Сергей Нокс - Обреченные души. Раздор (СИ)

— Безумец! Что ты такое говоришь? Я никогда не хотел тебе причинять зла… я всегда был рядом с тобой и ручался за твою жизнь, даже больше чем за свою. А ты… — выдавил с укором и возмущением собеседник.

— Да лучше бы ты и не ручался за неё, глядишь, не изуродовал бы, — бросил в ответ Дэрд.

— Так вот ты, как значит, — расстроено протянул Ашельд, — я-то, думал, что ты изменишься, поймёшь, а ты, брат, так и остался наивным, тщедушным глупцом с беспечной верой в людскую благодать, — с отвращением вымолвил собеседник.

— Да уж лучше верить людям, чем тебе! Безжалостному извергу, не щадящему ни стариков, ни детей!

— Ха-ха-ха, — раздался высокомерный смех Ашельда, — глупо так говорить существу, которого создали для разрушения сего мира и созидания из его обречённых порядков хаоса.

— Неправда! — гневно запротестовал Дэрд.

— Можешь сколько угодно отрицать очевидное, брат. Но тьма внутри тебя рвётся наружу и сколько бы ты её ни сдерживал, она всё равно в какой-то миг выбьется ужасным штормом и поглотит тебя безвозвратно, уничтожив в тебе всю человечность.

— Я не верю тебе! — черство ответил Даридий, ища на мёртвой земле магический шар.

— Да как угодно, — глумливо улыбнулся собеседник, — всё равно твой отец демон, а я твой брат, тебе не скрыться и не убежать от этой правды.

— Скорее — это проклятье, — сквозь зубы бросил Дэрд.

— Называй, как хочешь, — равнодушно ответил Ашельд, присев на громадный булыжник.

— Зачем ты спас меня? — спросил Даридий, прервав тишину и оторвавшись от своих поисков.

— Как зачем? Чтобы ты жил! — ответил апатично брат, не видя смысла в этом вопросе.

— А может, я не хочу? — продолжал Дэрд.

— Но я не позволю тебе умереть, — заявил твёрдо Ашельд.

— Я не желаю, чтобы моей жизнью кто-либо распоряжался! — заявил Даридий, посуровев лицом. Собеседник вновь залился бесцеремонным смехом:

— Ха-ха-ха, глупец! Отец желал, чтобы мы всегда были вместе, дабы уничтожить слабых, сильных обратить в рабов, а непохожих принять, как братьев. Те, кого ты пытаешься защищать, изнасиловали и убили нашу мать, я видел это своими глазами, и, не думай, что преподношу тебе фальшь на сей раз, — раскрыл одну из тайн Ашельд своему брату.

— Я всё равно не встану на твою сторону! Ты бездумно убивал, калечил жизни несчастных и невиновных, лгал с самого начало, кто мы такие, хотя прекрасно знал, что мир не примет нас! — разозлился Дэрд.

— Вот именно, что не примет! Ты ведь пытался, а каков итог? Люди гнилы изнутри! Их грехи — это болезнь, недуг, который можно излечить только абсолютным искоренением!

— Напрасно так полагать! — настаивал на своём Даридий, — они могут исправиться, и я видел подобное не раз.

— Робость способна дать лишь страх и признание собственной ущербности, — хладнокровно бросил в ответ Ашельд. Помолчав, он добавил: — зависть порождает только зло, алчность всегда растёт, ненависть и обида приводят в оцепенение все чувства, в голове остаётся только вера в возмездие, а умелое лицемерие способно ввести в заблуждение даже самого азартного обманщика.

— Но не все же люди так низки в своих желаниях и уподобляются грехам! — возмутился Дэрд.

— Эти выродки зверски обошлись с нашей матерью, возомнив себя выше других! Глупо полагать, что ты можешь распоряжаться чужими жизнями, не имея сил защитить свою! И ты свершаешь их же ошибку!

— Это не повод убивать каждого!

— Глупец! Если яблоко здорово снаружи, это не значит, что не гнило внутри.

— Но это всегда можно узнать, осмотрев его.

— А насколько разросся очаг заразы, ты всё равно не узнаешь!

Вновь воцарилось безмолвие, которое вскоре нарушил Ашельд.

— Пойми же ты, наконец, ты не сможешь их спасти от тёмных сторон их же сердец. Их души слабы и податливы! Люди готовы пойти на подлость, если это необходимо или принесёт им пользу без последствий. Сравни себя с ними, Брат, ты ведь прекрасно знаешь, что никогда не будешь стоять рядом с ними, ты для них воплощение кошмара, зло. Ты существо, которое уразуметь им не под силу, да и нет у них желания делать это. Всегда проще попытаться убить то, чего страшишься…

Даридий молчал, ведь он знал, что его брат во многом прав.

— Прими свою сущность, будь тем, кем ты по праву был рождён, а я помогу тебе подчинить демона, которого ты так боишься выпускать из темницы своего сердца, — уговаривал брата Ашельд.

— Никогда! — закричал Даридий, — я полюбил этот мир, его леса, поля, долины, реки, я не желаю лицезреть песок и пепел!

— Ах, как трогательно, — ехидно улыбнулся брат.

— Не смей насмехаться над тем, чего ты не понимаешь, ты ничего не смог постигнуть кроме жестокости и одурманивающей жажды кровопролития и разрушения! Слышишь, ничего! А это не даёт тебе право возвеличивать себя над людьми, становиться богом, имея огромную силу — это такая же хворь, как и низменность многих поступков людей!

— Не такая!

— Нет ничего гнуснее и отвратительнее, чем нести кару в ряды слабаков! — заявил решительно Дэрд, — людям нужно помочь встать на правильный путь, их необходимо научить ценить свою жизнь и жизнь других.

— Невозможно научить постигать разумом то, что непонятно для души! Даже такие банальные вещи, — настаивал на своём Ашельд. — Ты стал слабым, брат! Только и делаешь, что утешаешь свою вражду разума и сердца. Делаешь одним людях услугу, а другим приносишь горе, а в итоге, мучаешься за всех, хотя ни в чём не виноват. Дурак, не иначе, — сочувствующе покачав головой, высказался разочарованно собеседник.

— Я открыл в людях уникальное чувство, которого никогда не будет в твоей чёрствой сожженной ненавистью душе, — не сдавался Дэрд.

— И что же это за чувство?

— Любовь…

— Плачевно, что ты мой брат, — бесцеремонно произнёс Ашельд, — из-за любви, именно из-за неё, люди сгубили себя. Таврион Фрост из-за любви к безграничной власти и золоту лишился разума и головы на плахе. Твоя возлюбленная, которую ты боялся разочаровать и испугать правдой, приняла чашу яда, которую приготовил для тебя калека, из-за любви к ней. Боги из-за сострадания к людям решили наказать их за то, что они не ценили жизнь — этот «бесценный» дар. Знаешь, что тогда сделали боги? Они матерелизовали их грехи и назвали их демонами, которые, по их задумке, должны были искоренить самых слабых, то есть самых безнадёжных грешников. Их план удался. Люди заперли этих чудовищ в потустороннем мире, и, по сути, переродились, но теперь, когда боги преданы забвению, некоторых уже не существует, а те, что остались, утратили силу, то бишь бесполезны, грехи вновь отравили душу людей. Это означает, что они никогда не исправятся! Отец это знал. Он каким-то чудом долго странствовал среди людей и изучал их, пока бессмертие не покинуло его. Он разменял свою жизнь на две. И наша судьба, брат, предначертана самими богами, и ты обязан подчиниться ей!