Лилия Беренс - Душа грозы

— Я не совсем верно сказал, Хъяран. Мы не жили все на перевале. У каждой стаи своя территория в окружающих горах. Есть свое немудреное хозяйство. Днем мы заботились о своих айшаках. Одевались в шкуры, чтобы солнечный свет не причинял особенной боли, и пасли стада. Лошадей там не вырастить, а вот горного айшака получилось. К ночи вся скотина запиралась в самодельных пещерах так, чтобы волком никто не мог до нее добраться, несколько животных отпускалось ради охоты. Так и жили. К людям не ходили, но и к себе никого не пускали. Сколько существует это поселение и кто придумал такой уклад — не знаю, я пришел к перевалу, когда все уже так и было. Думаю, что так оно и останется после нас. Если Ночная Хозяйка не положила всех под мечи этой ночью. Надеюсь, кто-то да выжил.

Опустившуюся тишину разрушил мерный гул собирающихся крестьян.

— Закат! — стукнул пустой кружкой по столу староста. — Пойдем.

Услышав слово, последние годы бывшее для проклятых приговором, оборотни инстинктивно вздрогнули и вжали шеи в плечи. Потом напряжение стало медленно их отпускать. Они расправляли спины и с наслаждением вдыхали застоявшийся воздух. Боль и тьма остались позади. Они в новой жизни, и эта ночь будет первой, которую они не будут ненавидеть. Первой из многих ночей впереди. Медленно поднявшись из-за стола, все последовали за старостой к двери. У порога их уже ждали одетые волчицы с аккуратными прическами. Узнать их было почти невозможно. Сейчас каждой из них трудно было дать больше тридцати лет. Миловидная Айри с неожиданно яркими рыжими волосами, цвета которых не было раньше видно под слоем грязи, приплясывала вокруг пастуха Оськи, беспрерывно что-то рассказывая и пересыпая рассказ регулярными извинениями. Пастух, похоже, совсем оттаял и смотрел на девочку не без интереса. Для своих лет она была уже довольно хороша собой.

В этот раз вече проходило без малейшего напряжения. Женщины уже познакомились с волчицами и взяли их под личную опеку. Шестилетний малыш держался за юбку Таси, довольно щурясь, когда та заботливо гладила его по голове. Вышедших оборотней немедленно засыпали вопросами мужики. Через пару минут все основательно перемешались между собой. Староста озадаченно почесал затылок и махнул рукой.

— Вижу, люди добрые, решение вы приняли. Пусть оборотни остаются в деревне! Сам давеча с ними гуторил — люба мне история ихняя. А с завтрева всем миром начнем им хату ставить.

— Одну на всех, али кожному по хате? — хохотнул кто-то.

— Одну, — разгладил бороду староста. — Поведали они мне, что стая у них семьею считается. Так, значится, на одну семью — одну хату и поставим. А там — боги покажут.

Дарий удовлетворенно гладил Бурана по шелковистому храпу. Все сложилось наилучшим образом. Интересно, такие люди живут везде, или только тут, на западе?

Мощный ментальный удар чуть не сбил громового волка с ног. Крестьяне ничего не ощутили, но остальные оборотни тоже забеспокоились. На улице ощутимо похолодало. Дарий потряс головой. Было такое ощущение, как совсем недавно в святилище храма. Словно он ослеп и оглох одновременно, перестав ощущать привычные токи мира. Кто-то установил в окрестностях невероятный по своему размеру антимагичский купол. Рядом, словно из воздуха, возник Зарт. К нему, по привычке, стекалась остальная стая, беспокойно всматриваясь в небо.

— Это она. — Со злостью выплюнул вожак. — Пока еще далеко.

Громовой волк прикрыл глаза, стараясь определить направление, в котором находился источник гигантского купола, дотянувшегося даже до этой деревни. Теснин. Древесные кроны закрывали горизонт, но едва заметно на горизонте можно было увидеть бледное зарево.

— Прости, друг. — Прижался он к шее коня. — Но тебе нужно остаться. Там ты мне не поможешь.

— Что происходит?! — Забеспокоился староста.

— В Теснине беда! — Крикнул Дарий, превращаясь в зверя.

Попытка перейти на молниеносную скорость ничего не дала. Магия была полностью заблокирована. Раздосадовано рыкнув, громовой волк понесся вперед так быстро, как только мог. За спиной раздался вой вожака, призывавшего стаю на охоту. Вожак и восемь волков спешили следом, готовые растерзать любого врага. В деревне осталась только Кайси с детьми.

Земля мягким ковром стелилась под лапы. Дарий все наращивал скорость, понимая, что так скоро выдохнется. Щемящая тревога разливалась по всему телу, заставляя замирать сердце от предчувствия беды. Он ошибся, он не понял. Не о появлении оборотней его предупреждал инстинкт. Он все это время занимался не тем! Передние лапы провалились в сугроб. Споткнувшись, громовой волк со злостью стал выбираться из небольшого овражка, в который умудрился провалиться. Так вот он какой, этот снег. Вот только взяться он здесь мог только в одном случае…

Повинуясь инстинкту, Дарий резко отскочил назад, сбив своим внушительным телом догнавшего его вожака. Они кубарем скатились в тот же самый овраг, а над головой в это время беззвучно скользнула массивная темная туша. Жуткий, невыносимый мороз пробрался в глаза, уши, лапы. Тень чуть шевельнула белыми, как порождаемый ею снег, размашистыми крыльями, и резко ушла в небо. С высоты донесся леденящий душу, невыносимый в своей ненависти и злобе, рев.

Вожак несколько раз коротко тявкнул, приказывая стае бежать. Оборотни рассыпались в разные стороны, скрываясь между стволами деревьев. Тварь не обратила на них никакого внимания. Она стала снижаться по спирали, высматривая именно Дария, он чувствовал это.

— Дарий! — прохрипел ему на ухо обратившийся человеком Зарт. — Это ледяной дракон. Нужно бежать!

Парень перетек в человеческий облик и извлек из ножен унал и дайши.

— Беги, Зарт. Я останусь.

Зарт схватил парня за перевязь с ножами.

— Дурак, он убьет тебя! Ты не сможешь его одолеть! Эту тварь никакое оружие не берет!

Дарий молниеносно закрепил рукоять унала на сгибе правого локтя и схватил когтистой левой рукой горло вожака, клыкасто оскалившись ему в лицо.

— Не смей путаться у меня под ногами! — яростно прошипел он, отталкивая от себя Зарта и вновь перехватывая унал.

Дракон сделал еще два коротких круга и резко упал вниз. Громовой волк внимательно следил за каждым его движением. Короткий взмах, тварь сложила крылья и рухнула прямо на него. Дарий резко отскочил, пропуская огромную лапу мимо себя, и рубанул по ней дайши. Хрустальный звон возвестил о кончине клинка. Сталь рассыпалась мелкой крошкой, словно была сделана из стекла. Отбросив оставшуюся в ладони рукоять, Дарий перехватил в правую руку унал, наблюдая, как дракон снова набирает высоту. Ему было бесконечно жаль отцовский клинок и ужасно не хотелось, чтобы он последовал судьбе дайши. Неожиданно рукоять унала потеплела, чуть заметно начав пульсировать в ладони. Меч словно ободрял своего хозяина и о чем-то просил. В клинке проснулась душа.