить такое помогли вам Всевышние, не иначе, — недоверчиво произнесла императрица.

— Удачи не существует.

Воцарилось молчание. Ориана сверлила взглядом Криспа. После такая же участь была уготована его дочери. Император безразлично попивал винцо, наблюдая за вот-вот начинавшимся спектаклем. Айгос, как всегда, молчал. Пареньку тяжело осознавать, что обещанные ему земли перешли его дяде по какой-то там клятве. Казалось, он мог взорваться в любую минуту. Йони разглядывала Арри и иногда озадаченно всматривалась в хмурое лицо Гонгена.

— Отец, но Старый Масмар был обещан мне! — Айгос встал из-за стола.

«Понеслось…»

— Уже нет, — отрезал император. — Так велит клятва.

— Но!.. — не успел возразить Айгос.

— Хватит!

— Мы о нем ничего не знаем, вдруг это все спланировано? Он же глава Нечестивой Семьи! Вдруг он сам вернулся, чтобы закончить начатое? Ради решающего удара эти фанатики могли и покончить с собой. Вся его история — фальшь и обман! Ты не видел своего брата больше пятнадцати лет, отец! Это совершенно другой человек!

«А парень дело говорит».

— Хватит! — крикнул император, но сына это не остановило.

— Как же он объяснит появление дочери? Сильно сомневаюсь, что в Нечестивой Семье кто-то имел настоящие родственные связи! Заявляется совершенно чужой человек, проникает каким-то невероятным образом во дворец. Я опрашивал стражу, никто его не пропускал. Проник! Проник во дворец! Как же вы не видите, что перед вами обманщик?!

— Я бы обратила… — решила вставить свое слово императрица, но не успела.

Император встал, побагровев от злости. На его шее выступили вены. На висках тоже. Кулаки сжаты и слегка дрожали от напряжения.

— Пошел прочь! — крикнул император. — Отныне ты принимаешь обет рыцарей Алой Гарды, или я отрекаюсь от тебя!

У Гонгена отвисла челюсть. Позже он заметил, что данное действие повторили все остальные, даже стража, стоящая неподалеку. Только один Крисп холодно смотрел, а уголок его рта подрагивал, еле сдерживая подступающую ухмылку. Айгос прав. Этот человек может и был когда-то законным князем и братом нынешнего императора, но теперь он совершенно иной. Это нечестивец, покончивший с Семьей. Точнее, он хочет, чтобы так думали остальные.

«Раз я понял это, то поймут и остальные. Недолго тебе пировать Крисп Вердон. Рыцари Алой Гарды тоже имеют свои клятвы».

— Что?! — опешил Айгос.

— Либо ты принимаешь обеты рыцарей Алой Гарды, либо я отрекаюсь от тебя, — более спокойно повторил император.

— Обта, прошу тебя, остановись. Он же твой сын, — взмолилась тихим голоском Ориана.

Гонген вновь удивился тому, как мастерски та умеет менять образы в угоду себе.

— Стать рыцарем Алой Гарды равносильно отказу. Потеря титулов, наследства и прочего, — вмешался Крисп.

Данное заявление удивило не только Гонгена, но и саму императрицу. Айгос же сам теперь стоял с отвисшей челюстью. Правда гнев и ненависть быстро заглушили удивление. Теперь он ждал решения отца.

— Пусть едет на север, к северной границе. Возьмет под опеку его князь Имбер. А как возраст позволит, получит надел и возьмет в жены одну из дочерей Ледяного Короля. Так мы сможем наладить отношения с севером. Подумай, прошу тебя. — Взяла его за руку императрица.

«У нее уже все спланировано: кто с кем войдет в брак, кого куда отправить, кто будет где спать и есть. Опасная женщина. Куда же деваться мне, когда выдадут княжну за какого-нибудь короля или князя? У императрицы уже есть планы на дочь, бьюсь об заклад».

Император взглянул на Ориану, перевел взгляд на Криспа. Тот едва заметно кивнул. Остановил взор на сыне.

— Отправишься к князю Имберу. Научит он тебя чтить и семейные узы, и каково быть смиренным, — заключил император. — И еще. У тебя есть пять дней на подготовку. Поедешь сам, как простолюдин. Возьмешь лошадь, меч, теплую одежду и еды. Хватит нежиться, пора стать мужчиной, как твой старший брат.

— Да, ваше императорское величество, — процедил Айгос.

— Можешь идти. — Обта махнул рукой.

«Сурово. И давно пора. Самовлюбленный и напыщенный юнец, ухлестывающий за каждой девицей, готовой раздвинуть ноги, лишь бы на нее упала крупица внимания его императорского высочества великого князя Айгоса Вердона. По крайней мере, его брат — будущий император — не позорит честь семьи и умеет вести за собой людей. За героем, сокрушившим Дрорт, пойдут всегда».