Алексей Кривошеин - Фабрика волшебства (СИ)

Рудольф закричал, пытаясь вывернуться. Манипуляторы вертелись, в яростной попытке разорвать монстра упругими струями воды. Сморкун выпустил еще пару ложноножек, которые вонзились в раструбы, забивая их слизью. Напор воды уменьшился, Рудольф был обречен.

И тут Ивор словно очнулся. Губы прошептали заклинание, руки дернули рычаги. Колеса бульдозера бешено закрутились, сам он стоял на месте, зацепившись ковшом за ближайший выступ. Ивор произнес еще одно заклинание, камни, рассыпанные по полу начали сползаться в одно место, превращаясь в огромную фигуру каменного голема. Это было самый большой голем, которого юноша когда либо создавал. Но даже такой каменный человек был раз в десять меньше гигантского сморкуна.

— Ивор, уходи! — прокричал Рудольф. Он все еще пытался вырвать завязшие манипуляторы.

— Ну уж нет! — сказал Ивор и дернул рычаг. Ковш поднялся, освобождая колеса, бульдозер прыгнул вперед, как брыкливый телок. Одновременно голем присел и нагнулся так, что его спина склонилась под углом к поверхности пола. Ивор выкрикнул еще одно заклинание, со всей скоростью бульдозер въехал на голема и словно с трамплина прыгнул в направлении сморкуна.

Не бывало долгое мгновение юноша чувствовал невесомость. Сверкнул в свете рудольфовой сферы поднятый ковш. Бульдозер пролетел, словно снаряд из пушки и врезался в густое тело сморкуна.

Во все стороны брызнули ошметки. Ивор зажмурился и прикрылся руками, но все равно слизь заляпала его с ног до головы. Зеленые «сопли» лезли в глаза и нос. Невозможно было произнести ни слова. Ковш срезал верхушку сморкуна, потоки слизи хлынули вниз и разбились о камни. Бульдозер рухнул среди них, подпрыгнул, но устоял на колесах. Ивор едва не вылетел через окно.

Стремительно приближалась стена, юноша изо всех сил налег на рычаги, выворачивая машину влево. Не сбавляя скорости, бульдозер запрыгал по камням, разнося в песок подвернувшиеся неровности. Ивор хотел затормозить, ему нужно было видеть, помог ли его стремительный бросок Рудольфу.

Под колесами захлюпало, камень вокруг забрызгало светло зеленой слизью. Противная густая жижа брызнула прямо в лицо, Ивор закричал и едва не вывалился из кабины. Ощущение было такое, словно ехал по набухшим прыщам, и те смачно лопались, разбрызгивая гной. Внизу раздавался писк, как будто он ехал по мышиному гнезду. Ивор увидел маленькие соплеобразные сгустки, которые пытались уползти подальше от страшной машины. Они не успевали и с громким хлюпаньем лопались под колесами.

— Целый выводок! — изумился Ивор. — Их тут целый выводок. Куда Ветер смотрит?! Когда последний детеныш сморкуна был раздавлен, юноша резко затормозил, одновременно разворачивая машину.

Дела у Рудольфа обстояли значительно лучше. Удар Ивора отхватил значительный кусок чудовища. Он больше не тащил в себя поливальную машину, а напротив пытался оттолкнуть ее подальше. Рыжепрядый почуяв силу, прочистил раструбы и ударил в сморкуна водой. Упругие струи резали амебоподобное тело, словно скальпели.

Рудольф не пытался больше бить в центр, он отхватывал небольшие куски, которые с хлюпаньем падали на пол и растекались темными кляксами. Сморкун пятился и сжимался.

Ивор дернул рычаг. Опасность убила в нем чувство соперничества, они вновь были с Рудольфом лучшими друзьями и действовали как одно целое.

Новый разгон, очередной голем рухнул на колени, создавая трамплин, заклинание заморозки сгладило переход между полом и каменной спиной. Бульдозер взмыл в воздух и загреб ковшом едва ли не половину зеленой массы. Приземлился в брызгах слизи, едва успел развернуться — теперь пещера уже не казалась такой большой.

Когда самоходная установка замерла, Ивор понял, что вмешиваться нет смысла. Рудольф уже резал упругими струями последний кусок сморкуна пополам. Обе части замерли, постояли какое-то время и рухнули на пол, растекшись зеленой жижей. Две машины стояли посреди огромной пещеры, забрызганной зелеными «соплями», сами друзья были с ног до головы в противной тянущейся субстанции. Не смотря на это, оба улыбались.

— Спасибо за помощь, — сказал Рудольф, и рыжая прядка поклонилась Ивору. — Без тебя мне бы конец настал.

— Хорош прибедняться, — ухмыльнулся Ивор. — Ты такой проныра, что не растеряешься даже в желудке сморкуна.

— Да я бы без проблем, — очень серьезно сказал Рудольф. — Я сморкунов ведь одной левой… сморкаю. Да понимаешь. Носовой платок дома оставил.

Ивор засмеялся. Напряжение выходило из него судорожными толчками. От этого смех делался только звонче и веселей. Ему вторил Рудольф.

А потом он внезапно умолк и сказал:

— Прости за Алинку. Она мне хоть и нравится, но не так как тебе. Просто подумал, слишком легко у тебя все… Позавидовал наверно, подразнить тебя хотел, приколоться.

Ивор перестал улыбаться.

— Но теперь я вижу, что был дураком. Отныне Алинка для меня просто сестренка. А за лучшего друга и сестренку, я в изгнание пойду, если нужно будет.

Он протянул руку. Ивор улыбнулся и пожал ее так сильно, как только мог. Но как он не давил, Рудольф жал сильнее. И это наполнило Ивора еще больше любовью к этому доброму замечательному миру.

— Это возмутительно! — гремел Ветер, меряя учительскую комнату широкими шагами. — Как только ты додумался доверить управление машинами таким отъявленным хулиганам!

Все посмотрели на Ивора с Рудольфом. Те стояли, боясь поднять глаза. Прядка на макушке Рудольфа лежала недвижимо, притворившись прыгучим сусликожором в засаде. На звезде Ивора безобразно белела уже вторая нашлепка.

Ивор вспомнил слова Кондратия. «Если вы получите подобные отметины на все четыре конца звезды — считайте, что вас не взяли ни в один уважающий себя отдел». Юноше сделалось не по себе.

— Я всегда, стало быть, разрешаю. Еще ни разу не было такого… — ответил Рой. Вид у него был совсем не виноватый. — Зато парни уничтожили, стало быть, гнездо сморкунов, с которыми ты уже неделю возился.

— Да не возился я, — раздраженно воскликнул Ветер, — просто времени не было.

— Это твоя работа! У меня всегда, стало быть, есть время тоннели пробивать, а у вас, видите ли, стало быть…

— Успокойтесь, — остановила их спор Изида мягким жестом. — Мы отдалились от темы нашего небольшого собрания.

Все дружно поглядели на учеников. Рыжая прядка завозилась, стараясь зарыться в макушку, как в песок, но у нее конечно же не получилось.

После гонок по подземельям прошло два часа. Друзья успели отмыться от слизи и привести себя в порядок. Чего нельзя сказать о машинах. Бульдозер Ивора погнул лезвие ножа, потерял во время прыжков бурильную насадку, и так залил кабину грязью, что не нажималась ни одна из педалей. Поливальная машина Рудольфа и вовсе походила на изжеванную салфетку.