Эшли Дьюал - Смертельно безмолвна

— Но она не вещь, которую вы можете…

— Я сам разберусь, что мне делать с моей дочерью.

Невероятно; я отхожу назад и смотрю на мужчину, разрываясь между тем, чтобы как следует врезать ему по лицу или вытащить из-за спины браунинг и прострелить грудину.

Не все монстры обитают в аду. Некоторые из них живут рядом с нами, наши соседи, наши друзья; они только внешне похожи на обычных людей, внутри они гниют и смердят, как протухшее мясо. Я морщусь от отвращения и схожу с места.

— Что тебя так испугало, голубок? — Кричит мне в спину Дюк. — Кишка тонка? Да?

Не оборачивайся. Не оборачивайся.

Я поднимаюсь по лестнице, прижимая к коленям руки. Я даже забываю про боль. Не знаю, как Эбигейл терпит этого ублюдка. Но, клянусь, если он хотя бы пальцем ее тронет, я с него кожу живьем сдеру. К жестокости в сверхъестественном мире я привык. Смотреть на жестокость в настоящем мире у меня попросту нет ни сил, ни желания.

Я собираюсь пройти в гостевую комнату, но невольно замечаю, что дверь в спальню Ариадны приоткрыта. Останавливаюсь, ощутив, как судорога прокатывается по телу, ведь я, наивный идиот, вдруг думаю, что именно Ари вернулась домой. Но затем я вижу Хэрри, сидящего на кровати, и Эбигейл, сосредоточенно вырисовывающую что-то за столом.

— Придурок, — шепчу я, прокатившись ладонью по лицу, — какая же чушь.

Сколько можно прокалываться на одном и том же? Ариадны здесь нет, нет, я должен усвоить это, смириться с этим, принять это, пропустить это через себя.

— Чего вы там стоите? — Неожиданно спрашивает высокий голос, и, подняв голову, я замечаю, как Эбигейл смотрит на меня, обернувшись в пол-оборота. — Пройдете?

— Да, — потираю потные ладони о бедра, — пройду.

У Ари в комнате ничего не изменилось, шторы задернуты, кровать смята. Я пытаюсь не показывать, как чертовски сложно мне тут находиться, и выдавливаю пресную улыбку.

— Чем занимаетесь?

— Я рисую.

Эби вновь поворачивается лицом к столу. А я подхожу ближе, чтобы посмотреть на ее произведение искусства. На удивление девочка и, правда, очень хорошо рисует. Сейчас ее эскиз напоминает мне нашу церковь, которая находится на въезде в Астерию.

— Неплохо.

— Спасибо. Я знала, что вам понравится.

— О чем вы секретничали с Джейсоном? — Отстраненно спрашивает Хэйдан и нервно стягивает с лица очки. — Может, поделишься?

— Да нечем делиться, — как можно безразличней отрезаю я, — ничего интересного.

— Ты издеваешься?

— Хэрри.

— Мэтт. Что за фигня? — Брат поднимает на меня взгляд и усмехается, а сам трясется, как будто в комнате тридцатиградусный мороз. — Будешь врать мне?

— Нет.

— Тогда о чем вы говорили?

— Ему просто захотелось… — Взмахиваю в воздухе рукой и начинаю в очередной раз выражаться на языке жестов, который обычно выдает мою ложь с потрохами. — Покурить.

— Ты считаешь, я слабак, — кивает Хэйдан и неуклюже надевает очки, — думаешь, я ни на что не способен. Думаешь, я лишний груз, который тормозит тебя.

— Что за чушь.

— Я знал. Ты никогда в меня не верил.

— Хэрри, — брат поднимается с кровати, идет к двери, а я недовольно преграждаю ему путь и наклоняюсь вперед, — остановись, ладно? И не говори чепухи. Сейчас не время…

— Для чего не время? — Он глядит на меня так обижено и зло, что я застываю. Какого черта мы вообще с ним спорим, если я пытаюсь его шкуру спасти? — Ари в меня верила.

— Причем тут Ари?

— Она знала, что я могу помочь. Она доверяла мне, а ты вечно действуешь один.

— Я не действую один. Ты ведь ездил со мной к Логану, забыл уже?

— Да, как личный водитель, я вполне могу пригодиться. И как фантазер. И как лжец.

— Я не хочу выяснять отношения, — раздраженно бросаю я. — Все мои действия имеют смысл.

Если ты еще этого не понял, мне очень жаль.

— Мы с тобой пообещали, что не будем друг другу врать.

— И к чему это привело? Ты умер.

— Сейчас я жив.

— Только потому, что Ари самоотверженная идиотка.

— Я хочу быть в курсе того, что происходит, — отрезает Хэйдан, нахмурив брови, — ты не должен оберегать меня от всего. Иногда я срываюсь, иногда мне страшно…

— Еще вчера ты не мог самостоятельно вести машину, а сегодня уже рвешься в бой?

— Я сам разберусь.

— Нет, не разберешься.

— Почему ты никогда в меня не веришь, Мэтт? — Растерянно спрашивает он, округлив ореховые глаза, а я отворачиваюсь, стиснув зубы. — Дай мне шанс. Я хочу помочь.

— Ты сделал так много. Ты умер. — Я все-таки вновь смотрю на брата. — Лучше ты дай мне шанс позаботиться о тебе. Я стоял на кухне и смотрел, как Ариадна держится за твою руку. Ты нашел в себе силы подорваться, ты схватился за ее пальцы, а я просто сидел.

Хэйдан недоуменно отступает назад, а я сжимаю в пальцах переносицу.

— Ты думаешь, что не помогаешь. Но ты помогаешь мне постоянно, когда я вижу, что с тобой все в порядке. Когда я понимаю, что ты рядом.

— Я никуда не денусь, если мы начнем решать проблемы вместе.

— Я и так постоянно вываливаю на тебя все неприятности.

— Поделиться переживаниями — это не вываливать неприятности.

— Для меня это важно.

— А для меня важно быть в курсе того, что происходит. Поставь себя на мое место! Я, будто пятилетний ребенок, стою и смотрю, как вы уходите. Думаешь, это нормально?

— Нет, — покачиваю головой, — но ты сам дал мне понять, что тебе нужно еще время.

— Значит, с этого дня хватит делать мне поблажки. Я боюсь, и я боялся раньше , Мэтт. Сейчас труднее, но это не значит, что я не способен вам помочь.

— Да просто…

— О боги, — неожиданно взвывает Эбигейл и откидывает карандаш. Она стремительно поворачивается к нам лицом и округляет огромные глаза. — Вы повторяете одно и то же. Я серьезно, сколько вам лет? Может, прекратите вести себя, как дети?

Оторопело вскидываю брови и переспрашиваю:

— Что?

— Хэрри, Мэттью просто заботится о вас, поэтому и ведет себя, как ваш отец, а не как ваш брат. Мэттью, Хэрри не маленький мальчик, за которым нужно носиться по пятам.

— Ты вроде рисовала, — бросаю я, поджав губы.

— Что толку быть взрослыми, если вы все равно продолжаете ныть, как в яслях. — Эби тихо вздыхает и спрыгивает со стула. Она скрещивает худощавые руки и неодобрительно покачивает головой, словно оценивает нас с Хэйданом по десятибалльной шкале.

— Братья постоянно ссорятся, — оправдывается Хэрри, на что Эби закатывает глаза.

— Разве вы ссоритесь? Вы высасываете проблему из пальца, и знаете, почему? Просто вы устали. Вам нужно отдохнуть. Человеческий мозг не способен адекватно обрабатывать информацию, когда он перегружен. Поэтому возникает агрессия, сбои в нервной системе.

Отоспитесь и поговорите завтра. Я уверена, разговор пойдет иначе.