Юлия Новикова - Возвращение[СИ]

Оказалось, что это проще простого для голодного вампира.

— Пойдем. Возьми одно тело, а я возьму два других. Нам нужно избавиться от них, — приказал Надав.

Я ненавидел в это мгновение его, а больше всего себя. Молча, мы взвалили тела на плечи и быстро скрылись в темноте, уносясь прочь. Невдалеке в овраге мы избавились от своей ноши и поспешили найти убежище, так как рассвет был близок.

Мы встретили его в пещере. Лучи солнца не проникали в глубокую природную щель. Я видел Повелителя, а он видел меня. Нам не нужен был для этого свет. Я сразу понял, что Надав устал и хочет спать. Стараясь не привлекать к себе внимание, я задумался обо всем, что произошло со мной за последнее время.

Я ничего не помнил о себе. Единственный луч воспоминания — незнакомец, который назвал меня по имени. Я снова и снова прокручивал в голове нашу встречу. По его глазам я понял, что он меня узнал. Возможно, именно он мог помочь мне все вспомнить. Если бы не… Надав.

Словно прочитав мои мысли, вампир встал и подошел ко мне. Он присел рядом и произнес:

— У тебя нет прошлого, Карл. Я повторяю это в последний раз. Мы не можем позволить себе его иметь. Вампиры — вечные странники. Таков наш удел. И повелось это с незапамятных времен.

— Расскажи мне, Повелитель, — попросил я.

На этот раз вампир улыбнулся мне грустно, словно вспомнив что–то очень печальное.

— Вампиры существуют века. Мы эволюционировали вместе со смертными. Разумеется, у нас есть своя история. Все мы принадлежим к Красному Роду. Первым вампиром был Каин, который убил своего брата. Он вынужден был скитаться по земле среди мертвых, жаждая крови. Таково было наказание за совершенное деяние. Пусть это описано по–другому, но суть такова. Он стал вампиром. Вот только силу мы приобрели, когда в скитаниях его нашла могущественная ведьма Лилит. Именно она была первой женой Адама, а затем возлюбленной нашего предка. Лилит научила Каина использовать кровь для мистических действ и создавать себе подобных. Они правили Миром вдвоем, пока не решили, что им нужны последователи. Так появились трое старейшин. Они стали сыновьями Каина.

Старейшины создали тринадцать вампиров, которых стали называть Антедилувиане. Двое старейшин создали по шесть вампиров. И лишь последний прямой потомок Каина создал одного. И этот единственный его отпрыск был могущественнее всех остальных, так как ему одному достались силы старейшины, а остальные должны были делить ее между собой.

Во время Высвобождения вампир выпивает практически досуха своего приемника, а затем дает каплю своей крови. Вместе с ней он передает и часть своей силы. С каждым новым последователем он отдает все меньше и меньше. Единственный потомок третьего старейшины находится сейчас перед тобой.

Надав замолчал, а я пытался понять только что услышанное. Как мог мой мир в одночасье так перевернуться? Я не знаю, кем я был до того, как стал вампиром, а теперь вся моя жизнь подчинена совершенно не знакомым законам.

Надав продолжил:

— Мы все жили в одном городе, как большая семья. Это был Великий город — Первый город. Я помню его. То были золотые времена Красного Рода. Но ничто не вечно. Нас предали. Один из Атедилувиан — самый наглый и дерзкий — решил забрать всю власть себе и уничтожил все то, что когда–то было собрано воедино. Благодаря его заговору Каин, Лилит и трое старейшин исчезли, словно и не было их. Город пал, а двенадцать потомков старейшин стали драться между собой за право единолично обладать властью. Эту власть дает символ, который мы называем кондевилум. У каждого старейшины он был. После их гибели тот, кто владеет им, является Повелителем кланов. Лишь у меня одного был мой личный кондевилум. Я был сильнее их всех, и они не посмели претендовать на него. Войны и распри между двенадцатью кланами идут и по сей день.

— Повелитель, а как же твой клан? — не удержался от вопроса я.

— У меня нет клана, Карл. Единственным моим потомком являешься ты.

Я замер. Сама история была удивительной, а то, что я являюсь единственным потомком Надава — просто невероятно.

— До недавнего времени я держал свои силы при себе. Но и вампиры имеют свойство стареть, а мне слишком много столетий. Я тринадцатый из Антедилувиан и единственный, кто обладает абсолютной силой и властью.

Надав достал что–то из–под плаща, и моему взору предстал великолепный знак на массивной цепи. Он представлял собой четырехконечную звезду с квадратом посередине. От квадрата отходили тонкие лучи, а в его центре находились шипы. Символ поблескивал под светом луны и оттого казался загадочным и мистическим. Он словно манил к себе, звал. Я непроизвольно протянул руку, но Надав убрал в сторону амулет.

— Еще рано. Я выбрал тебя, Карл. Когда меня не станет, он перейдет к тебе по–праву. Но это живой символ. Ему нужна сильная душа. Если ты не справишься, мне придется искать другого последователя.

Я сжался. Все было слишком нереальным. Но знак снова и снова заставлял меня тянуться к нему. Желание обладать им стало невыносимым. Надав видел это. Он спрятал его обратно под одежду и сурово посмотрел на меня.

— Карл, скоро ты узнаешь, какой силой обладаешь. Я помогу тебе научиться ею управлять и пользоваться. Она нам еще пригодится.

Надав больше ничего не сказал. Он закрыл глаза, а я еще долго думал о том, как неожиданно все обрушилось на меня.

Я оторвалась от чтения, отложив дневник в сторону. Наконец–то для меня приоткрылась завеса, за которой скрывалось происхождение этих ловких убийц. Жалость к Карлосу охватила меня. Очевидно, он не по своей воле превратился в кровожадного монстра. Не столкнись я лично с этим, я бы не поверила в существование вампиров и в этот рассказ. Теперь я понимала, что во всех историях про них есть доля истины.

Мне вспомнились имена, которые упоминал Карлос. Что–то знакомое было в них, и я задумалась. Из записей выходило, что библейский Каин и есть первый вампир, а Лилит — первая жена Адама. Это казалось неправдоподобным, но записи не могли врать. Я была в этом уверенна.

Я все еще обдумывала свое удивительное открытие, когда услышала стук в дверь.

Джек. О, Господи…

Я и не заметила, что прошло слишком много времени, и Джек приехал к назначенному часу. На мне все еще оставалось из одежды одно лишь полотенце. Поспешив набросить на себя халат, я спустилась вниз и открыла дверь.

Джек стоял на пороге и с улыбкой разглядывал меня.

— Ты прекрасна, как всегда, Джейн. Вот только не думаю, что тебя пустят в твоем замечательном халатике в ресторан.

Лицо озарилось озорной улыбкой, обнажая два ряда белоснежных зубов. Красив, как всегда.

«Ну, голливудский актер. Точно», — подумала я, улыбаясь в ответ.