Анастасия Епифанова - Бытие неигрового персонажа

А на следующую ночь, когда все "гости дорогие" из реального мира свалили, наконец-то, из нашей деревни, мы провожали своих погибших. Опять горели огромные костры на деревенском майдане у озера, освещенные светом миллиарда звезд и убывающей луны. Опять пели оборотни свою протяжную песню, восхваляя доблесть и отвагу погибших, изливали свою тоску по ним и звали их скорее вернуться назад из чертогов смерти.

Останки погибших оборотней сгорали в пламени огня, а их полупрозрачные души в образе огромных волков легко вбегали по лунной дорожке в небо. Только души подростков, погибших в убежище, потеряли все свои звериные черты и приняли облик обычных человеческих детей. Они плакали, тянули руки к своим родителям и никак не хотели уходить, уносимые вверх, против их воли, какой-то неведомой силой.

- Дядя, почему так? Почему они не превратились в волков, почему все по ним так убиваются, но никто и слезинки не проронил по погибшим взрослым воинам?

- Мы верим, что те, кто стали волками, обязательно вернуться к нам в своем новом рождении, их связи с нами слишком сильны. Может быть, они и забудут своих прежних родных и друзей, но мы, оборотни, всегда останемся друг для друга одной большой семьей. И когда-нибудь с ними обязательно встретимся.

- А эти дети никогда к нам уже не вернутся. Их зверь погиб навсегда, так и не став с их человеческой половиной единым целым. И в своей следующей жизни они, скорей всего, будут кем угодно, только не оборотнями. Плохо, когда у души нет места, где ее возвращения ждут. И как сложится их судьба, неизвестно.

Грустно-то как. Я прижалась щекой к дядиному плечу, а он потрепал меня по волосам. Тяжело, когда нет семьи, даже такой непростой, как мой дядя.

- Пойдем, Маруся, завтра нужно сходить в город, сделать одну важную вещь. Думаю, ты доказала свое право на нее, из тебя получился хороший оборотень.

п и.

Перед походом в город я хотела принарядиться. Как-никак на люди пойду. Достала свою шубу соболиную, ни разу ненадеванную. Но дядя у меня ее отобрал и сказал, не выпендриваться. Вроде как по серьезным делам идем, а не на смотрины. Так и пришлось мне в город идти в своем потасканном заячьем плаще, чтобы сугроб из себя сподручнее было изображать.

А Вран с нами не полетел, ему дядя какое-то внушение сделал. Мол, опасно это для лесных птиц в городе ошиваться, там своя живность агрессивная имеется, а нам за ним некогда присматривать будет. Вран предостережению внял и остался в деревне, полетев надоедать шаману.

Не скажу про всю расу оборотней, но оборотни из Кедровой Лощины дороги не любят, а предпочитают прямиком через буераки ходить. Вот и мы с дядей пошли не по накатанной удобной дороге, а напрямик, через лес. Дядя мне на этот раз скидку на неопытность не делал, а бежал легкой трусцой. Ну а я за ним изо всех своих силенок еле поспевала на пределе имеющихся у меня навыков.

Вольный город Хладград расположился чуть южнее места слияния двух рек: бурного Сверка, берущего свой исток в недрах Бирюзовых гор и даже зимой не замерзающего, и спокойной полноводной Светлыни, сейчас мирно спящей под толстым слоем льда. И стоял этот город на перекрестке нескольких торговых путей, редкой сетью пронизывающих весь Континент Холода. Вдоль непокорного Сверка петлял выложенный серым камнем тракт, ведущий на Запад к поселениям дворфов, а на север шел широко укатанный санный путь к землям варваров. Ну и про южный тракт не стоит забывать, по которому я сюда и приехала из стольного Черниполя. Земли вокруг города и вдоль реки Светлыни, несущей свои воды на юго-восток, были свободны от дремучих лесов, и весной люди-крестьяне распахивали на них свои поля.

Заправляла всем в Хладграде торговая гильдия, а порядок поддерживал наемный князь со своей дружиной из северных варваров. Сам город условно можно было поделить на две части. Верхний город, спрятанный за толстыми бревенчатыми стенами, где справные деревянные терема мастеровых плавно переходили в каменные хоромы богатого торгового люда. Здесь правил закон и порядок. Все оружие при въезде в Верхний или Белый город надобно было прятать в инвентарь, а за его использование можно и за решетку попасть на сутки, а то и больше. А другой частью был разбойный город или городские трущобы. Здесь стояли ветхие лачуги, бегали стаи одичавших псов, шныряли крысы и всем заправляла гильдия воров и убийц. В этой части Хладграда можно было творить любое беззаконие, главное дорогу местной мафии при этом не переходить.

Сейчас, после нашествия монстров, разбойный город лежал в руинах, да и почти вся городская стена со стороны Великих топей Верхнего города стояла в строительных лесах и ее спешно ремонтировали. А неслабо здесь монстры порезвились, подивилась я. Мы, оказывается, еще легко отделались.

Еще на подходе к Хладграду дядя велел мне натянуть поглубже капюшон и не выставлять свои уши и хвост на всеобщее обозрение. А повязку на нос я себе уже сама натянула. Не сказать, чтобы здесь прямо вонища стояла, но коктейль запахов был ядрёный. Да и дядя сам весь в плащ закутался и слился с тенями. Врагов у Мстивоя много, а лицо приметное, вот и прячется он, чтобы и меня под удар не подставить.

Проходя через ворота Белого города капюшон, конечно, пришлось снять, но потом дядя мне его опять на нос натянул. Таких закутанных в плащи фигур в городе было достаточно, так что особо мы своим подозрительным поведением не выделялись.

А Верхний город поражал и удивлял, я шла по его улицам с раскрытым ртом и вертела головой во все стороны. Ах, какой резьбой тут все дома и ворота украшены, прямо произведение искусства. Оборотни-то вопросами эстетики своего жилища совсем не заморачиваются, отдавая предпочтение простоте и надежности. А какие тут скульптурные композиции из прозрачного льда, подсвеченного всеми цветами радуги, почти на каждом углу встречаются. Олени и медведи, волки и лисицы, варвары и дворфы, даже скульптура оборотня в боевой трансформации попалась. А сколько тут людей и нелюдей.... А как они одеты... Вот ведь, взяла себя в руки я. Совсем с ролью деревенщины сжилась, что я в городах никогда не была. Да Хладград просто провинциальный городишко, хоть и очень ухоженный.

Дядя в Белом городе целенаправленно вел меня к массивному каменному зданию банка с колоннами, по дороге показывая важные с его точки зрения строения. Где можно переночевать остановиться, а где лавки торговцев и мастеровых расположены, с которыми у оборотней налажен контакт, а куда лучше не соваться.

Сам банк на меня особого впечатление не произвел. Здание, конечно, помпезное и позолотой украшено, но был это типичный во всех мирах банк, только клерками в окошках вместо людей гоблины подрабатывали. Дядя, подойдя к окошку со свободным гоблином, жизнерадостно ему улыбнулся и выпустил наружу немного своей ауры Страха. Темно-зеленый гоблин тут же стал нежно-салатовым, покрылся испариной и срывающимся голоском спросил, что нужно уважаемому клиенту. Уважаемый клиент еще шире за ухмылялся и попросил организовать банковскую ячейку на имя племяшки и пройти к своей. Ячейку мне оформили за пять минут, куда дядя тут же перевел 50 золотых, на всякий случай, чтобы было. И посоветовал все по-настоящему ценные вещи хранить в банке. Доступ к своей ячейке можно получить из любого отделения банка в любом городе. А потом мы потопали за трясущимся гоблином к дядиным золотым запасам. По дороге я шепотом спросила Мстивоя, зачем он издевается над бедным клерком. На что дядя ответил, что если бы он над ним не издевался, то тот бы до сих пор нас у своего окошка мурыжил и своими дюже важными бумажками занимался. Ты с этим народцем пожестче будь, поучал меня дядя, а то им палец только дай, тут же всю руку отгрызут и без гроша в кармане оставят. А я только вздохнула про себя. И почему мой дядя в лесу выглядит круто, а в городе как закоренелый бандит с двумя судимостями.