Стивен Эриксон - Дом Цепей (litres)

Несколько глухих ударов, и азал побежал по слежавшемуся песку. Впереди расстилались развалины города.

Под демоном вспыхнуло пламя, дорожки беснующегося огня.

Перед ними вырос высокий тель мертвого города. Азал с той же скоростью принялся карабкаться на выкрошенную стену. Впереди показалась трещина — недостаточно широкая для демона, но вполне подходящая для Калама.

Убийца полетел в расщелину, азал промчался над ней. Калам рухнул в груду обломков и черепков. В глубокую тень.

Над головой внезапно громыхнуло так, что вздрогнули камни. Потом ещё раз, и ещё. Казалось, гром прокладывает путь назад, к стене песка. Затем грохот умолк, остался только рёв Вихря.

Похоже, он умудрился вернуться. Быстрый ублюдок.

Убийца некоторое время лежал недвижно, думая, удалась ли хитрость. В любом случае он не станет высовываться раньше ночи.

Он больше не слышал песни. Хоть за это спасибо.

Одна стена расщелины состояла из множества слоёв глиняных черепков, с другой стороны виднелся кусок просевшей и вспучившейся мощёной улицы, а остальное место занимал край внутренней стены дома с отколотой и потрескавшейся штукатуркой. Слой щебёнки под убийцей был рыхлым и глубоким.

Калам проверил оружие и стал ждать.

Резчик вышел из врат, держа Апсалар на руках. Вес женщины посылал волны боли в повреждённое плечо, и Резчик сомневался, что сможет долго нести её.

В тридцати шагах впереди, на краю поляны, где сходились две тропки, лежали десятки трупов. А среди них стоял Котильон.

Резчик направился к богу Тени. Тисте эдур лежали грудами вокруг чистого пятачка слева, но внимание Котильона было приковано к одному телу у его ног. Пока даруджиец шёл к нему, бог медленно опустился на корточки и откинул волосы с лица трупа.

Резчик узнал старую обожжённую ведьму. Та, которую я считал источником силы малазанского отряда. Но им оказалась не она, а Путник . Не дойдя нескольких шагов, Резчик замер, остановленный выражением лица Котильона, его опустошённым взглядом, разом состарившим бога лет на двадцать. Рука в перчатке, откинувшая волосы, сейчас гладила обожжённое лицо мёртвой женщины.

— Ты знал её? — спросил Резчик.

— Холь, — мгновение спустя ответил бог. — Я думал, Стерва убила их всех. Никто из верхушки Перстов не уцелел. Я думал, она мертва.

— Так и есть.

Резчик прикусил язык. Надо же так скверно ляпнуть…

— Я научил их хорошо прятаться, — продолжил Котильон, не отрывая взгляда от женщины, лежавшей в истоптанной, окровавленной траве. — И похоже, научил так хорошо, что они смогли скрыться даже от меня.

— Что, по-твоему, она здесь делала?

Котильон чуть вздрогнул:

— Это неправильный вопрос, Резчик. Вопрос в другом — почему она была с Путником? Что замышляют Персты? И Путник… боги, знал ли он, кто она? Конечно, знал… да, она постарела и плохо выглядела, но даже так…

— Ты можешь просто спросить его, — пробормотал Резчик, с кряхтеньем перехватывая тело Апсалар. — В конце концов, он во дворе позади нас.

Котильон потянулся к шее женщины и поднял какой-то предмет на ремешке. Что-то вроде птичьего когтя, покрытого жёлтыми пятнами. Он высвободил подвеску, секунду смотрел на неё, потом закрутил и бросил в Резчика.

Предмет ударился о грудь юноши и упал на колено Апсалар.

Даруджиец на мгновение уставился на подвеску, потом поднял взгляд на бога.

— Отправляйся на судно эдур, Резчик. Я посылаю вас двоих к другому… нашему агенту.

— Зачем?

— Чтобы ждать. На случай, если вы понадобитесь.

— Для чего?

— Помочь остальным справиться с Главой Перстов.

— Тебе известно, где он или она?

Котильон поднял Холь на руки и выпрямился:

— У меня есть подозрение. Наконец-то — хоть какое-то подозрение о сути происходящего.

Он повернулся, легко держа на руках хрупкое тело, и взглянул на Резчика. Потом тускло улыбнулся.

— Только посмотри на нас двоих, — проговорил он, отвернулся и пошёл к лесной тропке.

Резчик уставился ему в спину.

Потом крикнул:

— Это не то же самое! Нет! Мы не …

Бога поглотила лесная тень.

Резчик выдохнул проклятие и повернулся к тропе, ведущей к берегу.

Бог Котильон следовал по тропе, пока рядом с ней не открылась небольшая поляна. Котильон вынес свою ношу в центр поляны и бережно опустил на землю.

На краю поляны завихрились тени, из которых неторопливо сложились смутные, иллюзорные очертания Престола Тени. Против обыкновения, бог долго молчал.

Котильон опустился на колени рядом с телом Холь.

— Амманас, Путник здесь. В руинах эдур.

Амманас тихо хмыкнул, потом пожал плечами:

— Вряд ли он захочет ответить на наши вопросы. Его это никогда не интересовало. Упрямый, как все далхонцы.

— Ты сам далхонец, — заметил Котильон.

— Точно.

Амманас беззвучно скользнул вперёд и остановился рядом с телом.

— Это она, верно?

— Да.

— Скольким ещё нашим приверженцам придётся умереть, Котильон? — спросил бог и вздохнул. — Хотя, с другой стороны, она давно перестала причислять себя к ним.

— Амманас, она думала, мы ушли. Император и Танцор. Ушли. Умерли.

— И в некотором смысле она была права.

— Да, в некотором. Но не в самом важном.

— А именно?

Котильон поднял взгляд и скривился:

— Она была другом.

— А, вот что самое важное.

Амманас помолчал, потом спросил:

— Ты займёшься этим?

— У меня мало выбора. Персты к чему-то готовятся. Нам нужно остановить…

— Нет, друг. Нам нужно убедиться, что их постигнет неудача. Ты отыскал… след?

— И даже больше. Я понял, кто за всем этим стоит.

Укрытая капюшоном голова Престола Тени слегка склонилась.

— И именно туда сейчас отправятся Резчик и Апсалар?

— Да.

— Их хватит?

Котильон покачал головой:

— У меня есть и другие доступные агенты. Но я бы предпочёл держать Апсалар поближе — на случай, если что-то пойдёт не так.

Амманас кивнул:

— Итак, где?

— Рараку.

Хотя Котильон не видел лица своего собеседника, он знал, что в эту минуту Амманас расплылся в широкой улыбке.

— Ага, дорогой Узел, пожалуй, пришло время рассказать тебе о моих собственных усилиях.

— Алмазы, которые я дал Каламу? Мне и самому было интересно.

Амманас указал на тело Холь:

— Давай заберём её домой — в наш дом. А потом нам нужно поговорить… как следует.

Котильон кивнул.

— К тому же, — заметил Престол Тени, пока Котильон поднимался, — Путник слишком близко, и от этого я начинаю нервничать.

В следующее мгновение поляна опустела, осталось лишь несколько бесцельно колыхавшихся теней, но вскоре рассеялись и они.

Резчик вышел на берег. На плоской зернистой полке из песчаника лежали четыре быстроходные шлюпки. Позади них, в бухте, стояли на якоре два дромона, оба сильно потрёпанные.