Георгий Паксютов - Что мне приснится

Мы углубились в один из жилых кварталов. Если я ничего не перепутал из-за темноты, это было одно из тех мест, где часто селились люди, имеющие проблемы с законом -- например, бежавшие от своих господ подневольные крестьяне, а то и беглые заключенные. Здесь бывало полно ворья, а то и кого похуже, здесь действовали публичные дома и устраивались азартные игры. Прогуливаясь по такому району, велик был шанс натолкнуться на грабителей -- что в нашем случае было бы роковой неудачей для грабителей.

В темноте и холодной погоде дело или в чем-то другом, но нам по пути не встретились ни лихие люди, ни бесчестные девушки. Орест, судя по всему, сюда и направлялся, что для меня было несколько удивительно, как и для Хилона. Хилон, который к подобным кварталам явно никогда не приближался ближе чем на лигу, беспрестанно кривил свое лицо, как будто от неприятного запаха.

- Сюда, - произнес Орест. - Мы уже практически на месте.

Следуя за Орестом, мы приблизились к большому двухэтажному строению, которое стояло немного в стороне от других домов -- его можно было принять за склад. Орест достал связку ключей, и одним из них открыл дверь. Пройдя за ним внутрь, мы, естественно, оказались в полной темноте. Я обратил внимание, что Орест, когда все трое оказались внутри, ключом запер дверь. На каком основании Хилон ему так настолько доверяет, хорошо бы знать -- тут наверняка есть что-то еще, кроме денег.

До меня дошло, что Хилон мог и ранее знать Ореста, у которого секретов было больше, чем мне бы хотелось.

Орест, не торопясь, зажег пару факелов на стене. Их дрожащий свет выхватил из темноты обширное пустое пространство; на первом этаже почти ничего не было, кроме голых стен и находившейся в отдалении лестницы наверх. Это и в самом деле было похоже на складское помещение.

- Это один из моих домов в Шеоле, - громко пояснил Орест. - Ну, жилые комнаты наверху.

Очень удобное место для приватного разговора, да и для других не менее увлекательных занятий. Здесь никто не вмешается и не побеспокоит нас.

В очередной раз мне показалось, что Орест откровенно издевается, но Хилон оставался невозмутимым и даже проронил любопытную фразу:

- Тем лучше. Но вы, господин Орест, не хуже моего знаете, что есть те, кто всегда могут вмешаться, и для них нет разницы, где и когда это сделать.

Орест пропустил эти слова мимо ушей, и, заканчивая возиться с еще одним факелом, бросил Хилону:

- Никогда не будьте ни в чем уверены слишком сильно.

В последовавший момент Орест рванулся к Хилону так быстро, что даже я, не ожидая этого, охнул. Одним ударом ноги Орест подсек Хилона и повалил его, в то же время с быстротой молнии обнажая свои мечи.

В следующее мгновение перед моими глазами предстала такая картина. Хилон, который никак не сумел отреагировать на нападение, стоял перед Орестом на коленях, а тот держал свои клинки по обе стороны от его шеи. Я догадывался, что события могут принять подобный оборот, но даже при том, что у меня не было причин жалеть Хилона, видеть рыцаря Ордена в таком положении было странно.

- Советую внимательно думать над тем, что ты говоришь, - в голосе Ореста не осталось и следа былой любезности, но и угрозы тоже не было. Он просто информировал. - Одно мое движение -- и твоя жизнь будет закончена. Но ты еще можешь этого избежать.

- Я все понял, - таким же ровным голосом ответил Хилон; его самообладанию можно было только позавидовать.

Орест, который держался так же непринужденно, как при дружеском разговоре за кружкой пива, кивнул мне, и я подошел ближе, на всякий случай обнажив и свой меч. Хилон, впрочем, предпринимать неожиданных действий, похоже, и не собирался, что с его стороны было вполне разумно. Орест заключил его шею в смертоносном захвате между своих клинков, и я не сомневался, что он готов в любой момент отнять жизнь.

- А теперь говори, произнес Орест. - Расскажи нам все, что ты знаешь о Тайных владыках и об их связи с Орденом. Не лги, ничего не пытайся утаить -- и будешь жить.

- Конечно, я все расскажу, молодой господин, все, что вы хотите слышать. Должен ли я начать с вас?

Лицо Ореста исказилось гневом, и я только успел подумать, что Хилону конец. Но этого не произошло. Вместо этого произошло что-то другое. Я будто ощутил дуновение ветра - здесь, в закрытом помещении -- но если это был ветер, то нездешний, который тревожил не кожу, а душу.

И я увидел их. Они стояли совсем рядом с нами. Их было пятеро.

Высокий немолодой мужчина, который обликом был подобен королю; какие-то черты его лица неуловимо напоминали об Оресте.

Темноволосая женщина, одетая в откровенный наряд светской львицы, но которая выглядела бы по сравнению с виднейшими дамами Шеола так, как настоящая львица среди мышей.

Юноша со скучающим лицом, который всем видом пытался показать свое пренебрежительное отношение к происходящему.

Мужчина огромного роста, не старый, удивительно тучный и вместе с тем производивший пугающее впечатление, как осадная башня во плоти.

Еще один мужчина, с виду старше, чем все прочие, добродушно улыбающийся, но оттого не выглядящий менее внушительно.

- Он нас видит, - пробурчал тучный великан.

Темноволосая женщина вдруг захихикала, как проказливая девочка. Царственно держащийся мужчина, должно быть, главный среди них, неприязненно поморщился, и в следующую секунду свет погас в моих глазах.

Погасли не факелы -- свет ушел именно из моих глаз, и больше я ничего не видел. В темноте я услышал, как отчаянно надрывается Хилон:

- Мои господа, спасите меня! Умоляю, пощадите мою жизнь! - а потом его голос перешел в вопль боли и ужаса.

Я ощутил на своей коже легкое теплое покалывание, перемещавшееся по моему телу, как будто нечто, незнакомое мне, придирчиво меня изучает.

- Не надо, отец! - раздался крик Ореста, почему-то доносившийся откуда-то издалека. В его голосе слышался настоящий испуг, чего я до этого никогда бы не смог себе представить. - Это мой друг!

Покалывание исчезло, а я, по-прежнему оставаясь в полной темноте, на небольшое время почувствовал невероятную легкость, словно я потерял всякий вес. После этого свет вернулся в мои глаза, и даже в избытке -- я не мог видеть ничего, кроме этой застившей все ослепительно-белой вспышки.

А потом свет опять погас, и я снова погрузился в темноту, темноту беспамятства и безмыслия.

Часть четвертая

Я открыл глаза.

Комната была залита светом, проникавшим через огромное, в полстены, стеклянное окно. Я лежал в мягкой постели. Откинув большое пуховое одеяло, которым меня кто-то накрыл, я увидел, что на мне были надеты легкая рубашка и подштанники, каких у меня раньше не было. На спинке стула, который стоял недалеко от кровати, висела остальная одежда -- все тоже чистое и новое.