Константин Башкатов - Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

Пока чародей размышлял, армии собирались в боевые построения, кавалерия совершала свои манёвры, вздымая клубы пыли после себя. На ветру извивались знамёна Талании — золотой орёл на тёмно-красном фоне. А над армией Ваалинара кружили вороны, привлечённые мертвецами на стягах. В небе взвились стрелы и арбалетные болты — стрелки обоих сторон начинали обстрел. Вот-вот враг пойдёт в атаку. Маг судорожно перебирал все варианты, стоя во главе своей армии. Строй таланийских солдат двинулся, следовало, наконец, что-то предпринять. Кардан и Таланис, стоявшие по правую и левую руку от Ашамаэля, странно переглянулись, словно решали за своего командира, что же делать дальше. С правого фланга слышался гулкий топот копыт. И тогда чернокнижник решился. Спешно читая заклинание и составляя магическую формулу, он вытянул руку вперёд, навстречу наступающей армии врага.

В тот момент, когда обе стороны уже были готовы схлестнуться в бою, по земле прокатилась странная дрожь, а голос колдуна прервался, словно от удара, и через армию людей прошла красноватая волна. Республиканцы замерли. И тут армия врага дрогнула! В глазах колдуна почернело, он уже начинал падать, но всё же видел, как огромное воинство противника стремительно отступало, а брошенная кавалерия людей уже подверглась атакам со всех сторон и вскоре была разбита. В последний момент Ашамаэль успел отдать приказ не преследовать врага — велик был риск случайно развеять мощное иллюзорное заклинание, которое было слишком хрупким, ибо тонкой вуалью было растянуто на тысячи человек.

Когда же чародей очнулся, движение армии продолжалось, а сам же он находился в специально отряженной повозке. И теперь рядом с колоннами легионов Ашамаэля двигалась армия Аланы, которая на сером скакуне ехала во главе своих отрядов. Вражеская войско двигалось в несколько раз быстрее и уже почти достигла стен Талании.

20 июня. 981 год Третьей эпохи.

Знаменательный день, который в дальнейшем станет траурным у людей Талании. Чёрное воинство нахлынуло на мирные поля людской столицы, и тучи чёрных воронов затмили солнце. Впрочем, падальщики — не совсем заслуга Ашамаэля. Птицы просто гадили на демонических воителей, заставляя их каждодневно драить доспехи, поэтому чернокнижник, когда пришёл в себя, создал заклинание, которое отпугнуло птиц от мертвецов на пиках и стягах. Но птицы теперь кружили вокруг армии, что, впрочем, стало только новым предлогом вражескому боевому духу упасть, ибо вороны не только наводили паники в таких огромных количествах, но и губили ближайшие фермы, уничтожая посевы. Также, под действием тёмного колдовства Ашамаэля, птицы осмелели и нападали на людей.

И теперь смерти пир перенёсся под самые стены светлой Талании, где расположились две армии демонических воинств, которые не чувствовали ни боли, ни усталости. Но столица республики являлась крайне сложной целью. Сам город в момент своего зарождения располагался на скалистом возвышении — там сейчас находились богатые районы и крепость Талании вместе с дворцом короля. Золотые и серокаменные пики центра гордо высились над остальным городом, наглядно олицетворяя человечество и его суть — бесконечные попытки прыгнуть выше своей головы, стремление к чему-то новому, к призрачному величию. В центре не было ни клочка земли — всё покрывал белый камень. Центр ограждён вторыми по толщине и неприступности стенами в городе, которые были выложены из крепчайшего камня. Далее на холмах у подножия центра раскинулся второй круг города Талании — торговые площади, место жительства основной массы народа и около пяти мощных бастионов с гарнизонами, которые высились над простыми зданиями белыми глыбами. Здесь же располагались многие сады. Стены, ограждавшие второй круг от третьего, были условностью, особенно на фоне стен центра. Третий круг располагался в низинах, в поле. Там находились промышленные районы, не слишком богатые рынки и места жительств тех, кто не мог позволить себе средний дом во втором круге. Также часть ферм находилась на окраинах. А вот стены, которые окружали последний круг и фактически защищали весь город, являлись просто чудом военной архитектуры. Они строились совместно с гномьими мастерами и достроены были не столь давно и были в полтора раза выше стен центра и в два раза шире. Впрочем, единственное, чего не доставало этим стенам-исполинам, — красота, ибо камень их обладал серо-стальным оттенком, а украшений не было вовсе. Но это и не являлось важным. Внутри и под ними — десятки тайных ходов, позволяющие обороняться почти без потерь. Сами стены и башни могли уместить почти тысячи лучников. Огромные ворота были закрыты на толстую стальную решётку и такие же стальные двери, тяжесть которых могли выдержать только сложные гномьи механизмы — поэтому такие ворота любой пехотинец открыть не сможет, ибо требовались знания, и далеко не каждый допускались в караул на вратах. Впрочем, до ворот добраться почти так же сложно, как и до центра Талании.

Как только легион встал под огромными стенами, Ашамаэль тут же приказал готовиться к осаде. Строились осадные башни, готовились стены и оружия. Эльф, несмотря на утекающее время, не спешил и даже приказал укрепить подходы с тылов и со стороны стен, если таланийцы вдруг решат сделать вылазку. В столице тоже не утихали звон стали и топот ног. Люди готовились к скорому бою, и дух их был низок, ибо они не скоро ещё ждали врага к своим воротам, а вернувшаяся армия, обращённая в бегство всего одним магом, лишь добавила страху. А когда наступила ночь и осадный лагерь озарился светом костров, дым которых чёрными столбами устремился в небо, Алана направилась в командирскую палатку Ашамаэля. Но к своему негодованию, эльфа там не обнаружила — колдун, очевидно, предвидел появление гостьи и благоразумно ретировался, ибо готов был прикончить проклятую ведьму, но сделать этого пока не мог. Пытаясь избавиться от странных наваждений, вызванных зельями, чародей ходил по разорённым фермам, через которые прошёл его легион. На лице колдуна блуждало странное рассеянное выражение.

Алан Таланийский, борясь с отчаяньем, стоял у окон тронного зала и рассматривал вражеский лагерь, который вот-вот накроют вечерние сумерки, так же, как и саму Таланию. Бежавшая армия была последней надеждой остановить сепаратистов и чернокнижника. И в этой битве король потерпел позорное фиаско. Почти без крови — были потеряны лишь рыцари, не успевшие отступить, но и не попавшие под действие чар проклятого колдуна. Но, по крайней мере, бежавшая армия вернулась в полном составе.

«Как же глупо было посылать их без гвардейцев… Без магов… Глупо!» — корил себя монарх.