Анна Завгородняя - Помощница ведьмака. Книга 1 (СИ)

Когда хозяин дома занес ведьмака и уложил его на одну из широких лавок у печи, я скинула с себя плащ и опустилась на колени рядом с раненым. Раскрыла свою сумку с лекарствами, позарилась и на ведьмачьи запасы.

— Я могу помочь? — спросил тихо Лотер.

— Пока просто не мешайте! — ответила я.

— Что случилось? — хозяин дома присел в сторонке, глядя как я осторожно убираю пропитанную кровью тряпку с бока Роланда и бросаю ее прямо на пол. Лотер подсуетился и сорвавшись на кухню, принес какой-то таз для тряпок. Переложил окровавленные бинты и снова повторил последний вопрос.

— Вы не поверите, — ответила я и приподняв голову Роланда влила ему в рот очередное зелье, способствующее остановке крови, а затем положила на рану широкие листья, пытаясь замедлить кровотечение.

— Я поверю, — сказал Лотер.

— Это была стрыга, — положила сверху сложенную вчетверо тряпицу и стала перебинтовывать мужчину. Лотер помог и тут, придержал Роланда. Надо отдать должное старому ведьмаку — больше вопросов он не задавал. А вскоре вернулась и Бася. Прошла мимо нас, чтобы поставить воду кипятится.

— Сильно зацепила? — только спросил Лотер, когда я достала еще несколько зелий и одну из колбочек Роланда.

— Сильно, — ответила я и склонилась над ведьмаком. Он по-прежнему был бледен. Под глазами появились сизые тени, а губы стали почти бескровными.

Потянулась ладонью к его щеке, прижалась, отдавая свое тепло.

— Все будет хорошо, — сказала я и мне показалось, что веки мужчины дрогнули при звуке моего голоса.

«Все будет хорошо!» — повторила уже для себя.

Зима пришла в столицу. Сидя у окна в своей гостиной, пани Зофия Новак смотрела на падающий снег, укрывающий белоснежным покрывалом ее маленький дворик. Смотрела на улицу, по которой ветер гнал снежинки, сбивая их в лохматые комья. А рядом тихо трещал огонь в камине, напоминая о том, как хорошо и уютно в непогоду дома.

Мерно тикающий часы на каминной полке и развалившийся на коврике кот наводили на приятные мысли, только вот Зофия сейчас думала вовсе не о уюте домашнего очага.

Где-то на втором этаже, прямо над головой женщины простучали сапожки Кристины. Дочь пани Новак что-то делала в своей комнате, то ли переставляла кресла и мелкую мебель, то ли таскала по полу коробки с обновками, до которых была очень и очень жадна.

Зофия перевела взгляд с заснеженного пейзажа, на пылающее пламя. Невольно закуталась в плед, мысленно думая о том, как было бы сейчас на холоде, там, вне стен дома, что защищает от пронизывающего ветра и снега, что так и норовит залезть за шиворот, уколоть морозной иголочкой.

Она думала о том, что скоро ее племянница вернется домой.

Как она встретит ее, что скажет и чем объяснит то, что ее вернула назад стрыга из Круга?

«Ничего, — подумала Зофия. — Главное, чтобы Урсула заставила ее вернуться, а там уж я придумаю, что сказать и как объяснить свой поступок!» — важным для пани Новак было теперь заставить Ульяну остаться, хотя, для этого у нее было преотличное запретное зелье.

«Пусть только вернется! — усмехнулась Зофия. — И у нее уже не будет шанса сбежать от меня. А когда придем время, она все узнает. Но не раньше…» Лотер и Бася уже давно спали и только я сидела рядом с Роландом, облокотившись спиной о стену и слушая треск поленьев в печи, смотрела на лицо ведьмака, с радостью отметив для себя, что бледность сошла и краски возвращаются. Он все еще находился в бессознательном состоянии, а я, пользуясь возможностью, разглядывала его черты, впитывая в себя каждую, словно запоминала.

У ног сопел Мрак. Он давно уже спал, привычно уронив голову на передние лапы. За окном снова шел снег. Я отчего-то подумала о том, что скоро он засыплет то, что осталось от стрыги, засыплет и наши следы, и кровь. Засыпет все, что произошло сегодня днем и случившееся останется только в моей памяти, как самый ужасный день в моей жизни. День, когда, как мне показалось, я едва не потеряла своего ведьмака.

Тихий шелест одежды, и я увидела, как Роланд открыл глаза и попытался привстать. Дернулась вперед, положив ладонь на его грудь. Заставила лечь назад.

— Надо зашить, — произнес Роланд, глядя в мои глаза. И что-то в его карем взгляде заставило меня приблизится, оказаться так близко, как никогда раньше.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я и в тот же миг сильная рука обхватила меня, прижала к себе. Жаркие, жадные губы нашли мои, прикоснулись нежно и властно, заставили открыться навстречу поцелую. Все тело пронзила дрожь, мне казалось, что от пыла Роланда я сейчас растаю как снежная княжна из сказок. Его губы были требовательными, а пальцы зарылись в мои волосы, все еще растрепанные после стычки со стрыгой.

Я пила его поцелуй, жила им тот короткий миг, пока мы были близки. А когда ведьмак отпустил меня, посмотрела в его лицо блестящими от радости глазами.

— Я был дураком, что так долго сдерживал себя, — шепнул Роланд.

Улыбка расцвела на моих губах. Как же я ждала от него этого! Сердце зашлось в бешеной скачке.

— Почему же тогда сейчас решился? — спросила тихо.

— Ты должна знать причину, — его глаза потухли, и голова Роланда упала на подушку.

— Причину?

— Да. Причину, почему я отталкивал тебя, — и его лицо окаменело. И что-то подсказало мне, что то, что он намерен сейчас сказать, будет более чем неприятным.

Проснувшийся Мрак уставился на своего хозяина все еще мутным после сна взглядом.

— Говори! — сама не узнала звука собственного голоса. Дрожащий, напуганный… не мой.

— Ты должна знать. Я буду последним мерзавцем, если не скажу об этом теперь, когда понял, что чувствую к тебе, — и пауза на несколько ударов сердца. — У меня есть жена, — ответил ведьмак и мир для меня потух.

Агнешка отняла руки от кристального шара, улыбнулась и провела рукой над стеклянной поверхностью. Лицо Ульяны пропало и шар снова стал прозрачным, как слеза.

Старая ведьма отошла от стола и опустилась на тахту. Улыбка никак не сходила с ее губ, а в голове крутилась только одна мысль: «Все идет так, как должно. Каждый шаг, каждый поступок молодой ведьмы приближает ее к очевидному итогу».

Скрипнувшая дверь впустила в комнату Еву. Пани Возняк занесла поднос с обедом и поставила его на столе, краем глаза отметив наличие хрустального шара.

«Куда это смотрела Агнешка?» — подумалось ей, и ведьма принялась расставлять тарелки и приборы. А когда все было готово, Ева оглянулась на Агнешку и поразилась диковинной улыбке, что сияла на тонких губах старухи.

«Что бы она могла значить?» — мелькнула мысль в голове пани Возняк.

И, кажется, она знала ответ на свой молчаливый вопрос.

Конец первой книги.