Терри Брукс - Мера Магии

Покинув здание и выйдя на полуденное солнце, он уже обдумывал свои варианты в этом деле.

Во–первых, он мог бы убить эту женщину. Он мог бы сделать это похожим на самоубийство, а раз она мертва, то уже не сможет что–либо оспаривать. С другой стороны, это вероятно означало бы конец всему его влиянию на Пога Крэя и возможному краху его главного плана в отношении этого поселка и, в конечном счете, мальчишки, который носил черный посох.

Во–вторых, он мог бы позволить этой женщине оспорить ее обвинения и опереться на своих собственных «свидетелей» — вынужденных сказать то, что ему хотелось — чтобы убедить Совет в ее лжи. Это была большая авантюра. Эта женщина обладала сильной волей и ее уважали в этом обществе, и уже появились те, кто сомневался в решении запереть ее под замок.

В-третьих, он мог прямо сейчас ввести в действие свой главный план и удалить всякую возможность краха.

Решить, какой вариант выбрать, было на удивление легко. Старьевщик уже понял, какой вариант он выберет.

Он прошел весь поселок до дома Скила Эйла и, не потрудившись постучать, прошел через дверь. Серафик должен быть дома. Он дал ему инструкции оставаться тут, пока не вернется после слежки за Погом Крэем. В эти дни, запутавшись в махинациях демона и убежденный, что его участие принесет выгоду для его собственных амбиций, Скил Эйл всегда делал все, что ему говорили.

Серафик спустился по лестнице из своих покоев на втором этаже и быстро глянул мимо старьевщика, проверяя, не было ли кого–нибудь за ним. Старьевщик улыбнулся. Скил Эйл по–прежнему беспокоился о том, что их заметят, хотя об этом ему следовало думать в самую последнюю очередь.

— Она уговорила его? — быстро спросил он. Его лицо с резкими чертами выглядело обеспокоенным. — Он прислушался к ней?

— Он будет просить Совет позволить ей выступить в свою защиту. Он попросит, чтобы ей позволили предстать перед ее обвинителями. Мы должны предъявить свидетелей, которые, как мы утверждаем, у нас есть. К несчастью, это может быть сделано.

Серафик отступил, качая головой:

— Мне это не нравится. Айслинн Крэй опасна. Было бы лучше, если бы мы просто убили ее.

— Правда? — нахмурился старьевщик. — Заметьте, что вы так не делали до этого. Что же делает теперь ее убийство таким мудрым решением?

— Мы обвинили ее в преступлении и посадили в тюрьму. Организовать ее смерть будет просто. Самоубийство. Вина и последующая депрессия от своего предательства привели ее к тому, чтобы покончить с жизнью, сказали бы мы. — Он пожал плечами. — Пог расстроится, но переживет это. Он не настолько сильно любит ее.

Старьевщик покачал головой. Идиот. Он любит ее гораздо сильнее, чем вы думаете.

— Это создаст проблемы, которые нам не нужны. Было бы проще, если все просто забыли бы об этой женщине. Было бы лучше, если они обратили все свое внимание на что–то еще.

Серафик с новым интересом посмотрел на него:

— Вы уже что–то задумали?

Старьевщик сделал паузу, обдумывая, как лучше преподнести то, что он хотел сказать, чтобы не предупредить этого человека, что именно надвигается. Пора было прекращать этот спектакль, однако ему хотелось, чтобы все шло гладко.

— Думаю, нам нужно побыстрее управиться с нашим планом, чтобы вы взяли под контроль ваших последователей — а также тех, кого можно убедить стать вашими последователями. Понадобится демонстрация вашей силы. Должно явиться знамение. Эта женщина представляет препятствие, которое нужно удалить, но сначала вам нужно, чтобы все население Гленск Вуда признало вас тем, кто будет ими руководить. Как Серафик Детей Ястреба, вы логичный выбор — а не Пог Крэй.

Скил Эйл с готовностью кивнул:

— Я согласен. Но эти люди не выберут меня вместо Пога. Она принимают меня как лидера секты, а не всего поселка. Как мне это изменить?

— Вы не можете их просто убедить? — голос старьевщика был хитрым и вкрадчивым. — Вы не можете воспользоваться вашим ораторским умением и врожденной магией? Как вы можете руководить, если не умеете командовать?

Серафик залился краской.

— Это ваша идея, — раздраженно сказал он. — Вместо того, чтобы сомневаться в моих способностях, может, вам лучше дать мне дельный совет? У вас есть опыт и магия. Вы ведь демон!

Слова вылетели из его рта прежде, чем он смог остановиться, и ужас наполнил его глаза:

— Я не хотел… Я лишь выразил свое мнение…

Как бы он ни старался, уже было поздно, чтобы его спасти. Должно быть, он увидел это в глазах старьевщика, потому что попытался повернуться и убежать. Но он был обычным человеком, не больше, тогда как старьевщик был именно тем, кем его называли остальные, и оказался гораздо быстрее, чтобы остановить его. Демон схватил запястья Серафика и сжал их своими пальцами. Лицо Скила Эйла исказилось от боли и он отчаянно старался освободиться, выкручивая и вытягивая свои руки изо всех сил, чтобы разорвать хватку старьевщика. Однако сила, которой обладал старьевщик, намного превосходила силу Серафика, и все попытки последнего оказались тщетными.

Медленно, неотвратимо, старьевщик подтянул своего пленника поближе — настолько близко, что их глаза оказались почти вплотную друг к другу.

— Боюсь, что вы потеряли над собой контроль, Скил Эйл, — прошептал старьевщик. — Боюсь, что вы неспособны держать язык за зубами. Кажется, вы позволили своим эмоциям управлять вашим здравым смыслом, хотя все должно быть наоборот.

— Нет, пожалуйста! — Серафик все еще боролся, но страх в его глазах сказал схватившему его, что он уже побежден. — Отпустите меня! Я больше никому не скажу ни единого слова! Я уйду! Уйду далеко! Вы никогда не увидите меня снова! — Слезы начали течь по его страдающему лицу. — Я сделаю все, что вы скажете! Все!

Старьевщик улыбнулся:

— Все верно. Каждое слово, Серафик. Даже если вы не так задумывали.

Скил Эйл попытался закричать, но костлявая рука старьевщика резко ухватила его шею и надавила на узел нервов и мышц под кожей. Появилась резкая боль и внезапно он обнаружил, что больше не может говорить. Он возобновил свою борьбу, но был ослаблен, сил уже не было. Его дух был сломлен и он увидел свой конец.

— Держись, — прошептал старьевщик, приблизив свои сверкающие и хищные глаза. — Это займет всего мгновение.

Скил Эйл пытался бороться с происходящим, но он был бессилен против того существа, которое держало его. Он знал, что боролся против демона, и понимал, что это означало. Он даже понял в общих чертах характер своей неизбежной участи. Он собирался умереть. Он перешел черту и теперь расплачивается за это. В какой–то момент он полностью потерял свое будущее, позволив этому существу войти в свою жизнь, воспринимая его цели как свои собственные, считая его своим союзником. Всегда такой осторожный до этого, всегда считавший себя хозяином, а не слугой, на этот раз он забыл о себе.