Наталья Лустина - Нечеловеческие хроники

Спустя какое-то время, Дарий направил гондолу к причалу, закрепил ее и помог мне выбраться на пристань. Я узнала это место, отсюда мы начали свою прогулку. На набережной стояли те же статуи в тех же позах. Ничего не изменилось, и по-прежнему двигались только мы. Узкие улочки привели нас к дверям гостиницы, теперь я в этом была уверенна. Все еще молча, мы поднялись наверх и, вскоре оказались в моем номере. Я посмотрела на Дария вопросительно, он только улыбнулся в ответ, а затем с силой притянув меня к себе, зарылся лицом в мои растрепанные волосы. Потом вздохнул и потянул меня к кровати. Я удивленно раскрыла рот, собираясь протестовать, но он, схватил меня на руки и уложил в постель, быстро укутывая тонким одеялом, словно мать, укладывающая свое дитя. Сел рядом на краешек кровати и взял мою руку в свои ледяные ладони. Я вздрогнула, он выпустил мою руку, явно смутившись, но остался сидеть радом. Я сама потянулась за его рукой и, взяв ее в свои ладони, пыталась отогреть своим теплом. Согревалась она как мрамор, резкий холод постепенно исчезал. Мне было спокойно и уютно, начало клонить в сон во сне. Я закрыла глаза, все еще не выпуская руки Дария, и заснула.

Утро началось резко внезапно и громко. Моника ворвалась, словно ураган ко мне в номер с завтраком на подносе.

— Давай, соня, завтракаем и вперед, дел сегодня, просто уйма.

Ее привычно-хорошее настроение снова вернулось и я, не желая выбираться из кровати, стала «гнездиться» поудобнее, чтобы составить моей компаньонке достойное партнерство в поглощении странно пахнущей еды. Вдруг Моника порывисто поднялась, обошла кровать, и вернулась ко мне, протягивая цветок орхидеи. Я взяла цветок и улыбнулась, вспомнился сон и ощущение сказки, которое явно отразилось на моем лице. Моя подруга нахмурилась и тихонько ругнулась.

— Дарий, мог бы не так картинно подчеркивать свое присутствие в твоей жизни. — поморщившись, изрекла она.

Я рассмеялась, задорно и счастливо, мне действительно льстили эти знаки внимания, они хотя бы реальны и вполне ощутимы в отличие от моих сумасшедших снов.

— Ну, мне дарят цветы, тебе подарки, что плохого?

— Не язви, ты не знаешь, о чем говоришь.

— Конечно, ты же увиливаешь каждый раз, когда я начинаю задавать тебе вопросы.

— Успеется, ситуация пока терпима.

— Как хочешь, ты все равно сделаешь так, как посчитаешь нужным.

— С чего такое понимание? — спросила она, глядя на меня с явным подозрением.

— Я уже на собственном опыте поняла, что сопротивляться тебе почти бесполезно.

Ей явно понравилось мое «почти», и мы рассмеялись. С завтраком мы разделались быстро.

— Ты уже разбужена, одевайся, буду ждать тебя в холле внизу.

С этими словами, это кудрявое голубоглазое торнадо унеслось из моей комнаты. Я вывернулась из одеяла и застыла, глядя на свою кровать, судорожно хватая ртом воздух. Под тонким одеялом был плащ Дария, которым он меня укутывал в моем фантасмагорическом сне. «Что ж это такое? Где сон, а где реальность? Где может существовать место с неподвижными, как статуи людьми?» быстро, словно пульс, в моей голове бился рой вопросов. Я схватила плащ и на чистом автомате повесила его в платяной шкаф. И только когда я захлопнула его дверцу, мне стало легче. Затем, быстро нацепив джинсы, футболку и удобные, напоминающие теннисные туфли, я выбежала из номера, наскоро его закрыв. Холл был такой же, как и в моем сне, там стояла сияющая Моника, ожидая меня. Все еще перепугано озираясь по сторонам, я подошла к ней.

— Что случилось? — забеспокоилась она.

— Вспомнила свой сон. — я поежилась и передернула плечами.

— Да, от кошмаров Дарий тебя все-таки не уберег. — съязвила она.

— Я вообще не уверена где реальность, а где нет.

— Идем, Венеция ждет нас.

Я вздрогнула, а Ника потащила меня к выходу.

Мы плыли по узеньким улочкам-каналам, которые были оживлены и светлы, представляя яркий контраст с моим ночным видением. Мы вышли возле какого-то здания, с множеством ярких вывесок и я поспешила за своей подругой, которая явно здесь хорошо ориентировалась. Краем глаза, я заметила мелькнувшую сзади фигуру Юры, который следовал за нами. Полегчало.

В здании было громко и людно, все суетились, куда-то бежали и постоянно громко говорили. Этот гомон голосов на незнакомом мне языке начинал раздражать, резко разболелась голова. Моника быстро протащила меня через эту толпу и буквально впихнула в большую студию, заполненную незнакомыми людьми и залитую ярким светом. Здесь речь была смешанная, русский тоже присутствовал.

К нам подошла высокая, худосочная, черноволосая женщина, с длинным лицом и большими карими глазами. Она что-то спросила у Моники, указывая на меня, та что-то ответила.

— Это Лючия, иди с ней, она займется твоим внешним видом.

— Si. - улыбаясь, кивала мне новая знакомая.

Что-то подобное со мной уже происходило в доме Виктора, когда Моника занималась моей подготовкой к балу. Здесь все обошлось без массажа, и я обрадовалась, что одной экзекуции мне удалось миновать, но на этом облегчение и заканчивалось. После мучений под руками визажистов, я не глядя, переоделась в то, что мне протянули и подталкиваемая сзади, оказалась под светом огромного количества прожекторов. Ко мне тут же подбежал маленький лысеющий кругляш и быстро что-то затараторил, размахивая руками так, что я невольно отшатнулась, чтобы не задел. Рядом оказалась высокая рыжеволосая девушка, красивая и яркая.

— Я Саша, ты Катя? — я кивнула и она продолжила. — Я переведу если что, Моника ненадолго уехала.

— Что он хочет от меня сейчас? — я кивнула в сторону кругляша, который кричать, еще не переставал.

— Половина его речи, это восхваления руководству, половина комплиментов тебе, остальное радость от предстоящего сотрудничества, он просит называть его Рики.

— Рики, — я согласно кивнула, чем привела его в неописуемый восторг и вызвала новый приступ энтузиазма.

Саша тихонько хихикала, мне тоже было весело смотреть на это представление.

Начались съемки, и если бы не Саша, благодарность к которой во мне все нарастала, я не поняла бы вообще, что от меня требовалось. Стоя в ослепительном свете, я принимала требуемые позы, пыталась изобразить необходимые эмоции, и тихо в душе радовалась, что не вижу, как это смотрится со стороны, заранее предвкушая, как Моника расстроится, когда увидит, что из этого вышло.

Вокруг менялись декорации, добавлялись и исчезали модели. Я даже толком не успевала рассмотреть всех этих красивых парней и девушек, которые то обступали меня с разных сторон, то исчезали. Все это походило на один из моих странных снов и я, в конце концов, вообще перестала на что-либо реагировать, полностью отдавшись на волю этого бурного потока вспышек и кукловодов.