Эшли Дьюал - Смертельно безмолвна

— Как его разбудить?

— Оглушить. Нужно что-то очень громкое.

— Что? — Пот толстыми струями скатывается по лицу женщины. Она смахивает его со лба, а он вновь появляется, вновь капает вниз. — Мэтт, думай скорее. Чем дольше он спит, тем больше вдыхает углекислый газ. Он может больше вообще никогда не проснуться.

— Я хорошо знаю биологию.

— Может, попытаться еще раз? Дотянутся до дивана?

Нет. Такими попытками мы лишь подкидываем бревна в костер.

Надо найти другой выход. Логичный. Правильный. Единственный.

Я расширяю глаза и быстрым движением касаюсь металла за своей спиной.

— Точно, — в моих глазах проскальзывает нечто безумное, — браунинг.

— Браунинг? Откуда у тебя…

Я выхватываю пистолет, поднимаю его над головой и делаю несколько выстрелов.

Оглушительный звон прокатывается по комнате, от которого закладывает уши. Черт. Я моргаю, словно человек, потерявшийся в реальности, а потом стреляю еще раз. И еще.

Мэри зажимает ладонями уши, нагибается, распахнув глаза от ужаса, а я одержимо пялюсь на потолок, наивно полагая, что он развалится на части. Давай же, давай.

Я стреляю, пальцы сводит. Никогда прежде я не делал ничего подобного! Отдача от выстрелов все норовит повалить меня на спину, но я держусь ровно, пусть от жары уже не вижу комнаты, не различаю цветов. Все плавает, кренится и горит, но не только снаружи, но и внутри.

Мои легкие бурлят от напряжения. А я продолжаю стрелять, не отдавая себе отчета в том, что патроны давно закончились, и пуляю я в воздух холостыми выстрелами.

— Мэтт, черт возьми, Мэтт!

Кто-то хватается за мои плечи холодными руками.

— Мэтт, посмотри на меня!

Растерянно опускаю подбородок. Моргаю. Моргаю еще раз и внезапно понимаю, что передо мной Хэрри в своих идиотских очках и смятой пижаме.

— Хэйдан, — хриплю я.

— Что тут творится? Святые угодники, ты горишь! — Брат хватает подушку с дивана и начинает молотить ею по моей ноге, а я не чувствую боли. Ничего не чувствую. — Почему вы не убегаете? Почему стоите истуканами? Надо уносить ноги!

— Но мы не можем, — отвечает Мэри-Линетт и разражается сухим, едким кашлем. Она покачивается в сторону и хватается вспотевшими ладонями за лицо. — Ничего не можем.

— Что за фигня, черт, черт.

Хэрри прикрывает нос рукой и безумным взглядом осматривает пылающие шторы.

— Выбирайся из дома. Живо.

— Я вас не оставлю.

— Хэрри…

— Замолчи, Мэтт. Просто замолчи.

Он пронзает меня свирепым взглядом, а затем вдруг срывается с места. Я собираюсь кинуться за ним, но вновь не могу сдвинуться с места. Лишь ослаблено горблюсь и нелепо хватаюсь пальцами за горло, царапая его, натирая до красноты. Черт. Опираюсь ладонями о колени и смотрю на плавающий ковер, сипло вдыхая и выдыхая горячий воздух.

Нельзя падать. Нельзя падать.

— Я вытащу Ари и останусь в живых, — шепчу я, от злости стиснув зубы, — я не умру.

Никогда прежде я не цеплялся так за свою жизнь.

Неожиданно сквозь черную, дымчатую завесу я замечаю Хэйдана. Он прорывается в гостиную, держа в пальцах шланг, подпрыгивает к камину и заливает его ледяной водой.

Какое-то мгновение мне кажется, что у меня галлюцинации. Откуда у Хэрри шланг? Где он его отыскал? Но потом я слышу, как шипит от капель воды раскаленная мраморная панель, ощущаю, как прохладный пар ползет по ногам, забираясь под одежду. Я измотано мотыляю головой, пытаясь разглядеть в серых, плотных облаках лицо брата или младшей Монфор. Но не вижу ничего, кроме собственных рук, покрытых каплями холодной воды.

— Черт, — шепчу я, прокатившись мокрыми пальцами по лицу. Кожа остывает, и мне в разы становится спокойнее и легче. Уже в следующее мгновение пожар утихает, и тогда я в изумлении понимаю, что могу шевелить ногами, могу сойти с места.

Принуждение больше не работает.

— Идем, — говорит брат, неожиданно оказавшийся рядом, — быстрее.

Я покачиваюсь на носках. Плетусь за Хэйданом и на ходу стаскиваю с дивана папку с фотографиями, которую мне отдала Бетани, я не понимаю, как я вообще вспомнил о ней, не понимаю, как мы выбираемся из дома. Я не понимаю, как мы оказываемся во дворе, на газоне, как втягиваем свежий воздух. Не понимаю, что вновь избежал смерти.

— Черт возьми, — порывисто расправляю плечи и выдыхаю, — ненавижу этот дом.

Я беглым взглядом осматриваю голубое небо и хватаюсь руками за затылок. Папка в пальцах влажная, пропитанная паром и гарью. Хорошо, что она осталась цела, иначе фото канули бы в Лету, что сейчас отнюдь не к месту. Я должен показать снимки Монфор.

«Норин», — вспоминаю я и перевожу взгляд на Мэри-Линетт. Женщина кашляет, не в силах ровно держать спину. Ее бледная кожа покрыта красными пятнами и сажей. Я почти уверен, что Мэри сейчас мечтает свалиться замертво и закрыть пылающие от рези глаза.

— Надо найти Норин, — сиплым голосом отрезает она и выпрямляется, — сейчас же.

— Они давно уехали, — я не хочу расстраивать женщину, я просто констатирую факт.

— Я справлюсь, я услышу.

Что ж, если Мэри и, правда, сможет найти их — я согласен. Когда опасность нависает над Хэйданом, у меня буквально сносит крышу, поэтому я прекрасно понимаю, что сейчас переносит Мэри-Линетт. Останавливать ее или же спорить с ней — глупо и неуважительно.

— Как скажете.

— Эй, там копы, — неожиданно шепчет брат, схватившись пальцами за оправу очков.

— Что?

Мы с Мэри-Линетт одновременно резко оборачиваемся и столбенеем от недоумения. Черт подери, неужели именно сейчас правоохранительные органы решили взяться за ум и прибыли на помощь своим дорогим жителям Астерии? Невероятно.

Полицейская машина лихо сворачивает перед коттеджем Монфор, я осматриваю дом и дым, выплывающий из открытой двери, и прокатываюсь пальцами по лицу.

— Нужно выпроводить их, — едва слышно бросаю я.

— Каким же образом? — Также тихо шифруется Мэри-Линетт. — Никто из нас не умеет управлять разумом и не варит зелья, отбивающие память.

— Значит, нужно придумать что-то другое. Мы должны ехать, иначе упустим Норин.

С этим женщина не спорит. Да и со мной вообще спорить бессмысленно.

— Уходите, — внезапно говорит Хэрри, врезавшись в меня пылающим взглядом. — Что стоите?

Живее. Я справлюсь. Забалтывать кретинов у меня всегда хорошо получалось.

— Хэйдан…

— Мне не придется сражаться с ведьмами, не придется плясать перед Люцифером.

— Я не хочу оставлять тебя одного.

— Эй, ты можешь пойти с Мэри-Линетт. Ты можешь, правда. — Брат моргает пару раз, проходится тыльной стороны ладони по лицу и кивает. — Идите уже, быстрее.

— Но что ты им скажешь? — Взволнованно спрашиваю я, искоса взглянув на копов. На их лицах отражается сухое недовольство, а еще страх, что приходится парковаться рядом с домом неуравновешенных сатанистов.