Стивен Дональдсон - Презрение Лорда [ Проклятие Лорда, Проклятие лорда Фаула]

— Это так. — Биринайр повернулся и вышел из комнаты. Торн задержался, подмигнул Кавинанту и прошептал:

— Он не так уж строг, как вам могло показаться.

Затем он тоже исчез, оставив Кавинанта наедине с Лордом Морэмом.

Морэм закрыл за ними дверь, и Кавинант мог теперь как следует разглядеть одного из Лордов. У Морэма были изогнутые чувственные губы, на которых сейчас играла улыбка симпатии к Хатфролам. Но эффект, вызываемый улыбкой, уравнивался взглядом глаз. Это были опасные глаза — серо-голубые с золотистыми крапинками, — которые, казалось, проникали сквозь любую личину до самого мозга преднамеренности; глаза, которые скрывали нечто значительное и неведомое, будто Морэм был способен застать врасплох саму судьбу, если бы оказался у последней черты. А его горбатый нос, расположенный между опасными глазами, был подобен рулю, направлявшему его мысли.

Затем Кавинант разглядел посох Морэма. Он был окован металлом, как и Посох Закона, который Кавинант мельком видел в лопатообразных руках Друла, но резьбы на нем не было. Морэм держал посох в левой руке, правой отдавал Кавинанту приветственный салют. Затем он скрестил руки на груди, зажав посох сгибом локтя.

Губы его изогнулись, выражая сложную комбинацию из усмешки, робости и настороженности.

— Позволь мне начать снова, — сказал он. — Я — Лорд Морэм, сын Вариоля. Добро пожаловать в Ревлстон, Томас Кавинант Неверующий и посланец. Биринайр — это Хатфрол и глава учения Лиллианрилл в Колыбели Лордов, но, тем не менее, до Вечерен есть еще время. Итак, я пришел по нескольким причинам. Первое — это чтобы приветствовать вас, второе — чтобы ответить на вопросы чужестранца, оказавшегося в Стране, и третье — это осведомиться о причинах, которые привели вас в Совет. Простите, если я кажусь чересчур официальным. Вы — чужестранец, и я не знаю, как у вас принято приветствовать гостя.

Кавинант хотел ответить. Но он все еще чувствовал замешательство, в которое ввергла его темнота; ему требовалось время, чтобы голова прояснилась. Несколько мгновений он, мигая, смотрел на Лорда, затем, чувствуя необходимость нарушить молчание, сказал:

— Этот ваш Страж Крови мне не доверяет.

Морэм криво усмехнулся.

— Баннор говорил мне о том, будто вы считаете, что вас держат в заключении. Это еще одна причина, побудившая меня побеседовать с вами этим вечером. Не в наших обычаях проверять гостей прежде, чем они отдохнут. Однако я должен рассказать вам кое-что относительно Стражей Крови. Может быть, присядем?

Он взял стул и, поставив его напротив Кавинанта, сел, положив посох на колени таким естественным образом, словно тот был частью его самого.

Кавинант сел возле стола, не отрывая взгляда от Морэма. Когда он сел, Лорд продолжил:

— Томас Кавинант, я говорю вам открыто: до тех пор, пока вы не проверены, я допускаю, что вы друг или, по крайней мере, не враг. Вы — гость, по отношению к которому должна быть проявлена учтивость. Кроме того, мы давали Клятву Мира. Но вы такой же чужак для нас, как мы — для вас. А Стража Крови приносила присягу, которая ни в малейшей степени не сравнима с нашей Клятвой. Они присягали служить Лордам и Ревлстону, охранять нас от любых угроз с помощью силы своей верности.

Он тихо вздохнул.

— Ах, это унизительно, когда тебе так служат, невзирая на время и на смерть. Но оставим это. Я должен сказать вам две вещи. Верные своей присяге, Стражи Крови уничтожили бы вас немедленно, если бы вы подняли руку на кого-либо из Лордов, да и на любого обитателя Ревлстона. Но Совет Лордов отдал приказ о взятии вас под свое покровительство. Так вот, Стражи Крови — Баннор или кто-либо другой — скорее отдадут свои жизни, защищая вас, чем нарушат этот приказ или допустят, чтобы вам был нанесен какой-то вред.

Видимо, заметив на лице Кавинанта какое-то сомнение, Лорд добавил:

— Уверяю вас, это так. Быть может, для вас было бы не лишним расспросить Баннора обо всем, что касается Стражей Крови. Пусть это недоверие не огорчает вас; быть может, когда-нибудь вы поймете причину. Он по происхождению Харучай. Это племя живет высоко в горах Вестрон, за расселиной, которую мы теперь называем Пропастью Стражей. Они попали в Страну в первые годы правления Кевина, Высокого Лорда, сына Лорика; пришли и остались, принеся Присягу, которая своей нерушимостью достойна даже богов.

На мгновение он, казалось, погрузился в размышления о Страже Крови.

— Это были люди с горячей кровью, сильные и плодовитые, прирожденные воины и бойцы, а теперь, благодаря своей обещанной верности, они превратились в племя аскетов, старое и лишенное женщин. Говорю вам, Томас Кавинант, за их преданность была заплачена такая вот непредвиденная цена… Это нелегко им дается, и единственной наградой им служит нерушимая истая служба. И узнать потом горечь сомнения…

Морэм снова вздохнул, затем как-то застенчиво улыбнулся.

— Спросите у Баннора. Я слишком молод, чтобы рассказывать все так, как было!

«Слишком молод? — с удивлением подумал Кавинант. — Сколько же ему лет?» Но он не стал задавать этот вопрос, опасаясь, что ответ будет столь же опасным соблазном, каким был рассказ Преследующего Море о Бездомных. Затем, с усилием отогнав от себя эти мысли, он сказал:

— Мне надо поговорить с Советом.

Морэм в упор взглянул на него.

— Лорды соберутся завтра, чтобы выслушать вас и Гиганта. Вы хотите говорить сейчас? — Глаза Лорда с золотистыми крапинками, казалось, вспыхнули от сосредоточенности. Неожиданно он спросил:

— Вы — враг, Неверующий?

Кавинант внутренне вздрогнул. Он чувствовал на себе испытующий взгляд Морэма, и ему казалось, что пламя этого взгляда прожигает мозг. Но он был готов к сопротивлению и глухо огрызнулся:

— Вы же провидец и оракул. Вот и скажите мне.

— Это Кваан меня так назвал?

Улыбка Морэма была разоружающей.

— Что ж, я высказал некоторую проницательность, когда позволил обычной красной луне меня побеспокоить. Может быть, мои способности провидца удивляют вас?

Затем, прервав свое отступление, он намеренно повторил:

— Вы враг?

Кавинант вернул Лорду его взгляд, надеясь, что тот увидит в его глазах твердость и бескомпромиссность. «Я не буду… — подумал он. — Я не являюсь… Я никоим образом не являюсь ему никем. Просто я должен…»

— Просто я должен, — сказал он, — передать вам… послание. Так или иначе, меня заставили доставить его сюда. Кроме того, по дороге произошло несколько вещей, которые могли бы вас заинтересовать.

— Рассказывайте, — мягко, но с настойчивостью сказал Морэм.

Но его взгляд напомнил Кавинанту о Барадакасе, об Этьеран, о моментах, когда они говорили: «Ты закрыт…»

Он мог видеть здоровье Морэма, его опасную смелость, его живую любовь к Стране.