Александр Купреев - Маг. Школа жизни

— А вообще, какие бывают желуди у вашего дерева?

— А с чего вы взяли, что они бывают разные? — с жгучим любопытством спросил старик, слегка напрягшись и непроизвольно перейдя на «вы».

— Да как-то видел такие, только черные и сгнившие.

Тот даже вздрогнул непроизвольно отодвигаясь от стола:

— Где ты такое мог увидеть?!

— Я уже встречал эльфийский дуб, только он был уже мертв…

— Подожди, он точно был светлоэльфийский? — старик был явно ошарашен.

— Ну да. Там была роща светлых, но темные её уничтожили. Вот там, в центре он и стоял, только весь почерневший, хотя там все деревья были такими.

— Но как они его могли уничтожить? Что там случилось? — ужаснулся он.

Задумался, стоит ли рассказывать всю правду, а что мне терять? Да и потом, не будет же старый эльф, сам хранитель дерева, как-то вредить другому дереву? Зато смогу узнать что-то новое.

— Не знаю, это случилось задолго до того, как я туда пришел. Я там просто переночевал под ним, слазил на верхушку, сорвал желудь, погладил кору, да и ушел к себе. Потом еще как-то заглядывал, в те места, но ничего не изменилось.

— Что за желудь?

— Обычный, небольшой, серебристый такой.

— И что ты с ним сделал? — тот даже подался вперед.

— Ничего, супруге подарил, перед свадьбой. Она светлая эльфийка, она мечтала его посадить, но не получилось.

— Но почему не посадила?

— Мы почти год жили в городе, наверно она посчитала, что сажать там, не самая удачная мысль. Так что это за желудь то?

Тот некоторое время собирался с мыслями и рассказал:

— Эльфийское древо свои семена никогда просто так не раскидывает, чем в корне отличается от остальных растений. Но эта особенность возникла не просто так. Древо, являясь покровителем и защитником эльфов, в течении всей своей жизни собирает и накапливает силу.

И чем взрослее и мощнее становится, тем больше запасёт её и сможет использовать для своей защиты, или поделиться с взрастившими его, по их просьбе.

Но для того, чтобы все это было возможно, в роще, где оно растет не должно быть конкурентов, поэтому любой другой росток, появившееся рядом, даже если он и взращен из подобного, эльфийского семени, полностью отсекается более старым от потока силы, и вместо эльфийского вырастает, совершено обычное, ничем не отличающееся от других.

Замолчал.

— То, о чем поведаю дальше, с этим, слава богине, ни разу не сталкивался. И мои знания почерпнуты исключительно из книг.

— Если, как вы говорили, более сильное древо погибает, то только тогда молодое получит не только возможность вырасти в полноценное, но и впитать всю оставшуюся силу из умирающего.

Но в таких жутких случаях, когда гибнет вся роща, и умирающему дереву просто некому передать, в самый последний момент оно формирует такое, крайне редкое семечко. Если его посадить, то сила, заключенная в нем, позволит возникнуть, по другому и не скажу, полноценному дереву буквально за несколько лет!

Хотя очень многое зависит и от места, куда сажать, чем мощнее поток силы — тем сильнее будет древо, и расти тоже будет быстрее. И конечно оно окажется намного крупнее, и сможет своему окружению дать также намного больше.

— А как оно определяет кто из окружающих его защитник? — Задал давно интересующий меня вопрос.

Тот поджал губы, подергал себя за волосы, и с явной неохотой буркнул:

— Оно кровно связано с эльфами, в своем роде являясь членом клана. Если все светлые погибнут, скорее всего, поделится с близкими погибшим существами, но, конечно, давать будет намного меньше.

— А зачем дереву вообще защитники? Я слышал, что оно и само может о себе позаботиться.

— От большинства противников — запросто. Но бывают такие враги, на которых или магия не действует, или их лучше устранять подальше. Вот для этого мы и существуем.

— И часто нападают?

Задумался, — нет, крайне редко. Эльфийская роща по своей защите можно сравнить с очень мощной крепостью, поэтому умные обходят, а глупые долго не живут. Хотя бывают враги и другого типа — вот недавно было нападение дракона, так все местные эльфы, в едином порыве дали такой отпор, что тот даже связываться не стал, облетел нас вокруг! И это мы даже магию не применяли.

Судя по возникшему блеску в его глазах, и сжатых кулаках, он про это сражение мог говорить еще долго, наверно это было за последнее время для него самое запоминающееся, но у меня возникла одна идея. И почти перебивая его, спросил вроде очевидное:

— А вы маг?

— Конечно! А что вы хотели? — ответил он с некоторой обидой и холодностью в голосе.

— Не могли бы вы мне пояснить…

Я недавно, в одной старой книге видел некоторые схемы, как я полагаю магические…

И тут до меня дошло, что если я выложу все, как планировал, — про трехмерные рисунки, он запросто может отказаться от мысли вывести нас отсюда.

Но он уже заинтригованный моим началом ждал продолжения, а я не знал, как выкрутится из сложного положения, в которое поглупости себя загнал. Но как говорится, необходимость подсказала:

— Мне бы нарисовать на чем, — начал я, но к моему удивлению на столе моментально возник блокнот и грифель.

Задумавшись, — изобразил, то, что первое пришло в голову — светляка, причем в простом, плоском варианте.

С удивлением отметил, что когда я создавал их в реальности, у меня это получалось и быстрее, и качественнее. А то, что получалось сейчас, не нравилось даже мне, грифель неудобный и очень толстый.

Старик встал, и наблюдал за моей работой из-за спины. Когда я закончил, он удовлетворено хмыкнул и сообщил: — обычный шарик света, можно использовать практически везде, конечно при условии, что создающий имеет хоть какие-то зачатки магии. Но вам это знание вряд ли пригодится.

Кажется, он ничего интересного больше не ожидал, в отличие от меня, я уже знал, о чем буду спрашивать.

Я перевернул страницу, и постарался, как можно точнее нарисовать то, что когда-то промелькнуло перед моими глазами, нарисованное магом, подарившим мне узор «стены огня».

Как-то увлекшись книгой, я про них почти совсем забыл, а сейчас, когда понадобилось — вспомнил. Вот самый первый из неизвестных я и рисовал, он был сложнее шарика, и времени ушло намного больше.

— «Ментальный щит», — откликнулся мой собеседник,

— У вас замечательно поставлена рука, — похвалил он меня, — но тут не архитектура, узор не обязан быть красивым, он должен быть правильным! — он выхватил стилус и исправил пару прямых линий, на изломанные.

Таким образом, я узнал еще три заклинания: «ментальный удар», «погружение в сон» и «паника».

Почти нарисовал еще один, когда нас неожиданно прервали. В комнату, где мы находились, ворвался лорд Демирион.

Не замечая меня, он обратился по эльфийски к Фримиону: