Джи Майк - Чужая ненависть

— Тебе нравится, милый?

Меня тошнит. Чужая любовь цепляется за меня, она умостилась во мне, пригрелась, она не хочет, отчаянно не хочет, не желает умирать.

— Котик, что с тобой, тебе плохо? Давай я тебя поласкаю.

— Шлюха! — надрываясь, ору ей в лицо. — Грязная сука. Бл-дь. Пошла отсюда на хрен, паскуда. Вон! Во-ооооооон!!!

Утреннее похмелье ужасно. Отягощённое ломкой, оно ужасно вдвойне. Меня мутит и корёжит, руки ходят ходуном. В отличие от ног, которые ходить не желают вообще. С трудом одеваюсь и плетусь из квартиры прочь. Мне надо выпить, обязательно, непременно, заглотить стакан, а лучше ширнуться, а ещё лучше и то, и другое. По опыту я знаю, что это состояние продержится не одну неделю, пока организм отвыкает от зависимостей. Не подстёгивать его наркотиками я, конечно, сумею, и ломка уйдёт. С алкоголизмом гораздо труднее.

К полудню я вдребезги, в хлам пьян и не помню, где, как и с кем надрался. Мне надо выговориться, необходимо рассказать всё кому-нибудь, кто меня понимает. Излить душу, выплеснуть вместе с перегаром этот мерзкий, мокротный осадок — накипь вываренной в винном бульоне анаши. Я достаю мобильный телефон, чудом удерживая его в трясущейся руке, набираю номер.

— Марго, — говорю я в трубку. — Ты не представляешь, как мне сейчас плохо.

— Я представляю, Арчи. В кафе «Весна» через полчаса?

Марго. Сестра Маргарита. Моя напарница, с которой встречаюсь раз в неделю на дежурстве в Вэмпайр-центре. И ещё, когда одному из нас плохо. В этом случае на нейтральной территории и на людях. Во избежание. Марго. Самый близкий, нет, единственный близкий мне… нечеловек. Мы не люди, вступление в братство означает отказ от принадлежности к бывшей расе. Плата за могущество, долголетие и материальную независимость.

— У меня перегруз, Марго. Слишком много на себя взял.

— Расскажешь?

— Бывший боксёр-легковес. В детстве я смотрел его матчи. Перенёс травму. Спился, потом подсел на наркотики. Я поймал это на последней стадии, неизлечимой. Забрал всё, теперь это во мне.

Она кладёт руку мне на запястье. Длинные, тонкие пальцы, тёплые.

— А та девица?

— Сбросил. Тоже, наверное, не до конца. Марго, зачем нам всё это?

— Не знаю. Сама часто думаю: зачем. Правда, поначалу казалось, что знаю. Идёшь по улице, гордая, независимая, псы заливаются брехом, люди шарахаются, чувствуют… Высшая сущность — вампир. Одарённый могуществом забирать то, что пожелает. Или не забирать. Деньги без счёта, путешествия, иммунитет к инфекциям, замедленное старение. Да-да, наставники говорят, что за всё надо платить. Не слишком ли высока плата?

Наставники. Вампиры третьей ступени, учителя и магистры. Полностью отрешенные от земных проблем, решающие вопросы существования расы. Таких единицы, большинство вампиров не поднимаются выше первой ступени. Сильнейшие достигают второй, они занимаются выявлением и последующим обучением неофитов. Самые сильные забираются на третью и становятся вне правил и вне законов. Увы, мне этого никогда не достичь. Возможно, через много лет поднимусь на вторую. Хотя вряд ли, скорее всего, чужие грехи и пороки меня доконают гораздо раньше.

— Ты должен временно отказываться от сделок, Арчи, — говорит Марго. — По первому правилу — без объяснения причин.

— Какой смысл тогда выходить на дежурства?

— Хочешь, я поговорю с наставником? С братом Эрнстом. Тебе дадут замену. Должны дать.

— Спасибо, Марго. Поговорить я могу и сам. Завтра у меня в любом случае встреча с ним. Только не думаю, что получу поблажку. Да и не за что — сам виноват. Ничего, отмучаюсь как-нибудь. Две-три недели, и всё пройдёт. Должно пройти.

— Ты пил сегодня?

— Да. Много. Иначе бы уже, наверное, загнулся. Завтра постараюсь воздерживаться. Не знаю, правда, сумею ли. Должен суметь. К брату Эрнсту надо явиться трезвым, он слишком далёк от дел насущных и не станет принимать во внимание обстоятельства. Хотя… иногда я думаю, что это, возможно, выход.

— Что «это», Арчи?

— Изгнание из братства.

— Не выход. Обратного пути нет. В одиночку любой из нас просто угаснет или погибнет.

— Мне часто кажется, что смерть — не худший вариант.

Мы прощаемся, я церемонно целую ей руку. Выходим из кафе, подсаживаю её в такси. Надо выпить, вот напротив как раз ларёк.

Внезапно я обнаруживаю, что выпивать мне не хочется. Прислушиваюсь к себе. От одной мысли об алкоголе меня мутит. Ошарашено замираю на месте, потом до меня доходит. Выхватываю из кармана мобильник.

— Зачем ты сделала это, Марго?

— Тебе надо отдохнуть, Арчи. Мне проще с этим справиться, я женщина, — она делает паузу. — Была женщиной.

Короткие гудки в трубке. Я механически прячу телефон обратно в карман. Она забрала его. Мой груз. Эту поганую, мокротную, алкогольно-наркотическую накипь.

— Я недоволен вами, брат Арчибальд, — я сижу в вычурном кресле стиля ампир, наставник, заложив руки за спину, меряет шагами громадную роскошную гостиную. — Правила вампира писаны не для вас? Вы вольны назначать свою цену за сделки, а не соглашаться на предложенную. Вам известно, за счёт чего существует братство?

— Да, конечно, брат Эрнст. Только ведь у этих людей не было больше, чем они могли предложить.

— Это, во-первых, не факт, люди лживы и прижимисты. Во-вторых, какое вам дело до них, брат Арчибальд? Предназначение людей — служить нам, а вовсе не наоборот. И, в третьих, потакая просителям, вы роняете престиж. Престиж нашей расы. Эдак вскорости любой нищий, приди ему в голову такая блажь, будет бегать за помощью к вампиру.

Я молчу. Сказать мне, в сущности, нечего, наставник прав.

— Братство нуждается в средствах, — продолжает он. — Думаю, не надо объяснять почему. Я давно присматриваюсь к вам, брат Арчибальд, и, не скрою, сделал некоторые выводы относительно вас.

— Могу я спросить, какие?

— Вы уже спросили. В вас осталось слишком много человеческого. Чересчур много. Вы растрачиваете себя без пользы для братства, которое о вас заботится и вас содержит. Или, по крайней мере, без особой пользы. То же относится и к вашей напарнице. Сестре Маргарите, если не ошибаюсь. Рекомендую вам задуматься об этом. Вам обоим. Теперь ступайте.

В отличие от большинства посетителей, этот не нервничает. Взгляд уверенный, жёсткий, стремительная спортивная походка, дорогой костюм, галстук.

— Здравствуйте, доктор.

— Я не доктор.

— Виноват, привычка. Вы позволите?

— Садитесь. Слушаю вас.

Визитёр усаживается в кресло, протягивает мне белый картонный прямоугольник. Визитная карточка. Золотое тиснение, витиеватая, красным по белому, надпись. Вчитываюсь: Смоленский Виктор Глебович, предприниматель. Номера телефонов, факс. И всё.

Что ж, имя знакомое, примелькавшееся в новостях и на газетных страницах, объяснять, что значит «предприниматель», не требуется. Владелец банков, заводов, телеканалов, известный меценат и благотворитель, таких ещё называют олигархами.