Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Реликвии Смерти

— Гарри не должен знать, до самого последнего момента, до момента, когда это будет необходимо, иначе как он найдет в себе силы сделать то, что он должен сделать?

— Но что он должен сделать?

— Это между Гарри и мной. Теперь слушай внимательно, Северус. Настанет время — после моей смерти — не спорь, не перебивай! Настанет такое время, когда Лорд Волдеморт начнет опасаться за жизнь своей змеи.

— За Нагини? — Снейп явно был поражен.

— Именно. Если наступит время, когда Лорд Волдеморт перестанет посылать змею выполнять его поручения, но будет держать ее при себе, в безопасности, под магической защитой, тогда, я полагаю, можно будет рассказать Гарри.

— Рассказать ему что?

Дамблдор сделал глубокий вдох и закрыл глаза.

— Рассказать ему, что в ночь, когда Лорд Волдеморт пытался его убить, когда Лили поместила между ними свою жизнь, как щит — тогда убивающее проклятье отразилось в Лорда Волдеморта, и фрагмент волдемортовой души был оторван от целого и прикрепился к единственной живой душе, оставшейся в рушащемся здании. Часть Лорда Волдеморта живет в Гарри; именно она дает ему и способность говорить со змеями, и связь с разумом Лорда Волдеморта, которую он никогда не понимал. И пока эта частица души, о которой не подозревает Волдеморт, остается прикрепленной к Гарри и защищенной им, Лорд Волдеморт не может умереть.

Гарри словно наблюдал за двоими мужчинами с противоположного конца длинного тоннеля, они были так далеко от него, их голоса странным эхом отдавались в его ушах.

— Значит, мальчик… мальчик должен умереть? — довольно спокойно спросил Снейп.

— И Волдеморт должен сделать это лично, Северус. Это важно.

Еще одна долгая пауза. Затем Снейп произнес:

— Я думал… все эти годы… что мы защищали его ради нее. Ради Лили.

— Мы защищали его, потому что было важно обучить его, вырастить его, дать ему испытать свои силы, — ответил Дамблдор, по–прежнему не раскрывая зажмуренных глаз. — В то же время, связь между ними все усиливается, она пьет его силы; иногда мне кажется, что он сам это подозревает. Насколько я его знаю, он все подготовит так, что когда он отправится навстречу своей смерти, это воистину будет означать конец Волдеморта.

Дамблдор открыл глаза. Снейп явно был в ужасе.

— Вы сохранили ему жизнь, чтобы он мог умереть в нужный момент?

— Почему ты так шокирован, Северус? Сколько мужчин и женщин умерло у тебя на глазах?

— В последнее время — только те, кого я не смог спасти, — Снейп встал. — Вы использовали меня.

— В смысле?

— Я шпионил для вас, и лгал для вас, я подвергал себя смертельной опасности для вас. Все это, предположительно, было ради того, чтобы сберечь сына Лили Поттер. Теперь вы говорите мне, что откармливали его, как свинью для бойни…

— Это трогательно, Северус, — серьезно сказал Дамблдор. — Ты дорос все–таки до того, что стал заботиться о мальчике?

— О нем ? — заорал Снейп. — Expecto patronum!

Из кончика его волшебной палочки вырвалась серебряная оленуха; она приземлилась на пол, одним прыжком пересекла кабинет и вылетела в окно. Дамблдор смотрел, как она улетает прочь, и когда ее серебристый свет угас, он снова повернулся к Снейпу, и в глазах его стояли слезы.

— После стольких лет?

— Всегда, — ответил Снейп.

Сцена сдвинулась. Теперь Гарри видел, как Снейп разговаривает с портретом Дамблдора позади стола.

— Ты передашь Волдеморту правильную дату отбытия Гарри из дома его дяди и тети, — произнес Дамблдор. — Если ты этого не сделаешь, это привлечет подозрения, ведь Волдеморт верит, что ты хорошо информирован. Однако ты должен подбросить идею приманок — это, думаю, должно обеспечить гаррину безопасность. Попробуй Запутать Мандангуса Флетчера. И Северус, если ты будешь вынужден участвовать в погоне, тебе придется действовать убедительно… я рассчитываю, что ты останешься на хорошем счету у Лорда Волдеморта как можно дольше, не то Хогвартс будет отдан на растерзание Кэрроу…

Теперь Снейп сидел в незнакомой таверне, голова к голове с Мандангусом. Лицо Мандангуса выглядело загадочно пустым, Снейп сосредоточенно хмурил брови.

— Ты предложишь Ордену Феникса, — прошептал Снейп, — чтобы они использовали приманки. Многосущное зелье. Идентичные Поттеры. Это единственное, что сработает. Ты забудешь, что это я предложил. Ты представишь это как свою собственную идею. Ты понял?

— Я понял, — пробормотал Мандангус, глядя куда–то в пространство…

Теперь Гарри летел рядом со Снейпом на помеле сквозь ясную ночь; его сопровождали другие Упивающиеся Смертью, а впереди были Люпин и Гарри, который на самом деле был Джордж… Упивающийся Смертью возник прямо перед Снейпом и поднял волшебную палочку, нацелив ее точно в спину Люпина…

— S ectumsempra! — выкрикнул Снейп.

Но заклинание, нацеленное на держащую палочку руку Упивающегося Смертью, промазало и попало в Джорджа…

И в следующий момент Снейп стоял на коленях в старой спальне Сириуса. Слезы капали с конца его крючковатого носа, когда он читал старое письмо Лили. На второй странице было лишь несколько слов:

мог когда–то дружить с Геллертом Гринделвальдом. Я лично думаю, что она уже не в себе!

С любовью,

Лили

Снейп взял страницу, несущую подпись Лили и ее любовь, и спрятал ее внутрь своей мантии. Затем он разорвал пополам фотографию, которая также была у него в руках, так что он смог забрать себе ту часть, где смеялась Лили, и швырнуть обратно на пол, под комод, ту часть, на которой были Гарри и Джеймс…

И теперь Снейп снова стоял в директорском кабинете, и Файнис Найджелус вбежал в свой портрет.

— Директор! Они стоят лагерем в лесу Дина! Грязнокровка…

— Не говори этого слова!

— …ну, девчонка Грейнджер, она упомянула название, когда открывала свою сумочку, и я ее услышал!

— Хорошо. Очень хорошо! — крикнул портрет Дамблдора из–за директорского кресла. — Теперь, Северус, меч! Не забудь, он должен быть взят в условиях лишений и при проявлении доблести — и Гарри не должен знать, что это ты его даешь! Если Волдеморт прочтет гаррины мысли и узнает, что ты действуешь ради него…

— Я знаю, — отрезал Снейп. Он подошел к портрету Дамблдора и потянул за край рамы. Портрет откинулся вперед, открыв позади себя полость, из которой Снейп извлек меч Гриффиндора.

— Вы по–прежнему не собираетесь сообщить мне, почему так важно дать Поттеру меч? — спросил Снейп, накидывая дорожный плащ поверх мантии.

— Думаю, это не нужно, — ответил портрет Дамблдора. — Он знает, что с ним делать. И Северус, будь крайне осторожен, они будут не очень рады твоему появлению после несчастья с Джорджем Уизли…

От двери Снейп повернулся.